— Ох, какой вы непонятливый! — вздохнул Субастик. — Стулья эти у нас дома! Три штуки. Мы на них сидим. Иногда, правда, стоим…
— Как стоите?! — спросил полицейский.
— Прямо. — ответил Субастик. — Бывает, конечно, что и криво…
— Совсем ты мне голову заморочил со своей мебелью! — разнервничался полицейский. — Я уже действительно ничего не понимаю!
— А что тут понимать? — удивился Субастик. — Смотрите: вот это стул — на нем сидят! — Субастик вытащил на середину комнаты стул и очень наглядно развалился на нем. — Понятно? — строго спросил он полицейского.
Тот в ответ покорно кивнул.
— Показываю еще раз! — как хороший учитель, возвестил Субастик и повторил свой этюд. — Подходим, поворачиваемся спиной, нацеливаемся, сгибаем ноги в коленках и опускаем попу! Оп! Так, теперь переходим к следующему объекту. Вот это стол — на нем стоят, — сказал он и вспрыгнул прямо на письменный стол полицейского. — Бумажки свои уберите, а то у меня ласты скользят!
Полицейский воззрился на Субастиковы ласты и открыл рот от удивления.
— Во время восхождения повышенной сложности возможен кратковременный отдых, — продолжал свои объяснения Субастик. — Забравшись на особо высокое сооружение, некоторые любят сначала немного полежать… как мой папа, например. Вот так, — сказал Субастик и растянулся на столе, своротив попутно несколько папок, подставку для ручек и коробку со скрепками.
Господин Пепперминт бросился поднимать разлетевшееся добро.
— Эй-эй-эй! — вскочил полицейский. — Что это ты тут разлегся?! Хулиган какой! Убирайся отсюда с глаз моих долой!
— Я знал, что вам понравятся мои показания, — с довольным видом изрек Субастик, поднимаясь на ноги. — А теперь — последний, прощальный номер!
Субастик сделал ласточку, смахнув со стола остатки полицейского хозяйства, и ловко спрыгнул вниз.
— Уходим, пока он не передумал! — шепнул Субастик на ходу и устремился к двери, господин Пепперминт — за ним.
— Стой! — скомандовал опомнившийся полицейский. — Я тебя не отпускал! Я только велел тебе убираться с моего стола!
— А-а-а, вот оно что… А я не понял, — с деланным смущением сказал Субастик, подталкивая господина Пепперминта к выходу.
— Вот распишу сначала в протоколе все ваши художества да безобразия, тогда и пойдете! А там уже как суд решит! — Полицейский приосанился, почувствовав себя снова на коне.
— Все-все безобразия будете расписывать? — полюбопытствовал Субастик.
— Конечно, — заверил его полицейский.
— А без этого не отпустите? — уточнил Субастик.
— Нет, — отрезал полицейский.
— Ну ладно, так и быть! Раз вам интересно, я готов. Вставляйте чистый лист бумаги в свою машинку! — распорядился Субастик.
— Я бы предпочел послушать наконец твоего отца! — ответил полицейский.
— Нет, из него вам ничего не вытянуть! — сказал Субастик и попытался загородить господина Пепперминта так, чтобы он хотя бы не мозолил глаза полицейскому. — Этот пирожок так просто не раскусишь! Молчит как могила! Особенно если ему еще газету в руки дать.
— Пирожку? — переспросил полицейский.
— Это у него кличка такая, — пояснил Субастик с серьезным видом. — С намеком. Потому что он только с виду мягкий, а начиночка-то — кусачая, с перцем! Ого-го! Из нас из всех — самый матерый пирожище! Так что вы лучше его не трогайте, я вам и так все расскажу. А ты, пирог, иди домой, — как бы между прочим бросил Субастик через плечо, оттесняя господина Пепперминта к двери.
— Не пойду! — уперся господин Пепперминт.
— Ну так вот… Записывайте! Я специализируюсь на карточных играх, автомобильных спекуляциях, хищении тортов и манипуляциях с электрическими пишущими машинками. А папаша мой предпочитает работать по ночам — ходит по чужим кухням, не дает порядочным гражданам спать… Большей частью гражданкам…
— Не так быстро, я не успеваю! — перебил его полицейский, вставляя в машинку новый лист бумаги. — Так, давай поподробнее о картах. Крапленые берешь?
— Нет, крапленые еще не пробовал, — признался Субастик. — Только красненькие и черненькие. Да, чуть не забыл — я ведь у красненького короля корону и полкамзола оттяпал. Записали?
— Это другая статья, — отмахнулся полицейский, быстро тюкая по клавишам. — Потом запишем. Хотя, впрочем…
Он оторвался от печатания и быстро записал в блокнот: «Украл камзол у некоего господина по фамилии Король, а также иностранную валюту (кроны)».
Видя, что полицейский отвлекся, Субастик грозно посмотрел на господина Пепперминта и замахал руками, давая ему понять, чтобы тот уносил ноги.
Господин Пепперминт, который все это время не знал, куда себя девать от стыда, решил, что, пожалуй, и вправду лучше будет уйти, чем стоять и краснеть, слушая басни Субастика. Он осторожно открыл дверь и выскользнул в коридор. Полицейский, занятый камзолом господина по фамилии Король, даже не заметил исчезновения одного из задержанных.
— Ладно, с картами и с этим Королем все более или менее понятно. Давай теперь о машинах и тортах. Зачем ты торты крал? Это же никакой выгоды, так, мелочовка!
— Ну, это если по сто — сто пятьдесят штук брать, то никакой, а я-то по-крупному брал — не меньше тысячи!
— И что ты с такой кучей тортов делал? — удивился полицейский.
— Да есть некоторые любители, которые и три тысячи слопают, все мало… — уклончиво ответил Субастик.
— И кто такие? — гнул свою линию полицейский.
— Лопари! — выкрутился Субастик.
— Лопари же на севере живут… В Финляндии и еще в Норвегии… С размахом работаешь! — присвистнул полицейский.
— Уж не знаю, где они там живут, — не стал развивать эту тему Субастик. — Могу только сказать, что они мелкие, но очень шустрые. С трудом сговорились — я у них за каждый торт по три машины брал.
— Вот спекулянт! — возмутился полицейский.
— Так мне же для дела надо было, — начал было оправдываться Субастик.
— Хорошо, с этим ясно, — отрубил полицейский. — Пусть с этим международный отдел разбирается. Давай теперь следующий пункт. Что там у тебя было? Манипуляции с электрическими пишущими машинками…
— Сейчас расскажу, — охотно отозвался Субастик. — А лучше покажу. Манипуляции с электрическими пишущими машинками требуют особой ухватистости. Берем галстук, — с расстановкой проговорил Субастик и ловко подцепил кончик полицейского галстука. Не успел тот и крякнуть, как Субастик нажал на кнопку, и галстук в одну секунду намотался на валик для бумаги.
— Прекрати! Что ты делаешь! — сдавленным голосом просипел полицейский, уткнувшись носом в машинку.
— Погодите, это еще не все! — не обращая на него внимания, сказал Субастик и быстрым движением выдернул шнур из розетки.
Машинка тут же перестала гудеть.
Субастик прислушался.
— Отлично схватилось! — с удовлетворением сказал он и направился к выходу. — Счастливо оставаться! Привет господину Жабману!
