нужду в деньгах, и просил каждого жертвовать в казну, сколько кто может. И что же? Прилив пожертвований превзошел все ожидания. Казнохранилище наполнилось золотом, серебром и другими драгоценностями. Тогда он показал эти богатства послам Диоклетиана, сказав, что эти деньги до этого времени хранились у его подданных, как верных казначеев, и просил обо всем этом донести Диоклетиану. Констанций, однако же, не присвоил себе денег, добровольно принесенных в царские сокровищницы благодарными подданными его. Как скоро закончилась ревизия его казначейств, он снова отдал все деньги тем лицам, которые принесли их сюда, причем благодарил усердных жертвователей за их любовь и преданность ему**. Отсюда видно, что Констанций отличался возвышенным нравственным характером. Поучаясь у своего отца кротости и нестяжательности, Константин тем самым лучше всего приготовлялся к принятию того учения, которое кротость и нестяжательность ставит в числе первых добродетелей благочестивого человека. - Что касается религиозных убеждений Констанция, то он, не будучи христианином, однако же не был и грубым язычником. Он уже отрекся от суеверного служения многим языческим богам и поклонялся только единому истинному Богу. Евсевий прямо говорит, что он 'признавал одного над всеми Бога' и что 'он весь дом свой, вместе с детьми, женой и домашними посвящал одному Царю - Богу'***. Как далеко был Констанций от суеверного служения идолам, об этом свидетельствует следующий замечательный случай в его жизни. Констанций, уже отказавшийся от суеверного языческого служения идолам жертвами и воскурением, однажды, желая испытать истинные расположения своих царедворцев, сделал вид, что он хочет снова приняться за исполнение всех суеверных языческих обрядов, и сказал придворным: 'Кто хочет пользоваться моим расположением и любовью и оставаться в почести, тот должен приносить жертвы идолам, а кто отказывается от этого, тот должен удалиться с моих глаз и не рассчитывать впредь на мое благоволение'. Приняв за истину слова императора, придворные сейчас же разделились на две партии. Одни, люди лицемерные и без действительных религиозных убеждений, сейчас же изъявили согласие на требование императора, хотя до этого из расчетов, вероятно, следовали благому примеру царя; другие же, которые от искреннего сердца пренебрегали суетными языческими обрядами, и теперь остались верны своим убеждениям. Следствием этого было то, что первых, как людей лицемерных и непоследовательных себе, он удалил из дворца, а вторых приблизил к себе и сделал их начальниками над подданными своего царства****. Следовательно, Константин, живя в своей семье, уже далек был от язычества с его суеверием и внешним благочестием. Он еще у своего отца мог научиться вместо многих и ложных богов почитать одного истинного Бога. Язычество этого времени поддерживалось внешностью, обрядностью, пышными церемониями, а кто отверг этого рода язычество, тот уже был при дверях религии духа. Но особенно сильное впечатление на восприимчивую душу Константина Должна была производить кроткая политика Констанция к христианам.
______________________
* Евсевий. Церковная история. Кн. 8, гл. 13. ** Евсевий. Жизнь Константина. Кн. 1, гл. 14. *** Там же. Кн. 1, гл. 17. **** Там же. Кн. 1, гл. 16.
______________________
В то время когда на Востоке кипело гонение Диоклетианово, Констанций оставлял христиан неприкосновенными: они жили в мире и благоденствии*. Не имея возможности являться ослушником воли Диоклетиана, старшего из императоров, Констанций позволил одно - разрушить некоторые из христианских церквей**. Насколько он был благосклонен к христианам, это видно из того, что в самом дворце его были христиане, которые могли свободно возносить молитвы христианскому Богу***. Правда, во время сильнейшего развития Диоклетианова гонения, Константин был не среди семьи, а в Никомидии при дворе Диоклетиана; но, конечно, Константин хорошо знал, как шли дела под руководством его отца. Константин, конечно, знал и то, что кроме хорошего, ничего не следовало из той политики, которой придерживался Констанций в отношении к христианам. Вообще Евсевий допускает сильное и благодетельное влияние Констанция на Константина, когда замечает: 'Соревнование отцу призывало сына к подражанию ему в доблестях'****. А подражая отцу в любви к христианам, Константин воспитывал в своем сердце и любовь к тому Богу, под охраной Которого христиане делались достойными любви.
