секты считали непозволительной брачную жизнь. Но отцы и соборы всех веков единодушно возвышали свой голос против подобной крайности. Собор Гангрский (прав. 9-е) определяет: 'Если кто живет неженатым и остается в воздержании не ради красоты и святости девства, а из презрения к браку, да будет анафема'. То же говорит 51-е Апостольское правило: 'Если епископ, пресвитер и диакон удаляется от брака, мяса и вина не ради подвига воздержания, но по причине гнушения, забыв, что Бог все создал добро зело и что Бог сотворил мужа и жену, или да исправится, или да будет извержен из священного чина и отвержен от Церкви. То же - и с мирянином'. Учитель Церкви, Климент, даже определенно отдает предпочтение брачному состоянию перед безбрачным. 'Совершенный христианин, - думаетон, - если вступает в брак по воле божественного Слова, имеет своими образцами апостолов (которые, по нему, имели жен). Таковой человек одерживает верх над прочими мужами. Женатый человек и хозяин дома живет среди всяческих искушений, с которыми он встречается вследствие своих забот о жене и детях, о здоровье и имуществе, остается при всем этом твердым, не отпадая от божественной любви. Но кто не имеет хозяйства, тот не имеет и многих искушений; так как он заботится только о самом себе, то и стоит ниже того, кто хотя менее его заботится о собственном своем спасении, но полезнее в жизни'. - Дух христианский, прежде всего, оказывает могущественное влияние на условия заключения браков. Первый след церковного благословения при заключении браков находим в послании Игнатия Антиохийского к Поликарпу. 'Те, которые женятся или выходят замуж, должны вступать в союз с согласия епископа, чтобы брак был о Господе, а не по похоти'. Остается не совсем ясным, что нужно иметь в виду под выражением 'с согласия епископа', но во всяком случае видно, что Церковь с древних времен давала согласие, одобрение, вообще принимала участие при заключении браков. Брак уже перестал, как это было в язычестве, быть гражданским делом, - он стал вместе с тем делом церковным. Яснее Игнатия говорит Климент Александрийский. Осуждая обыкновение женщин носить фальшивые волосы (шиньоны), учитель Церкви взывает: 'Да кому же священник будет преподавать свое благословение? В таком случае (при возложении рук) он будет преподавать его не этой женщине, а волосам посторонней женщины'. Так же и Тертуллиан пишет: 'Как изобразить счастье брака, советуемого Церковью, освящаемого ее молитвами, возвещаемого от ангелов на небесах, благословляемого Богом-Отцом?' При другом случае тот же писатель говорит: 'Тайные брачные союзы, т.е. о которых не объявляется перед Церковью, влекут за собой большую опасность, потому что они могут быть сравнимы с блудом и прелюбодеянием'. Позднейшие свидетельства о церковном благословении браков бесчисленны.
Много поучительного представляют предписания древней Церкви о цели брака, о свойствах супружеской жизни, о взаимном отношении супругов и прочее. Так как брак есть образ союза Христа с Церковью и есть таинство, то древние писатели постоянно требуют особенной чистоты и святости от брачного состояния, - качества, которые были неизвестны в языческом мире. Иустин говорит: 'Христиане вступают в брак не ради плотской похоти, но для того, чтобы рождать детей'. Афинагор пишет: 'Жену каждый из нас, которую он взял по установленным у нас законам, имеет только для деторождения. Как земледелец, бросив в землю семена, ожидает жатвы и больше уже не сеет, так и у нас мерою пожелания служит деторождение' (т.е. если плодоношение женой уже началось или если возраст не позволяет надеяться иметь детей). Родственное с этим замечание встречаем у Климента Александрийского: 'Ближайшая цель брака есть рождение детей, а высшая - доброе воспитание их'. Очень хорошо тот же Климент говорит при другом случае: 'Добрые браки основываются не на золоте и красоте, но на добродетели'. То же - Тертуллиан: 'Христианин женится не ради плотской похоти и не ради прибытка'. Климент дает многие правила о том, как должны поступать христианские супруги при физических сношениях между собою. Он запрещает плотское совокупление во время месячных очищений или в случае, если жена уже зачала во чреве. Продолжение физических сношений в последнем случае он почитает противоестественным и греховным. Другие правила касательно того же предмета заключаются в следующем: 'Человеку должно воздерживаться от сладострастия и повелевать чреву и тому, что ниже чрева. Не касайся никакой другой жены, кроме своей. Да и здесь должны быть мера и граница. Излишнее удовлетворение плоти расслабляет нервы, омрачает чувства и уменьшает силы. Бог хочет, чтобы род человеческий продолжался, но Он не говорит: будьте похотливы. Время для соития соблюдают даже животные, не имеющие разума. Человеку