Когда за мной закрылась тяжелая дубовая дверь, существенно заглушив музыку и громкий смех, я плюхнулась прямо на ступеньки невысокого крыльца и глубоко вдохнула прохладный и свежий ночной воздух. Тошнота медленно, но верно отступала, но вот только сильное головокружение прошло минут десять спустя. И только тогда до меня дошло, что это было.
Я не смогла. Я не смогла даже принять тот факт, что меня поцеловал кто-то другой. Кто-то другой, а не Шайтанар. А чем Зайран хуже демона? Пусть он не принц, но он молод, привлекателен и с ним не скучно. И он сильный, мастер своего дела, и наверняка не так жесток и циничен.
Я усмехнулась в ответ на собственные мысли. Ответ прост, как старые носки Дерека: я люблю синеглазого демона. И принадлежать я могу только ему. И только рядом с ним я чувствую себя защищенной, ранимой и… любимой?
Я не услышала, как скрипнула входная дверь, и кто-то уселся на ступеньки позади меня. Этот запах сложно было перепутать, так же как и руки, которые легли ко мне на талию. Голос, прозвучавший в относительной тишине, только подтвердил мои догадки:
— Эль, скажи… я тебе неприятен?
— Нет, Зайран, — горько усмехнулась я, откидываясь спиной на грудь полукровки, чтобы почувствовать хоть чьи-то нежные объятия, пусть и не те, в которых так хочу очутиться, — Ты хороший, правда! И с тобой не скучно, да и внешностью тебя Хранители не обделили. Вот только…
— Ты любишь кого-то другого, — спокойно закончил за меня дроу, — Я так и понял. Что ж, значит не судьба.
— Ты расстроен? — хмыкнула я, всматриваясь в опустившуюся на деревню темноту.
— Я тебя умоляю, — хохотнул Зайран, — Я что себе, девушку не найду? Мне просто тебя жалко. Когда ты в прошлый раз приезжала, у тебя глаза были другими. Они были печальными, но несколько живее, что ли? Неужели ты за эти три года успела не только полюбить, но и потерять?
— Так и получилось, — ответила я, чувствуя тупую, но уже практически привычную боль в груди, — Неужели это так сильно заметно?
— Глаза — зеркало души, — философски изрек дроу и тут же спросил, — Скажи, когда я пытался тебя поцеловать… почему мои губы вдруг словно льдом покрылись? Это было больно!
— А это значит, Зайран, что я принадлежу другому, — ответила я, невольно задумавшись над его словами.
— Понял! — шутливо поднял вверх руки парень и поднялся со ступеней, — Ладно, давай забудем эту тему. Ты так и собираешься здесь до утра сидеть? Идем, выпьем, там Кайна еще эля и орешек принесла, у меня сегодня праздник все-таки!
— Сейчас приду, — вымученно улыбнулась я, пытаясь справиться со смятением, которые вызвали недавние слова дроу.
Как это понимать? Неужели метка на моей ауре все еще действует? Насколько я знаю, она должна реагировать на прикосновение мужчин ко мне, а в Эвритамеле, когда я принимала человеческий облик, такого не было! Не могла же метка не реагировать только на Ри, и даже если могла, то почему Марк ничего не почувствовал, когда просто поцеловал меня в щеку? Уж что-что, а если метка и рассчитана на определенных личностей, то на прикосновения лунного эльфа она должна была отреагировать в первую очередь! Но ничего не случилось тогда, и почему случилось сейчас?
Внезапная догадка заставила сердце биться чаще. Неужели… Неужели этот упырев демон не смог от меня отказаться? И повлияло ли на это тот факт, что Сайтос вчера едва не прокололся?
Нет, про нашу с ним встречу Сайтос сболтнуть не мог. Но я представить даже не могу, что этот эрхан вообще мог сказать Шайтанару!
От накатившего волнения не только закружилась голова, но и дико затошнило, причем так, что пришлось отрывать свою попу от деревянных ступенек и нестись за угол. Правда распрощаться с содержимым желудком мой организм все-таки не пожелал, и решил отделаться только тяжелой отдышкой и мокрым от пота лбом. Меня такое решение вполне устроило, что ни говори. Упервшись руками в холодные бревна, я попыталась отдышаться и чуть вздрогнула, когда дверь таверны тихонько скрипнула, кого-то выпуская из теплого помещения в прохладу темной улицы. Надеюсь это не Ри, а то этот ушастик до скончания веков будет мне о таком промахе напоминать. А то, как же! Вырвалось дитятко из родимого дома и тут же наклюкалось до тошноты в деревенской таверне! Позорище, аж самой стыдно.
