С его стороны это чересчур фривольно. Поппи не была уверена, что перед ней супружеская чета, однако на званых обедах даже мужья и жены не демонстрировали столь явно физическое влечение друг к другу. Это дурные манеры. Подобные прикосновения уместны только в приватной обстановке.
Сама она сохранила исключительно яркое воспоминание о том исключительно приватном моменте, который они с Николасом разделили в библиотеке.
— Х-хелло, князь!
Поппи принудила себя улыбнуться.
Сергей поднял голову, все еще держа в руке хрустальный графин. Даже несмотря на маску, Поппи заметила, как широко раскрылись его глаза.
— Так это вы! — воскликнул он. — Леди Икс!
Один из мужчин поднес сверкающий хрустальный бокал к своей маске.
— Так это и есть ваша леди Икс?
— Да, — ответил Сергей, подойдя к Поппи и целуя ей руку. — И разве она не прекрасна?
— У нее замечательные глаза, — прокудахтала особа с растрепанными волосами. — Вылитая Клеопатра.
— Я хотел бы стать ее Антонием, — заявил мужчина с блестящими кудрями. — Мы в совершенстве подходим друг другу.
«Нет, уж вы-то ничуть не годитесь на эту роль!» — так и тянуло Поппи сказать ему.
— Где мой кинжал? — вопросил другой мужчина.
Одна из женщин, хихикнув, бросила:
— В бутылке свиной крови, ты, идиот!
Свиной крови?
Поппи почувствовала, что ей холодно, а сердце у нее билось все чаше и сильнее. Чего ради эти люди толкуют о свиной крови и кинжалах? И хотя она понимала, что Сергей назвал ее леди Икс ради того, чтобы сохранить ее анонимность, все равно сочла это неуважительным, грубым.
Князь одним пальцем приподнял за подбородок ее лицо.
— Не стоит беспокоиться. Сегодняшняя ночь должна быть ночью безумного веселья. Чувствуйте себя свободно под маской, радуйтесь от всего сердца, ведь завтра утром никто ничего не узнает.
— Но, Сергей… — Поппи покачала головой. — Ведь вы написали…
Он написал в своем послании, что сожалеет о своей грубости. И принес извинения в прочувствованных словах.
— Да, леди Икс?
Поппи уперлась в бока кулаками.
— Я… я не могу…
Она не могла остаться. Именно это она и собиралась сказать. В комнате стало тихо. Все воззрились на нее. Сергей нахмурил брови, и Поппи вдруг почувствовала себя одинокой.
Ужасно одинокой.
Ей очень хотелось развернуться и зашагать прочь, но она этого не могла сделать, пока внимание всех и каждого было сосредоточено на ней. У нее появилось жуткое подозрение, что князь и его телохранители последуют за ней — и принудят ее остаться.
Поппи запаниковала. Но собрала волю в кулак и улыбнулась — слабой, вымученной улыбкой.
— Я не могу… дождаться, когда же увижу портрет. Когда это случится?
Сергей, кажется, расслабился.
— Сначала мы поедим, — сказал он. — Я велел повару приготовить трапезу из восьми перемен. Будем выпивать, закусывать и веселиться, а потом, когда часы пробьют полночь, мы увидим портрет.
Полночь?
Сердце у Поппи упало.
Как ей быть? Могла бы она, скажем, уйти, а потом вернуться? Но как объяснить это Сергею?
Ох, вот еще беда, ведь она никуда не годная врунья. Князь ни за что не поверит, что ей нужно попасть домой и выпить микстуру от головной боли, а после этого она вернется.
А правда, само собой, заключается в том, что она не вернется.
— Идемте в столовую, — предложил Сергей и подставил ей согнутую в локте руку.
Совершенно безвольно, как сомнамбула, она ухватилась за эту опору и позволила ему увести себя в столовую по тому самому полутемному коридору.
В столовой было полно народу. Когда Сергей усадил ее на край стола, на стул справа от себя. Поппи оказалась локоть к локтю с тем малым, который беспокоился о своем кинжале. Напротив нее сидела взлохмаченная особа, которая высказала свое мнение о ее глазах. А сам Сергей, сидя во главе стола, был настолько близок к ней, что его колено касалось ее колен.
Ей следовало сказать Николасу о том, куда она идет, жаль, что она этого не сделала. Но ведь Элинор и Беатрис знали об этом. А еще помощник конюха. Может, он постучится в дверь через сорок минут и вызволит ее. Но Поппи сомневалась в этом. Он побоится постучать в этот дом. Будет ждать ее часами, если придется.
Поппи ощутила стеснение в груди, но напомнила себе, что Элинор и Беатрис рано или поздно скажут Николасу, куда она ушла. Однако хорошо зная своих подруг, она полагала, что они сделают все от них зависящее наилучшим образом, то есть продержат Николаса в неведении как можно дольше.
Она попала в скверную историю. Следовало предвидеть данную ситуацию… и запретить себе довериться тому, кого она плохо знала и кто за последние несколько дней показал ей свои худшие стороны.
Сергей дотронулся ногой до ее туфельки. Потом повторил свой маневр и на сей раз так сильно надавил на пальцы, что Поппи поморщилась от боли.
Неужели он пытается таким образом оказать ей внимание? Флиртует?
Когда они гостили в доме у лорда и леди Колдуэлл, Сергей говорил ей, что питает пристрастие к Старым Девам, потому что они пылают страстью, и еще какую-то чушь…
Поппи откашлялась и, опустив глаза, уставилась на свою тарелку, не желая встречаться взглядом с Сергеем. И вдруг ощутила острый укол внутреннего сожаления. Она забыла взять с собой булавку, которую обычно прикалывала к рукаву — так, на всякий случай. К примеру, сейчас бы воткнуть эту булавку Сергею в руку, если он снова тронет ее ногу своей.
Нет, нужно использовать более хитрую и коварную тактику, чтобы отделаться от его знаков внимания. И, потягивая глоток за глотком миндальный ликер из бокала, Поппи старалась сообразить, какой должна быть эта тактика.
— Нет, Наташа.
Николас был тверд, когда отвел ее руки от своей груди. Он увидел, что леди Элинор болтает с какой-то женщиной на другом конце комнаты. Поппи нигде поблизости не было. Может, она где-то вместе с Беатрис.
Наташа надулась.
— С какой стати ты меня отталкиваешь? Мне безразлично, что ты собираешься жениться, вернись ко мне.
Николас покачал головой.
— Как я уже говорил тебе, это было ошибкой. У тебя множество поклонников, так что в одиночестве ты не останешься.
Николас повернулся и отошел от нее решительной походкой. Это единственный путь. Княгиня была чересчур властной, и Николас не хотел даже просто провести с ней какое-то время, а тем более провести его в постели.
Пусть это послужит ей уроком, а что касается его, он уже вволю наразвлекался, пока не полюбил.
Для Николаса уже миновали времена развлечений, по крайней мере с женщинами. И он был этому рад. Женитьба на Поппи стала неожиданным подарком судьбы, о котором он и не мечтал.
Однако где же все-таки его нареченная?
Прошло добрых двадцать минут с того времени, как он ее видел здесь. Он начал пробиваться сквозь
