Сокровище Чингисхана

Караван, покачиваясь на неровной дороге, проехал к вос­току от Улан-Батора, обогнул подножия гор Баянзурх-Нуруу. Их путь венчала Баянзурх, одна из четырех священных гор, ок­ружающих Улан-Батор и указывающих на четыре стороны све­та. Постепенно величественные горы уступили место перели­вам равнин, поросших травой, без единого деревца, тянувших­ся куда хватало глаз, до самого горизонта. Взорам путешествен­ников предстала знаменитая азиатская степь, богатая своей историей. Тучные пастбища широким зеленым поясом охва­тывали Монголию от края до края. Высокие летние травы колыхались, словно океанские волны, под дуновением бриза, дви­жению которого не мог помешать никто.

Идущая впереди машина въехала на мощенную гравием дорогу, которая перешла в грязный проселок, а тот, в свою оче­редь, сменился двумя проложенными в степи колеями. Чтобы не сбиться с пути, Питту, шедшему в конце колонны, приходи­лось ориентироваться по грязному мареву, в которое превра­щалась поднятая колесами пыль, смешиваясь с выхлопными газами. Ситуацию осложнял ветер, порывы которого разноси­ли марево повсюду, и тогда ехать нужно было на слабый звук моторов, едва слышный в его завываниях. Колонна двигалась на юго-восток, часа три петляла по хол­мам, поросшим травами, затем поднялась и преодолела неболь­шое предгорье. Спустя полчаса головная машина уткнулась в ржавые покосившиеся ворота и, свернув, выехала на неширо­кую асфальтовую дорогу, как отметил про себя Питт, профес­сионально выложенную и ухоженную. Несколько миль маши­ны шли вверх, затем, обогнув небольшой горный хребет, при­близились к узкой стремительной реке. От нее уходил в сторо­ну крытый бетонированный водовод, по которому караван, петляя между валунами, проследовал дальше и вскоре прибли­зился к высокой стене, окружавшей полдюжины различных строений. Водовод уходил под стену возле небольшого арочно­го входа в комплекс и тянулся дальше. Два стража в ярких дээлах стояли по обе стороны нешироких массивных металличе­ских ворот, преграждая вход скрещенными копьями. Когда ма­ шины сбавили скорость и остановились, Питт начал размыш­лять о дальнейших действиях.

— Знаешь, нам, наверное, не стоит пользоваться главным входом. Отстанем-ка мы от основной группы, — поделился он своими мыслями с Джордино.

— Я давно подозревал, что у тебя нет тяги к коллективизму, — заметил Джордино. — Как поступим?

— Сам не знаю. Но нас не должны обнаружить — это точно.

Джордино пристально осмотрел вход, мысленно прикинул

имеющиеся возможности.

— Кроме проблем с машиной, ничего в голову не прихо­дит, — сказал он.

— Да? Ну, спущенная шина очень бы нам подошла.

— Считай, она у нас есть.

Выскользнув из пассажирской двери, Джордино, пригиба­ясь, подполз к заднему колесу, быстро снял со штуцера колпа­чок и надавил на клапан. Затем он вставил в отверстие заготов­ленную спичку и немного подождал, пока воздух с тихим свис­том не вышел из камеры. В считанные секунды она стала плос­кой как блин. Затем Джордино так же быстро навернул колпачок и бросился назад в кабину. Не успел он усесться поудобнее, как металлические ворота распахнулись и машины тронулись внутрь комплекса.

Питт двинулся вслед за машинами, но как только проехал ворота, сразу же остановился. Один из охранников строго по­смотрел на него. Питт ткнул пальцем в спущенную шину, страж­ник пристально осмотрел ее и кивнул. Гортанно прокричав что- то по-монгольски, он сделал знак Питту свернуть направо.

Однако Питт проехал за кортежем еще несколько ярдов, демонстративно хлопая шиной и внимательно изучая комплекс. Впереди стояло мраморное здание, богато украшенное резьбой, а перед ним был разбит небольшой сад. Питт понятия не имел о том, что представлял собой несколько веков назад настоящий Сяньду, но увиденное им строение выглядело по-своему вели­колепно. Китайскому министру был оказан торжественный и зрелищный прием — впереди кавалькады, направлявшейся к главному входу, украшенному портиком, шли два белоснеж­ных коня. На одном из девяти длинных шестов возле корот­кой лестницы трещал на ветру китайский флаг. С остальных, заметил Питт, свисали длинные куски белого меха, напоми­нающие лисьи хвосты. Пока машины подъезжали к главному входу, Питт попытался определить встречающих — кто же Боржин, но поскольку находился далеко от здания, не смог даже рассмотреть лиц.

