средневековых ученых).
Книги эти вызвали довольно большой резонанс. Анонимность и таинственность вполне способствовали возбуждению умов, которые в то время и так были заняты мистикой, загадками, пророчествами и т. п. Обсуждались действия Союза, знания его членов, додумывались детали.
На самом же деле книги о розенкрейцерах были мистификацией. В составлении одной из них признался вюртембергский теолог И. В. Андреэ. Остальные произведения тоже, с большой степенью вероятности, дело рук этого фантазера.
Некоторые считают, что книги о розенкрейцерах — не что иное, как пародия на мистические общества и соответствующую литературу о них тех времен. Другие полагают, что эти опусы должны были дать программу развития новых религиозных организаций, противостоящих могущественному иезуитскому ордену и инквизиции.
Так или иначе, существование Ордена розенкрейцеров до XVII века представляется крайне сомнительным. Существовали до этого только эмблемы — роза и крест как символы страданий и крови Иисуса Христа.
Да и насчет XVII века нет никакой уверенности. Возможно, Андреэ попытался воплотить свои идеи на практике. Он побывал в гостях у нескольких влиятельных феодалов Германии и основал несколько союзов Христианских братьев (не розенкрейцеров), противостоящих мракобесию иезуитов, развивавших свое представление о Боге и построенных по принципам строгой дисциплины. Во главе таких братств должен был находиться «князь», следом за ним — 12 помощников и т. д. Первоначально в «братства» принимали только протестантов, затем — и католиков.
С другой стороны, после появления бестселлеров Андреэ то тут то там возникали кружки, члены которых называли себя розенкрейцерами. Руководители таких обществ объявляли, что они стоят близко к некоему Верховному управлению, потому и могут руководить местными рыцарями ордена Розы и Креста. Члены ордена интересовались, прежде всего, алхимией и были, несомненно, довольны своей причастностью к знаменитому тайному обществу, обладающему скрытым знанием.
Такие группы появились и в других странах. Так, во Франции в 1622 г. некоторые парижане утром обнаружили на своих домах надписи: «Мы, депутаты главной коллегии Братьев Розы и Креста, зримо и незримо пребываем в этом мире милостию Всевышнего, к которому обращается сердце Справедливых, чтобы избавить людей от пути, ведущего к гибели».
В Амстердаме члены образованной вскоре после издания книг Андреэ Академии алхимиков являлись на свои собрания с голубыми орденскими лентами, на которых висели роза и крест. Сам изобретатель розенкрейцерства из-за разгоревшейся Тридцатилетней войны (1618–1648) (в которой религиозные мотивы играли одну из решающих ролей) перебрался в Англию. Отсюда пошли разговоры о том, что именно розенкрейцеры оказали решающее влияние на образование масонских лож.
Не стоит отрицать, что масонство возникло не на пустом месте. Конечно, первые «вольные каменщики» отчасти перенимали богатый опыт организации тайных мистических обществ. Розенкрейцеры же были достаточно известны, а пресловутые брошюры были распространены по всей Европе.
Однако следует признать, что, возможно, наоборот — возрождение (а может — рождение?) движения рыцарей Розы и Креста самым непосредственным образом связано с возникновением франкмасонских обществ. И если в Англии и Франции в первой половине XVIII века лидерство среди тайных союзов захватили более традиционные ложи, то в Германии масоны вспомнили о розенкрейцеровских традициях.
Еще в 1710 г. (за 7 лет до образования первой Великой масонской Ложи в Лондоне) в Германии был издан трактат силезского пастора Зигмунда Рихтера (псевдоним — Синцериус Ренатус, «Искренне Обращенный»), озаглавленный «Теоретико-практическая теософия. Истинное и Полное приготовление Философского Камня братства от Ордена Злато-Розового Креста». В сочинении, состоящем из 52 статей, Рихтер представлялся членом этого Братства и сообщал, что оно состоит из обособленных отделений, в каждое из которых входит 31 адепт. Братством управляет «Император».
Так обществу напомнили об обществе алхимиков и всезнаек. Проникшие в страну же через некоторое время модные «каменщические веяния» подстегнули любителей необычного и аномального к более активной деятельности.
