— С чего ты взяла? Просто мама хочет знать, куда ты идешь и кто там будет.
— Я отвезу ее и привезу назад, договорились?
Все взгляды обратились к Дэну. Лиззи чмокнула его в щеку.
— Ну, значит, решено! Пойду собираться. Право же, мам, из-за твоей работы тебе иногда такое в голову лезет! Надеюсь, я пока не на заметке у полиции!
В голосе ее вновь зазвучали радостные нотки, и Кэйт с тоской посмотрела ей вслед, когда она выбегала из кухни.
— Спасибо, Дэн. Большое спасибо!
Он в недоумении развел руками:
— А что такого я сделал? Пообещал отвезти ее и привезти назад. Ничего плохого в этом нет, Кэйт. Во-первых, — он загнул палец, — мы будем знать, где эта вечеринка. Во-вторых, — он загнул второй палец, — мы вовремя заберем ее домой. В-третьих, — он загнул третий палец, — я хоть гляну на тех, кто туда придет. В общем, не вижу здесь никаких проблем.
Провожая Дэна взглядом, Кэйт с трудом сдерживала желание догнать его и вцепиться ему в волосы. Не успел заявиться в дом, и уже командует! Захоти Лиззи совершить убийство, он и тут не возражал бы! А потом, когда он, как обычно, слиняет, Кэйт придется, как говорят, собирать черепки и наводить в доме порядок.
Она тяжело вздохнула.
— Знаешь, Кэйт, а ведь он прав: Лиззи уже не ребенок!
— Ой, мам, ну хоть ты не принимай сторону Дэна, пусть даже он сейчас на коне! Взрослая, взрослая! А не далее как два часа назад орала словно безумная на этой идиотской пантомиме! У меня до сих пор перед глазами эта несчастная изуродованная девушка на больничной койке. Суток не прошло с момента ее смерти! По городу бродит этот проклятый маньяк, а ты мне рассказываешь о том, какая Лиззи взрослая!
Эвелин положила свою ладонь на руку дочери:
— Не только в этом дело, дорогая. Просто тебе досадно, что Дэн взял бразды правления в свои руки. Разве не так? А теперь послушай, что я тебе скажу. Ведь это ненадолго, совсем ненадолго, сама знаешь! И не надо давить на девочку. Ей хочется побыть с друзьями, а Дэн привезет ее обратно. Не надо из-за самолюбия превращать родную дочь во врага!
— Нет, мама, я не успокоюсь, пока он не уберется! И немедленно, сразу после Нового года. Это я тебе обещаю!
— Но ведь он просто не хочет лишать девочку общения с друзьями.
Кэйт с шумом выдохнула воздух из ноздрей.
— Не принимай его сторону, мам, уже одно то, что он для Лиззи стал чем-то вроде солнца…
— Кэйт! — перебила ее Эвелин. — Подумай, что ты говоришь!
Кэйт села к бару, закурила сигарету. Хотела напомнить матери, что не надо ее учить, что ей уже за сорок, но промолчала. Не время сейчас. Так хорошо начавшийся вечер испорчен! Ведь она и сама в конце концов отпустила бы Лиззи, она ей редко что запрещала.
Но Дэн ее опередил. И это показалось Кэйт оскорбительным.
Дэн высадил Джоани и Лиззи перед полупустым особняком, весьма презентабельным с виду, и, чмокнув дочь в щеку, очень довольный, поехал домой. Пусть Кэйт знает, что он тоже готов нести ответственность за дочь!
Едва Лиззи и Джоани вошли в дом, как их окружила толпа мальчишек. На Лиззи была короткая черная юбочка с высоким корсажем, подчеркивавшим пышность груди. Джоани стояла рядом с подругой молча, в то время как та без умолку болтала с парнями, не оставляя без ответа ни единой шутки. Поглядели бы на нее сейчас мать и бабушка — не узнали бы. Дома она вела себя совсем по-другому.
— Ладно, есть у кого-нибудь курнуть?
Высокий тощий парень с взлохмаченными волосами протянул ей джойнт,[16] и Лиззи сделала глубокую затяжку.
— М-да, запашок прямо как от «Сенсимелль»! — И она сделала вторую затяжку, задержав дым.
При каждом вдохе и выдохе грудь ее слегка колыхалась, приковывая к себе взгляды парней.
— Так хотелось курнуть, едва дотерпела. А где Анджела с Марианной?
— Попозже подъедут. Хотят добыть в Грэйсе еще какого-нибудь курева.
Глаза у Лиззи сверкнули:
— Ух ты, здорово! Побалдеем! Времени до фига. Мне велено вернуться домой в половине второго.
Все расхохотались, только Джоани слегка улыбнулась. Ей было как-то не по себе в этой новой компании. Парни развязные, наглые. Но Лиззи, видимо, нравятся. А уж она им — и говорить нечего. Однако Джоани по старой привычке везде таскалась за Лиззи.
Не прошло и часа, как Лиззи уже стояла в садике на заднем дворе с восемнадцатилетним Джоем Мизоном. Прижав ее к стене, он залез ей под юбку, если вообще можно было назвать юбкой узкую полоску ткани, обхватывающую ее в талии, и стал возиться с колготками.
— Не здесь! — скомандовала Лиззи.
Джой смерил ее взглядом и ухмыльнулся:
— Тебе, Лиззи, надо бы кое-чему подучиться!
Она заморгала глазами и быстро стянула юбку. После марихуаны и водки ей было море по колено.
— Говорят, твоя мать — легавая. Это правда?
Лиззи хихикнула:
— Называй ее так, если нравится. А вообще-то она — детектив-инспектор.
— Да ну? Вот это класс!
— И с ней все о’кей!
— Что бы она, интересно, сказала, узнай, как мы тут развлекаемся?
— Разъярилась бы, как тигрица!
Оба рассмеялись. Джой снова поцеловал ее. Нежнее, чем в первый раз.
— Уж если заговорили о тигрицах, то как насчет того, чтобы продолжить наш разговор в спальне? — Даже голос парня, тихий и хрипловатый, нравился Лиззи, и она совсем потеряла голову. Ну и красавчик! В жизни такого не видела.
— Что ж, это ты здорово придумал!
— Тогда пошли! — Он потащил ее за руку через кухню, где буквально яблоку негде было упасть, потом вверх по лестнице, переступая через тела расположившихся прямо на ступеньках.
Оказавшись в спальне, Лиззи очень скоро поняла,
А Джой убедился в том, что дочка легавой — вовсе не «целка», как он думал раньше.
Глава 10
— Ты уверен, что с тобой все будет в порядке, а, Джордж? — без конца спрашивала Илэйн, моля в глубине души Бога о том, чтобы муж не пошел на вечеринку. Последние несколько дней Джордж болел, а его и здорового выносить сущая пытка.
— Поезжай без меня, дорогая, передай всем мои поздравления и наилучшие пожелания. Право же, я сегодня не в форме и охотно побуду дома.
— Пожалуй, ты прав, — вздохнула она с облегчением. — Но ты уверен?
Джордж слабо улыбнулся:
— Поезжай-поезжай, погуляй на славу! У меня тут интересная книга, термос с супом и мои