—  Татьяны среди участников приветственного комитета, случайно, нет? — пробормотал он себе под нос, выруливая впра­во, к скромному строению.

Джордино прищурился, сквозь ветровое стекло разгляды­вая выстроившихся возле лестницы хозяев.

—  Вижу одну женщину, но она это или нет — затрудняюсь сказать точно, — отозвался он.

Питт подвел машину к гаражу, затормозил и въехал в воро­та. В закрытом помещении хлопки шины по бетону стали слыш­ны громче. Питт остановился возле отдельного бокса, вдоль стен которого расположились стеллажи с инструментом. К машине бежал механик в промасленном комбинезоне и красной бейс­болке, надетой козырьком назад, и, размахивая руками, что-то кричал Питту, но тот на все его манипуляции лишь дружелюб­но улыбался и кивал.

—  Пуфф-пуфф, — сообщил он приблизившемуся меха­нику.

Тот обошел капот машины, оглядел проделанную Джорди­но работу и, явно оставшись ею доволен, поднял голову, по­смотрел на Питта и тоже кивнул. Затем он повернулся, ушел в глубь бокса и вскоре вернулся с домкратом.

—  Неплохо было бы прогуляться, — сказал Питт, вылезая из машины.

Джордино последовал за ним. Они направились к дверям, остановились, показывая, что будто бы хотят просто поразмять ноги, пока механик станет возиться с камерами. Тот, мельком взглянув на них, начал домкратом поднимать машину. Однако вместо того, чтобы с интересом наблюдать за его работой, Питт и Джордино все свое внимание сконцентрировали на гараже. В передней его части выстроилось несколько полноприводных внедорожников последних моделей, за ними темнели грузови­ки и какая-то землеройная техника. Джордино, поставив ногу на мини-трактор с небольшой сенокосилкой, изучающим взгля­дом рассматривал запыленный серый автофургон.

— Автофургон, — тихо произнес он. — Очень напоминает тот, что мы видели с тобой на Байкале.

— Действительно напоминает, — согласился Питт. — А что скажешь насчет этого? — ткнул он пальцем в стоявший рядом с автофургоном тягач с открытым кузовом, с которого свисали кусок брезента и веревки.

Джордино перевел взгляд с автофургона на тягач, затем об­ратно.

— Ты хочешь сказать, мы пришли точно по адресу?

— Очень может быть, — ответил Питт. Он осмотрел приле­гавший к гаражу двор и кивнул в сторону соседнего здания: — Зайдем туда, посмотрим. Как я понимаю, мы с тобой временно пользуемся дипломатической неприкосновенностью.

Они уверенно, словно знали, куда и зачем идут, зашагали к стоявшему рядом кирпичному зданию, миновали погрузочно- разгрузочную площадку и исчезли за стеклянной входной две­рью. Питт ожидал увидеть холл, что-то вроде приемной, но вме­сто этого перед ними открылось просторное помещение, похо­жее на цех или склад, за которым располагался коридор. На сто­лах лежало какое-то оборудование, повсюду валялись печатные платы, за одним из столов сидели двое мужчин в белых анти­статических халатах. Один из них, с маленькими птичьими глаз­ками за очками в тонкой круглой оправе, остановился и подо­зрительно оглядел Питта и Джордино.

— Туалет? — произнес Питт по-русски слово, выученное в Сибири.

Мужчина еще пару секунд изучающее разглядывал его, за­тем кивнул в сторону коридора.

—  Туда и направо, — ответил он тоже по-русски и, опус­тившись на стул, снова взялся за паяльник.

Питт и Джордино прошли мимо сидящих и свернули в ко­ридор.

—  Поразительные языковые способности, — деловито про­изнес Джордино.

—  Завидуешь? Это одно из пяти слов, которые мне удалось запомнить, — похвастался Питт. — Просто вовремя вспомнил, как Корсов говорил, что большинство монголов немного по­нимают по-русски.

Они медленно двигались вдоль широкого коридора с отде­ланными кафельной плиткой стенами.