Савельевичъ Савиновъ, — а впрочемъ, я не привыкъ ст?снять ничьей свободы; если вы находите, что уб?жденія ваши не дозволяютъ вамъ служить со мною…
— Я буду им?ть честь прислать вамъ формальную просьбу объ увольненіи меня отъ должности сегодня же изъ города, невозмутимо выговорилъ на это исправникъ, поклонился и направился къ двери.
'А какъ же въ самомъ д?л? съ этимъ арестантомъ', вспомнилось вдругъ губернатору: 'в?дь онъ теперь станетъ вс?мъ разсказывать, что я не дозволилъ ему принять своевременныя м?ры… Можетъ дойти до московской печати…'
Онъ кинулся было всл?дъ уходившему, но пріостановился опять. 'Тарахъ au fait скажетъ мн? за это великое спасибо, и въ судебномъ в?домств? я буду находить посл? этого полную поддержку… Mais quel fichu metier', заключилъ онъ, подумавъ опять, — 'не даромъ говорятъ: положеніе хуже губернаторскаго.'
Онъ усм?хнулся остроумію этой ходячей поговорки, ловко швырнулъ окурокъ своей папироски въ пустой очагъ сос?дняго камина, оглянулъ съ видимымъ удовольствіемъ въ стоявшемъ надъ нимъ зеркал? изящное отраженіе своего б?лосн?жнаго coutil и шотландскаго галстучка, и отправился, глядя по пути съ неменьшимъ удовольствіемъ на блестящіе носки своихъ escarpins, въ апартаментъ прекрасной хозяйки Сицкаго, за которою третій день отчаянно ухаживалъ.
XV
Въ пятомъ часу въ тотъ же день Провъ Ефремовичъ Сусальцевъ заб?жалъ въ большую, отд?ланную имъ въ 'русскомъ стил?', столовую, взглянуть посл?днимъ хозяйскимъ взглядомъ на убранство стола къ 'парадному об?ду', который давалъ онъ въ этотъ день своимъ 'именитымъ гостямъ'. 'Убранствомъ' онъ остался доволенъ и, зам?тивъ pro forma распоряжавшемуся тутъ толстопузому, весьма внушительнаго вида метрдотелю, чтобы 'не перемораживать шампанскаго, а подать въ аккурат?', собирался кстати зайти въ кухню для какихъ-то инструкцій повару, выписанному имъ за большія деньги изъ Москвы, но вм?сто кухни быстро повернулся и устремился въ с?ни, завид?въ чрезъ окно подъ?зжавшую къ крыльцу дома коляску.
Въ коляск? этой сид?ли Борисъ Васильевичъ Троекуровъ и Гриша Юшковъ.
— Ваше превосходительство!… Григорій Павловичъ! восклицалъ хозяинъ, встр?чая ихъ на крыльц? и пожимая имъ руки съ выраженіемъ самой нелицем?рной радости во всей своей массивной фигур?. — А Александра Павловна что же, а ваша прелестная барышня? залепеталъ онъ тутъ же съ видимымъ безпокойствомъ, вскидывая глаза въ даль: — или он? за вами ?дутъ?
— Жена вчера, гуляя въ саду, оступилась, вытянула себ? жилу въ ног? и принуждена была лечь, а Маша никуда безъ нея не вы?зжаетъ… Мн? очень жаль, прибавилъ учтиво Троекуровъ.
Лицо Сусальцева видимо омрачилось. Онъ подхватилъ Бориса Васильевича подъ локоть и наклонился къ нему, давая пройти впередъ его молодому спутнику:
— Ваше превосходительство, извините меня, залепеталъ онъ, — но я такъ дорожу вашимъ… добрымъ расположеніемъ, и какъ я знаю, сколько это будетъ моей жен? больно… и, можно даже сказать, обидно, позвольте просить васъ сказать мн? откровенно: не им?ется-ли — 'у генеральши', срывалось у него съ языка, но онъ сдержался и сказалъ:- у Александры Павловны какой-нибудь особой причины… изб?гать, такъ сказать, знакомства съ нами?
Борисъ Васильевичъ успокоительно усм?хнулся.
— Полноте, любезн?йшій Провъ Ефремовичъ, я вамъ не лгу, говоря, что жена лежитъ, а какъ только поправится, она непрем?нно будетъ у вашей супруги.
— Конечно, пробормоталъ б?дный Провъ Ефремовичъ, стараясь принять шутливый тонъ, — съ офиціальнымъ, такъ сказать, визитомъ… Но я полагалъ такъ, чтобы попросту, по-сос?дски… Или, можетъ быть, она думала, что можетъ у насъ встр?титься за об?домъ съ к?мъ-нибудь для себя… и для васъ непріятнымъ? добавилъ онъ уже совс?мъ шопотомъ.
— Съ к?мъ же это? спросилъ нахмурившись Троекуровъ.