ли, отличенному разумом, стоять в этом отношении позади их? По руководству разума, время нужно соблюдать тем, кому позволено жить с женами: никто не должен сходиться с женой, по обычаю петухов, во всякое время, например, возвращаясь из церкви или утром с торжища, когда время молитвы, чтения и других дел. Нечасто должно быть брачное сношение: чем оно реже, тем желательнее и приятнее. Далее, и ночью, во тьме, не нужно вести себя неумеренно и вольно. Бесстыдные слова, гнусные фигуры, любодейные поцелуи и имена других вольностей пусть не упоминаются между нами'. Скромность, которая характеризовала древний христианский брак, слышится в самых наименованиях, какими называли себя взаимно супруги. Жены весьма часто назывались 'сестрами' своих мужей, и в самом деле некоторые супруги жили друг с другом как брат с сестрой, на некоторое время или навсегда отказывая себе в брачных удовольствиях. Что такое воздержание может иметь место только при обоюдном согласии супругов, на этом настаивает в особенности Августин, на основании слов ап. Павла (1 Кор. 1, 2. 4). Некоторые при самом вступлении в брак давали себе обет постоянного целомудрия; другие, живя более или менее долгое время в брачном состоянии, потом переходили к жизни целомудренной. Примеры того и другого рода были известны еще во времена Тертуллиана; воздержание этого рода представлялось явлением столь выходящим из обыкновенного порядка вещей, что считалось героическим подвигом. Кроме этого произвольного воздержания в браке, существовали еще определенные времена воздержания, продолжавшиеся более или менее короткий срок. Отцы и соборы требовали воздержания от людей женатых во все воскресные и праздничные дни, в дни причащения и поста; при этом ссылались на кн. Исход, гл. 19, ст. 15, где приказано было израильтянам перед принятием закона в продолжение трех дней не общаться с женами. Что в день совершения брака новобрачным не позволялось плотское сношение, это видно из одного правила Карфагенского собора, где говорится: 'Жених и невеста, по получении благословения, должны проводить следующую ночь в девстве из благоговения к полученному благословению'. Об установленных временах воздержания говорит Кирилл Иерусалимский, хотя и не перечисляет их. О воздержании в день причащения говорит блаж. Иероним. А собор Лаодикийский запретил браки во дни Четыредесятницы.
Отцы и учители Церкви многократно внушают супругам скромность в их взаимных отношениях, так, чтобы их речи и взаимное обращение не давали случая к соблазну ни детям их, ни прислуге. Тертуллиан внушает: 'Являйте собой красоту пророков и апостолов. Простота и целомудрие да будет единственным вашим убранством. Привяжите слово Божие к ушам вашим, - говорит он женам, - а иго Христово к шее своей. Покоряйтесь мужьям, сего довольно для вашего украшения. Оденьтесь в шелк справедливости, в виссон святости, в пурпур целомудрия. Исполняйтесь мудростью, святостью и чистотой. И тогда сам Бог будет вашим верным и вечным подателем любви'. Говоря о женах, Климент называет предметы, которыми они стали бы украшать себя, перьями, на которых они улетают от супружеской верности. Но не все христианки соглашались с этими строгими предписаниями; некоторые из них старались выставить разные возражения в защиту своих нарядов. Они говорили, что они должны украшаться ради своих мужей, чтобы поддерживать их благосклонность; что Бог самые блага земные даровал на пользу им; что они занимают высокое положение в свете и по необходимости должны сохранять свое достоинство. Тертуллиан разбирает и доказывает неосновательность каждого из этих возражений. Древние христианские писатели описывают брак христианских супругов в самых привлекательных чертах, как полное внутреннее единение двух лиц, составляющих из себя как бы одну жизнь.
Приводим слова Тертуллиана: 'Как приятны должны быть узы, соединяющие два сердца в единой надежде, в единой вере, в едином законе! Они - как дети одного отца. Нет между ними никакого раздора или разделения ни в душе, ни в теле. Они два в единой плоти: где плоть едина, там и душа едина. Они вместе молятся, вместе припадают на колена, вместе постятся, взаимно ободряют и руководят друг друга. Они равны в Церкви и в общении с Богом, равно делят бедность и богатство, ничего один от другого скрытного не имеют, не в тягость друг другу, каждый из них может посещать больных и помогать нищим. Они вместе поют псалмы и гимны, стараясь превзойти друг друга в хвалениях Бога своего. Иисус Христос радуется, видя такое домоводство их, посылает мир Свой на их дом и обитает в нем вместе с ними, а где Он находится, туда не может войти дух злобы'. Такое взаимное общение супругов проявлялось, между прочим, в обоюдных попечениях о спасении души. Пример заботливости супруга о спасении своей жены показывает