— Маги… — раздалось пренебрежительное и очень тихое восклицание за моей спиной, — Простые дохлики, даже пить не умеют!
Хатир, волкодлака тебя в печенку, чего ему не сидится в таверне? Хм, судя по его тихому голосу и восклицанию, он явно считает, что я настолько пьяна, что его не слышу. Не его, ни кого-то еще, кто крадется вместе с ним по направлению ко мне.
— Заканчивай и пошли, а то заметит, — раздался второй голос, и шаги стали слышны намного ближе.
— Да она в усмерть пьяна, как и дружок ее, — хмыкнул Хатир, и судя по голосу, моему чутью и его запаху, то стоит он уже у меня за спиной, — Прощай, киса.
Резко разворачиваясь, я одновременно выбросила ногу, ориентируясь при этом на его голос и свою память. Память не подвела, и моя нога угодила ему точно в челюсть. Второй мой удар пришелся по его руке, в которой он сжимал нож.
С какой-то непонятной злобой, я ударила парня в живот, заставив его согнуться пополам, а потом свалила на землю, ударив ногой по его голове, сверху вниз. Дожились, хрдыр! То, что не может сделать вампир на протяжении вот уже трех лет, чуть не удалось простому деревенскому увальню! Ну, почти увальню, но не суть! Очуметь, расслабилась, называется!
— Ах ты, тварь! — полез второй парнишка, молодой и хорошо сложенный дроу с копной светлых волос на безмозглой голове, по которой, он собственно, тут же и получил, только не ногой, а сайшессом. Получил не сильно, для начала я легко увернулась от его захвата, а потом уже схватилась за цепь, но наконечником бить не стала — пускай живет еще.
Пока один дроу прилег отдохнуть (устал бедненький), второй начал подниматься и, не найдя с первого раза нож, который улетел не попрощавшись куда-то в темноту, решил придушить меня голыми руками. Ну, приехали!
Закатив глаза, я дернулась в сторону и, уцепившись одной рукой в его же плечо, оттолкнулась ногой от стены, оказалась за спиной дроу и накинула на его шею цепь. Остальное дело привычное: дроу дернулся, цепь, один конец которой я держала в поднятой над головой руке, затянулась, и он плюхнулся на колени.
И естественно, другого момента, чтобы гурьбой вывалиться на улицу, жители Эльфийских Сопок не нашли! Хорошо хоть факелы не прихватили, ага. Впрочем, темноту тут же исправил Ри, подвесив в воздухе с десяток светляков.
— Что тут происходит? — рыкнул Рейстан, проходя сквозь толпу. Ему и напрягаться не пришлось, люди сами уступали ему дорогу, не забывая при этом оживленно переговариваться.
— Да меня тут убить пытались, — зло хмыкнула я, чувствуя, что веселое настроение испорчено безвозвратно, — Они бы хоть драться сначала научились, что ли…
Кто там утверждал, что все без исключения дроу превосходные войны? Плюньте тому в лобик, он был либо в корне не прав, либо просто в деревнях Империи не был.
— Хатир, — угрожающе прорычал Рейстан, сложив руки на груди, — Это правда?
— Нет, — вякнул дроу, пытаясь снять со своей шеи цепь, — Она сама напала на нас!
— Ну, точно! — фыркнула я, медленно подходя к нему. Пара привычных движений и цепь уже у меня на поясе, — Специально вышла на улицу пораньше и ждала их, чтобы напасть! Рейстан, там, кстати, в переулке ножик лежит, который мне в спину всадить пытались.
— Если это правда, — многообещающе произнес дроу, направляясь в кромешную темноту переулка. Он не договорил, да и не нужно было, его и так все поняли.
А когда староста вернулся, сжимая в руках тот самый нож, на рукоятке которого, к тому же, оказались еще и инициалы Хатира… мне стало жалко неудачливых убийц.
— Да ладно, Рейстан, — передернула я плечами, встретив многообещающий взгляд эльфа, — Не суди их строго. Один раз я уже перешла ему дорогу, вот он и решил разделаться со мной по-тихому. Ничего ведь