Сусальцевъ сразу сконфузился. Онъ им?лъ въ виду графа Снядецкаго-Лупандина и Острометова, съ которыми былъ знакомъ, но всл?дствіе 'отказа имъ отъ дома' у Троекуровыхъ не пригласилъ ихъ на сегодняшній об?дъ; — теперь же онъ сразу понялъ, что 'далъ маху', и что никакъ не сл?довало дать разум?ть, что онъ объ этомъ знаетъ.
— Н?тъ, принялся онъ изворачиваться, — я хот?лъ сказать, что никого мы на сегодняшній об?дъ не приглашали изъ зд?шнихъ, окромя вашего семейства… и само собою наши гости, губернаторъ нашъ съ дядюшкою Алекс?емъ Серг?евичемъ Колонтаемъ и генераломъ Бахратидовымъ, получившимъ, какъ вамъ изв?стно, новое назначеніе на Юг?. Мы съ нимъ по Парижу давно знакомы, и вотъ онъ теперь сд?лалъ любезность жен? за?хать по пути къ намъ… Оказывается, онъ вашего превосходительства старый сослуживецъ и отзывается о васъ самымъ, то-есть, дружескимъ и, можно даже сказать, восторженнымъ образомъ; жал?етъ, что вы рано покинули службу, что васъ ожидала блестящая карьера.
Борисъ Васильевичъ слабо усм?хнулся и качнулъ головой.
— Да, я его давно знаю…
Все это говорилось, пока они медленными шагами проходили чрезъ с?ни и подымались по мраморнымъ ступенямъ уставленной померанцовыми деревьями л?стницы, на верхней площадк? которой стоялъ въ ожиданіи ихъ Гриша Юшковъ. Молодой челов?къ былъ видимо въ самомъ скверномъ расположеніи духа. Онъ прі?халъ сюда единственно потому, что это было, какъ выражался онъ мысленно, потребовано у него отцомъ Маши 'въ вид? испытанія его твердости', — и эта мысль глубоко раздражала его. 'Какая-то в?чная опека, надзоръ за мною, какъ за ребенкомъ, недов?ріе'… Онъ упорно молчалъ во все время пути отъ Всесвятскаго къ Сицкому. Борисъ Васильевичъ не прерывалъ этого молчанія: онъ угадывалъ источникъ его, и въ свою очередь; уткнувшись въ уголъ коляски, гляд?лъ прищурившимися глазами въ даль, погруженный въ свою обычную невеселую думу.
Прекрасная хозяйка Сицкаго, само собою, сочла за басню 'исторію' вытянутой жилы Александры Павловны Троекуровой (хотя тутъ д?йствительно ничего, выдуманнаго не было, и Троекурова лежала съ холодными компрессами на ног? въ своемъ будуар?,) и приняла это за прямое доказательство нежеланія со стороны этой 'pecore' вести знакомство съ нею, Сусальцевою. Но, какъ ни глубоко оскорбилась она этимъ, ни единый мускулъ не дрогнулъ въ ея лиц?, когда Провъ Ефремовичъ, введя въ гостиную новоприбывшихъ, счелъ первымъ д?ломъ нужнымъ торопливо и вздыхая доложить ей о 'прискорбномъ случа?, лишающемъ ихъ удовольствія' и такъ дал?е.
— C'est bien facheux! произнесла она тономъ банальнаго сожал?нія, величественно протягивая руку Троекурову съ кушетки, на которой полулежала въ волнахъ своего шелка и кружевъ, окруженная избранными лицами, гостившими въ это время подъ ея роскошнымъ кровомъ.
— Le general Troecourof, выговорила она протяжно, обнимая ихъ вс?хъ однимъ л?нивымъ взглядомъ.
Громкія восклицанія раздались на это въ отв?тъ.
— Троекуровъ, cher ami, какъ давно!
И Алекс?й Серг?евичъ Колонтай, быстро поднявшись съ кресла, засп?шилъ съ об?ими протянутыми руками къ вошедшему.
— А ну-ка, ну-ка, увидимъ, узнаешь-ли стараго камрада? засм?ялся въ свою очередь сид?вшій подл? хозяйки темнокудрый генералъ съ южнымъ типомъ лица. — Въ одной палатк? жили, подъ одною буркой ночевать случалось, обратился онъ, лукаво почему-то подмигивая своей красавиц?-сос?дк?.
— Узнаю, перем?нился мало наружно, а внутренно какъ, не знаю, засм?ялся со своей стороны Борисъ Васильевичъ, обм?нявшись дружескимъ рукожатіемъ съ Колонтаемъ.
Генералъ прыгнулъ съ м?ста и кинулся обнимать его:
— Тотъ же все братъ, теплый челов?къ, душа-челов?къ, какъ былъ, возгласилъ онъ такимъ тономъ, что въ сущности слова эти могли равно относиться и къ 'старому камраду', и съ нему самому.
— Скажи, зач?мъ ты совс?мъ исчезъ съ горизонта, сколько в?дь ужъ л?тъ хоть бы плюнуть прі?халъ въ Петербургъ. говорилъ Колонтай.
