же выскочек, как и ты сам, и где люди чуть более слабые жестоко мстят тебе за то, что ты кажешься им успешнее их самих.
Тут нечему удивляться — твоя жизнь развивается по всем законам жанра. Только зачем ты живешь так? Что тобой движет?
«Я хочу найти себя», — всплыла мысль в моей голове.
Найти себя?
Ты убегаешь от прошлого, мечтаешь о какой-то девушке с картины, страдаешь из-за своего больного самолюбия, тщетно пытаешься понравиться всем и каждому, контролируешь себя, ругаешь себя, стыдишься себя, борешься с собой, побеждаешь себя и… проигрываешь себе.
Ты попал в замкнутый круг: однотипное поведение, однотипные реакции. Ты застрял в рамках одного жанра! Так ради чего ты все это?
«Чтобы меня любили, ценили и принимали», — признался я себе. Внутреннее откровение захлестнуло меня.
Ошибаешься! Ты живешь, чтобы когда-то полюбить и принять самого себя.
Тебе вовсе не нужно признание от окружающих.
Тебе нужен повод для того, чтобы любить себя. Ты попал в зависимость от чужого мнения и от чужого отношения. Только когда тебя ценят — ты начинаешь себя ценить. Если поводов мало — депрессуешь, когда много — подзаряжаешься. Ты платишь за любовь окружающих своей жизнью. Неадекватная цена за товар, поставки которого идут с такими перебоями!
В тебе до сих пор живет обиженный ребенок. Которому сказали, что он — несовершенен. Которого сравнивали и оценивали. Которого не принимали и высмеивали. И который придумал доказать всем, что он — лучше всех.
Ребенок попал в ловушку. Запутался. Как ты можешь ему помочь?
Мой диалог с самим собой был закончен.
Ветер усиливался и вырывал зонт из рук. Пальто намокло из-за косых струй ливня. Я подошел к краю проезжей части и активно замахал рукой встречному потоку машин.
21
После дождя
Дождь шел всю ночь и закончился лишь под утро. Тучи посветлели, воздух стал чище и свежее. Первые, наверное, за весь этот год, теплые лучики солнца проглядывали сквозь ярко-синие окошки в небе.
Я расправил плечи, выдохнул и потянул ручку двери. Негромко звякнул дверной колокольчик, и я вошел внутрь. С улицы через панорамные — от пола до потолка — окна проникал свет, заливая все кафе.
Посетителей было мало. Семейная пара справа оживленно беседовала. Бизнесмен у входа читал газету и пил кофе. В дальнем углу зала у окна сидела девушка.
Солнечный свет слепил меня, и я не мог разглядеть ее лицо. Я медленно направился к незнакомке.
— Ты?! — с недоумением произнес я, подходя ближе. — Почему… почему ты — это ты?
— Мне вдруг стало интересно: может быть, твоя дружба более приятная штука, чем твои ухаживания? — Маша радостно рассмеялась. — Точнее, их отсутствие.
Фраза была словно заготовлена заранее. Я присел за столик.
— Подожди минутку… my_paris — тоже ты?!
— А ты только сейчас понял?
— Но к чему это все? Зачем ты это затеяла?
— Эх, Мирослав. А ты еще не понял?
— Я сейчас вообще плохо соображаю, — признался я. Голова шла кругом.
— Я обиделась, — Маша сделала глубокий вдох, — обиделась. И всё. Не желаю быть второй, шестой, десятой для тебя.
— Но я же… потом… я потом приглашал, звонил.
— А я уже не верила. Мало ли кого ты приглашал, кому звонил. Каждой второй.
— Маш, подожди, но ты ведь читала признания в блоге?
— И что? Изображать романтика у тебя никогда не получалось! Слова в интернет-дневнике и подлинные чувства — это, знаешь, не одно и то же.
— А если я серьезно?
— Да ладно тебе! Для тебя серьезно — это максимум на кофе пригласить.
— И зачем вся эта переписка в блоге?
— Сама не знаю, — Маша задумчиво понизила голос. — Хотелось разговаривать с тобой. Хотелось хоть как-то быть рядом с тобой… Сколько раз я себя ругала, что не могу тебя забыть и жить дальше. Я даже удалила тебя. Но прочла твою последнюю запись и не выдержала…
Маша замолчала и повернула голову к окну.
На улице было еще немного влажно, блестел асфальт, капли искрились на карнизах домов. Люди неторопливо двигались по улице мимо. Город просыпался после дождя, согревался в лучах теплого ярко- желтого света, еще робко и не совсем уверенно начинал жить. Набирал свой ритм, темп, скорость. Чтобы уже через пару часов забыть о той маленькой неприятности, которая с ним приключилась.
Антураж кафе выглядел знакомым. Резные стулья, обитые бордовой тканью, белые скатерти. Я посмотрел на Машу. Жемчужные серьги подчеркивали изящную шею, волосы красивыми прядями закрывали от меня ее лицо.
И тут я все понял. Восторг захлестнул меня, дрожью подступил к самому горлу и не отпускал. Я выдохнул и прерывающимся голосом спросил:
— Маш, раз ты — не преданная поклонница кофе, тогда, может быть, выпьем по бокалу вина?
— Почему именно вина? — удивилась Маша.
— Вокруг так замечательно красиво, ты видишь? Можно сказать, сюжет для картины. Если бы нас сейчас рисовал художник, то такая деталь идеально дополнила бы эту композицию.
