К правилам об одежде, естественно, примыкают правила о волосах, этом естественном одеянии животных. Священникам одинаково запрещается как брить волосы, что было в древности знаком траура (VII:18; Ам VIII:10 и др.), а в Египте — отличием жрецов, в Израиле же запрещено было Моисеевым законом и мирянам (Втор. XIV:1), так и отпускать их, как то делали назореи (между прочим, Самуил 1 Цар. I:11; для священников это было неудобно), но должны их стричь (касам ??. ???., ср. ассир. касаму, резать). Ср. Лев. XXI:5, 10. Волосы считались тоже седалищем жизни, почему назореи их сожигали в жертву Богу при окончании обета. Жизнь священников нового храма будет введена в должные границы, не развиваясь по прихоти природы и не замирая.
Подтверждается Моисеево (Лев. X:9) запрещение священникам употреблять вино пред отправлением обязанностей, т. е. пред вступлением во внутренний двор. Имея широкое употребление в языческих, в частности — в ханаанских культах, вино всегда не пользовалось симпатиями истинных служителей Иеговы (назореи, рехавиты) и пророк Иезекииль не именует его в числе жертвенных приношений (XLV:17).
Требование чистоты переходят все более к важным сторонам жизни священника: от одежды к волосам, затем к пище и здесь, наконец, к брачному сожительству. Священник не должен жениться на вдове или разведенной, а только на чистой девице и притом из племени Израилева, так как женщины иноплеменные считались дочерями других богов (Мал. II:11) с которыми Иегова не хочет иметь ничего общего. Впрочем вдову священника, как освященную сожительством с ним, может взять себе женою священник. Требования Моисея не так строги: священнику запрещается брак только с блудницей, опороченной или разведенной, а первосвященнику и с вдовой (Лев. XXI:7, 13 и сл.).
Перечисленные требования от священников, были более внешнего и отрицательного характера. Теперь указываются положительные и внутренние требования, соблюдение которых глубже освящает священника. По самой идее своей священник, прежде всего, охранитель святости на земле, этой силы, которою и стоит она. Только ему дано настоящее познание и ощущение всего святого, которое тоже, что принадлежащее Богу и носящее Его печать на земле. Они учат народ отличать от него не священное, чем охраняют идею Божества от примеси к ней чего-либо мирского (явление, характеризовавшее язычество), а также отличать чистое, т. е. то из земного, что достойно приближения к Богу, от нечистого. Ср. Лев. IX:10 (а также XI-XVI, XXI); Иез. XXII:26; Мал. II:7.
Являясь руководителями религиозной жизни, священники нового храма должны принимать деятельное участие и в гражданско-общественной, как и религиозно-общественной жизни. Они а) должны составлять высшую инстанцию всякого суда, как то заповедано и Моисеем (Втор. XVII:8 и д. XIX:17; ХXI:5; Исх. XVIII:25 и д.; основываясь на этом законе Иосафат назначил судей по городам из священников и левитов — 2 Пар. XIX:8; ср. XVII:7 и д. XIX:5 и д.; и судьями Христа были священники: Мк. XV:43 и др.):, 'при спорных делах (LXX: 'на суде крове'; евр. гемма, они, читали дам, кровь, чтобы ограничить участие священников в суде важнейшими, уголовными делами) они должны присутствовать (слав точнее: 'да стоят', так как хотя судьи сидели на суде, но приговор изрекали стоя) в суде, и по уставам Моим (вместо человеческого произвола) судить их'. Тора всегда была главным источником еврейского права (Benzinger Archaol. § 44-45) и должна быть по идее такою, следовательно, и ее истолкователя верховными судьями. 'Нагромождение выражений показывает, что до сих пор не делалось так' (Сменд). б) Еще более священники должны быть руководителями религиозно-общественной жизни, наиболее ярко выражающийся в праздниках и субботах: они должны 'наблюдать законы Мои (основные и главные) и постановления Мои (частнейшие) о всех праздниках Моих, и свято хранить (особенно:) субботы Мои', те и другие (праздники и субботы) в эпоху нового храма будут больше, конечно, составлять для жизни, чем прежде. Ср. XX:12, 20; XXII:8, 26.
К указанным требованиям от священника присоединяется еще одно, по-видимому, менее важное, но необходимое для полноты и завершения его святости, для нерушимого сохранения ее: священник не должен подходить (евр. бо, слав. 'да не придут'; не только касаться; в Лев. XXI:1-3 'оскверниться', прикосновением или приближением, не сказано) к мертвому человеку (LХХ 'над душу человека'). Такие предписания давало и язычество своим жрецам: о фламинии Юпитера говорится в Noct. Attic. Ч, 15: 'на место, где производится сожигание трупов, никогда не ходить и к мертвому никогда не прикасаться'. Исключение в согласии с Лев. ХXI:1-3 делается для ближайших родных, хотя и они также нечисты, о чем нарочито и говорится: 'ради них можно им сделать себя нечистыми' (слав. точнее и сильнее 'осквернится'. Таково снисхождение Божие к человеческим слабостям. Характерно, что а) из числа кровных родных священника исключается сестра (не дочь!) вышедшая замуж, вошедшая в другой род и б) что в это число не внесена жена священника, как не состоящая с ними в кровном родстве, что проливает свет на XXIV:15 и д.: в виду настоящего закона для Иезекииля, если он был действительно священником, было понятнее повеление Божие не оплакивать жену. Первосвященнику Лев. XXI:10 запрещает и осквернение над столь близкими родственниками, по Иезекиилю вообще не говорит о первосвященнике в видении нового храма.