______________________
* Евсевий. Церков. история. Кн. 8, гл. 13; Жизнь Константина. Кн. 1, гл. 13. ** Лактанций. О смертях гонителей, гл. 15. *** Евсевий. Жизнь Константина. Кн. 1, гл. 17. **** Там же, гл. 12.
______________________
К сожалению, нельзя сказать ничего определенного о том, какое влияние в ранний период жизни Константина оказывала на него родная его мать Елена, имя которой Церковь в своем чествовании соединила с именем Константина Великого. Впоследствии, когда Константин сделался императором всей Римской империи, Елена ознаменовала себя необыкновенной ревностью к христианству: она предпринимала благочестивые путешествия на Восток, украшала Святую Землю великолепными постройками, удостоилась открытия Креста Христова. Все это показывает, что последние дни своей жизни она была ревностной христианкой и прославилась святостью; но было ли так издавна, была ли она таковой и во времена малолетства Константина - неизвестно. Историк Феодорит, писатель пятого века, впрочем, допускает, что Елена имела влияние на обращение Константина к христианству. Он отзывается о ней так: 'Родительница этого света (Константина), питательница его благочестия'*.
______________________
* Феодорит. Церков. история. Кн. 1, гл. 18.
______________________
Не все время молодости провел Константин под кровом отеческого дома. Часть своей молодости он провел при дворе Диоклетиана в Никомидии. Он оставался здесь в качестве заложника: он был взят Диоклетианом, старшим императором, от Констанция в знак ручательства в верности и преданности этого последнего первому. По-видимому, пребывание Константина при дворе жестокого гонителя христиан не могло быть благоприятным для христианского развития Константина, но в действительности с христианами и их достоинствами он нигде более не мог ознакомиться в такой мере, как именно на Востоке, при императорском дворе и в такую эпоху, какой было гонение Диоклетиана. Сам Константин впоследствии прямо признавал, что пребывание при дворе Диоклетиана было делом не последним в его обращении к христианству. В самом деле, при дворе Диоклетиана он мог познакомиться с лучшими людьми из христианского общества, которых было немало на службе у Диоклетиана, и, ознакомившись, мог оценить их ревность, честность, преданность, верность и достоинства их жизни. В штате диоклетиановского двора мы встречаем христиан на высоких должностях. Так, Лукиан имел должность камергера*; Горгоний и Дорофей принадлежали к лицам, приближенным к императору**; несколько христианских юношей были при дворе в качестве императорских пажей***. По свидетельству Евсевия, христиане также занимали видные места в административных сферах тогдашней Империи****. Так было, конечно, до времени гонения христиан. Жизнь и столкновения Константина при дворе Диоклетиана с достойнейшими из христиан, которым не могли отказывать в уважении даже такие враги христианства, как Диоклетиан, должны были показать Константину, что за люди были христиане, как много хорошего вносило христианство в жизнь граждан. Здесь, на Востоке, Константин мог прийти к представлению о силе и распространенности христианства; он мог видеть здесь 'многолюдные собрания во всяком городе и стечения христиан в молитвенных домах, обширные церкви'*****. Но вот кончились времена мира для христиан. Диоклетиан из благосклонного к христианам делается жестоким гонителем на них (303-305 гг.). Кровь ни в чем не повинных христиан льется ручьями; самые приближенные к Диоклетиану лица из христиан беспощадно наказываются и убиваются. Нельзя было смотреть на это зрелище без глубокого сожаления к невинным страдальцам. Вот что, например, происходило в самой Никомидии, на глазах у Константина. Те, кто еще вчера окружали царский трон, ныне влекутся на казнь, и они первыми из всех******. Священники, служители престола без всяких допросов предавались в руки палачей. Лица нечиновные всякого возраста и пола ввергались в огонь, и так как их было слишком много, то их сжигали массами, других кидали в море, привязав камень на шею. Гонение никого не щадило. С каждым днем выдумывались новые и новые казни для христиан. Гонение было так распространено, что один писатель-современник замечает: 'Если бы у меня была сотня уст и железный язык, то и тогда не мог бы исчислить всех мучений, какие терпели верующие'*******. Силе и свирепости гонения соответствовала ревность христиан к вере. В сознании своей невинности 'целыми тысячами' шли они на смерть********. Мог ли Константин, смотря на беспричинную свирепость гонителей христиан, на тысячи жертв варварской политики императора, на твердость и мужество христиан, через что
