толпу, разыскивая Беатрис и поглядывая по сторонам в поисках Поппи. Неудача. Минут через десять он обнаружил Беатрис, которая весело смеялась, беседуя сразу с несколькими джентльменами в одной из комнат на следующем этаже.
— Прошу прощения, ваша милость! — почти прокричала она ему в ухо. — Я недавно видела Поппи, но она куда-то ушла. Может быть, поискать вас, я так думаю. Или Элинор.
— Ее нет с леди Элинор! — возопил он в ответ.
— Может, сейчас они уже вместе.
Беатрис улыбнулась ему и пожала плечами.
Оба понимали, как это могло случиться. Раут — он и есть раут. Потеряешь кого-нибудь из виду, а встретишь его, как это бывает, только на другой день.
Тяжело вздохнув, Драммонд снова внедрился в толпу и продолжил поиски.
Он не чувствовал особого беспокойства, пока снова не встретил леди Элинор, которая сообщила, что уже некоторое время не видела Поппи.
— Постойте. Как долго?
Инстинкт подсказывал ему, что произошло нечто неладное.
Глаза у Элинор только слегка расширились.
— М-м, ну минут десять, не больше. Я уверена, что она где-то поблизости. Может, с Беатрис.
Николас вздернул голову.
— Леди Элинор, вы что-то от меня утаиваете?
Она открыла рот, но в эту секунду за спиной у Николаса зазвонил большой гонг, сделав невозможными какие бы то ни было разговоры.
— Внимание, внимание! — проорал в дым пьяный малый, стоя посреди комнаты. Николас узнал в нем старого школьного приятеля. — Настал час тостов, и первый прозвучит в честь замечательной четы, ибо леди, которая отвергла рекордное количество претендентов на ее руку, наконец обручена! Где вы, Драммонд?
О Господи!
Николас в полной мере ощутил чувство неловкости человека, помимо своей воли ставшего центром общего внимания. Он поднял руку.
— Я здесь, — провозгласил он отнюдь не торжествующим тоном.
Пьяный мастер тостов кивнул:
— Очень хорошо! А где леди Поппи?
Проклятие!.. Николас не знал, что ответить.
— Драммонд, где ваша любимая? — взывал мастер тостов.
— Она… где-то здесь, — сказал Николас, отлично понимая, насколько нелепо это звучит. Он явился на раут, дабы продемонстрировать, что наконец остепенился и готов превратиться в добропорядочного семьянина, и вот пожалуйста — его будущей жены нигде нет поблизости.
И не только в этом было дело, а и в том, что флиртующая русская княгиня каким-то образом снова протолкалась к нему.
— Если она сию же минуту не появится, кое-кто из нас может посчитать, что герцог свободен, — проворковала она, обращаясь к толпе.
Все разразились оглушительным хохотом. Мастер тостов поднял одну бровь.
— Вы уверены, что леди Поппи не переменила своего мнения на ваш счет, Драммонд?
Черт побери, протестующий голос Поппи не прозвучал ни из одного уголка. Толпа расхохоталась еще громче. И Николас внезапно понял, что Поппи отсутствует на рауте. Он это почувствовал нутром. Может, все-таки Беатрис что-то знает. Куда ушла Поппи?
— Ну, что вы скажете, ваша милость? Вы уверены, что у вас все еще есть нареченная? — обратился к Драммонду мастер тостов.
— Да, я уверен! — раздраженно бросил Драммонд, но его никто не услышал.
Все продолжали смеяться.
Глава 27
Ее сорок минут в апартаментах Сергея почти истекли. Поппи должна была хоть что-то предпринять. Но что? Подали пока только третье блюдо — фаршированного угря, которого Поппи терпеть не могла, и конца обеда еще не предвиделось.
У леди есть несколько приемлемых поводов покинуть место за столом. Поппи додумалась только до одного: сделать вид, будто ей дурно.
— Боже милостивый, — прошептала она и прижала ко лбу тыльную сторону ладони.
— Что с вами? — спросил ее Сергей.
— Мне немного дурно.
Особа, что сидела напротив Поппи, отнеслась к ее жалобе скептически.
— Неужели? — поинтересовалась она.
Поппи выпрямилась.
— Да! — бросила она негодующим тоном, но тут же вспомнила, что должна говорить слабым голосом, и вздохнула. — Если вы не против, мне надо ненадолго выйти из-за стола, всего на пять минут, не более.
— Мой лакей проводит вас в комнату, где вы можете передохнуть и прийти в себя, — сказал Сергей.
Что ж, он оказался достаточно добросердечным, чтобы позволить это.
Она улыбнулась ему и встала.
— Леди Поппи вернется, — сообщил Сергей гостям.
Все они к этому времени уже изрядно опьянели.
Лакей привел ее сначала в прихожую, где Поппи с вожделением поглядела на входную дверь, а потом они поднялись по лестнице на следующий этаж, и лакей впустил ее в одну из спален.
— Я подожду за дверью, — буркнул он таким тоном, словно Поппи была тюремной узницей.
Он захлопнул дверь за собой, и Поппи немедленно бросилась к окнам и выглянула. Балкона под окнами не нашлось, и вообще не было возможности сбежать этим путем. Ей нужно перехитрить лакея, чтобы спуститься по лестнице к входной двери.
Но как же картина? Одному Господу известно, встретится ли она когда-нибудь с Сергеем после этой ночи. Надо постараться увидеть картину теперь, если это возможно.
Сделав глубокий вдох, Поппи открыла дверь.
— Извините меня…
— Да? — отозвался лакей, вид у него был самый скучающий.
Он даже не сказал «да, миледи», отметила Поппи про себя.
— Я забыла, в какой комнате находится портрет. Тот самый, который будут показывать.
Лакей вздернул брови.
— Вам не удастся увидеть его до полуночи.
Поппи позволила себе коротко рассмеяться.
— Я знаю, — ответила она. — Но признаюсь вам, что принадлежу к числу не в меру любопытных особ.
— Неужели? — спросил он, и вид у него стал каким-то более заинтересованным.
— Я просто хочу глянуть, как говорится, одним глазком. Раньше всех остальных. Мне доставляет огромное наслаждение делать что-нибудь потихоньку от других. Вам понятно, что я имею в виду?
— Кажется, я вас понимаю, — сказал лакей и подошел к ней поближе, причем губы у него изогнулись в выжидательной усмешке, а глаза уставились на Поппи с наглым выражением.
