Стихотворения и поэмы

прямо приходится удивляться:
одни
           на танки выходят грудью,
другим
не хватает силы признаться.
Третьи —
тоже военные,
                           в звании,
ходят, волнуются, не спят до пяти,
мямлят,
топчутся с кулаками в кармане
и не находят мужества
просто уйти.
Иду.
          Удивляюсь.
Глаз от бессонницы розов.
Фронтовая дорога,
                                подбитые танки во рву.
Дай мне силы,
                           командир отделенья Морозов.
Постой. Я справлюсь.
Возьму и взорву.

1943

15. ОСЕНЬ

Зори опять холодеют,
                                         морщатся лужицы,
красными вихрями закружились закаты.
Дубы желтеют.
                           Листья падают, кружатся.
Облака развешаны, как плакаты.
Обгоревшие печи застыли.
                                               Тепла им не надо.
Село притихло.
                           Не возвращается стадо.
Но утро приходит!
Мы дальше идем вдоль заборов.
На каланче у самой зари развевается знамя.
Осень, осень!
Смотри — над Днепром задумался город,
Это Киев! Это Киев пред нами!
Вот над Киевом знамя!
Солнце остывает, как блюдце.
Но люди выходят.
                               Прекрасны и праздничны лица,
Дома отепляют,
                              солому везут
                                                      и смеются:
скоро
и лужи,
и небо,
и окна —
               всё застеклится!
А мы уходим!
                        Поля вокруг пожелтели,
то солнце пригреет,
                                  то обдаст мокроватая стужа,
Но нам ничего. Мы получили шинели
и, складки расправив, подпоясались туже,
А в перелесках
                            по листьям
                                               вода дождевая струится,
Орудия бьют.
По отсыревшей дороге
бредут под конвоем посиневшие фрицы,
и русская осень плюет им под ноги.

1944

16. ПРОВОЖАЮЩИМ

Провожали меня, встречали
с поля боя, на поле боя.
Не давалось нам так вначале,
чтобы мы оставались двое.
Не случалось таким приказом
на поверхность бумаг являться,
чтобы мы уезжали разом,
чтобы некому оставаться.
Так устроено между нами,
что один — проводить обязан,
оставаться с плохими снами,
к городам и делам привязан.
Обязательно так бывало,
что один уезжал по праву,
а другой по горячим шпалам
шел, махая вослед составу.