Впервые розенкрейцеры открыто заявили о себе в 1757 г. во Франкфурте. Здесь было создано Братство Золотых Розенкрейцеров (или Братство Злато-Розового Креста). В нем использовалась многоступенчатая система посвящения, впоследствии заимствованная Обществом розенкрейцеров в Англии. Согласно этой системе, общество делилось на 10 ступеней: Ревнитель (в Братстве Золотых Розенкрейцеров — Ученик), Теоретик, Практик, Философ, Младший Адепт, Старший Адепт, Свободный Адепт, Магистр, Маг, Верховный Маг.
Впоследствии розенкрейцеры так или иначе были связаны с масонами, организовывали внутри движения свои разряды, объединялись в ложи, в масонской иерархии появились рыцари Розы и Креста. Некоторые розенкрейцеры утверждали, что масонство — ветвь розенкрейцерства, члены которой ударились в материализм и политику. В свою очередь, вольные каменщики говорили, что розенкрейцеры — это масоны, уделяющие слишком много внимания мистике.
В 1761 г. розенкрейцеры появились в Праге, затем в Силезии, в 1775 г. открылась штаб-квартира в Вене. Главным же их центром стал Берлин.
Наибольшее распространение розенкрейцерство получило, естественно, в Германии. Ложи рыцарей отличались от своих французских или английских «сестер», в первую очередь, более жесткой дисциплиной и действительным пристрастием ко всему мистическому — спиритизму, магии, алхимии. Что же касается интереса к политике, то в XVIII веке некоторые видные немецкие розенкрейцеры очень серьезно влияли на власть в лице Фридриха II.
В молодости будущий император очень увлекался оккультизмом и прошел обряд посвящения в рыцари ордена. Тогда во главе берлинского ордена стояли Бишофвердер и Вельнер, личности довольно примечательные.
Бишофвердер принимал участие в семилетней войне (1756–1763) в должности адъютанта, затем был приближен ко двору Фридриха Вильгельма. Этот человек, кроме того что бы увлечен мистикой, был искусным дипломатом и царедворцем. Бишофвердер, еще будучи студентом, был принят в союз франкмасонов. Страстно любя алхимию и магию, он в 1777 г. отдал предпочтение розенкрейцерскому направлению масонства. Через некоторое время Бишофвердер привлек в движение советника Вельнера.
Вельнер был не меньшим интриганом, чем сам Бишофвердер. Правдами и неправдами он делал себе карьеру в церкви, долгое время добивался расположения монарха. Франкмасоном «хитрый поп» (так его называли противники) стал в 1765 г. и благодаря своей энергии и ораторскому дару вскоре достиг в союзе достаточно высокого положения. Он завязал знакомства с влиятельными аристократами, входившими в ложи вольных каменщиков, и вскоре смог получить место в одном из государственных департаментов. При Фридрихе Вильгельме он уже был министром юстиции и шефом департамента духовных дел.
В орден розенкрейцеров Вельнер был принят в 1779 г. Затем он стал директором нового кружка и уже по прошествии двух лет оказался главой 26 розенкрейцерских организаций, насчитывавших 200 членов. Вельнер усиленно посещал собрания, занимался «химическими опытами», составил для ордена учебник. Он способствовал распространению влияния розенкрейцеров в Южной Германии, Австрии и России.
Одной из важнейших задач этого человека было подчинение своей воле принца Фридриха Вильгельма (будущего императора Фридриха II). Вот для этих-то целей и была использована розенкрейцерская мистика. Бишофвердер и Вельнер смогли увлечь будущего главу государства широкими обещаниями, надеждой на долгую жизнь, посулами богатств и общения с миром духов. В 1781 г. принц был посвящен под именем Ормезус, быстро прошел две первые ступени и заранее, авансом, так сказать, получил титул Ормезуса Магнуса (Великого).
Полчища духовидцев и мистиков при дворе увеличивались день ото дня, а Вельнер оказывал все большее влияние на внутреннюю и внешнюю политику страны. (Здесь очень уместна аналогия с Распутиным и его влиянием на царскую семью, а как следствие — и на политику. Григорий тоже был человек «мистический».) Интересно, что под влиянием Вельнера было издано несколько указов откровенно антисветского характера — это и закрытие большинства театров, и цензура, и многое другое. Это позволило
