Собрание сочинений. Т. 3. Гражданская лирика и поэмы

двукрылых гонцов новизны,
и заново в колос
на бороздах новой весны!

Пусть грозы Кубани
салютуют маю с высот,
пусть гром в барабане
отборные зерна трясет!

И дождь во всю скорость
пусть ринется в зелень полос!
Да здравствует колос —
усатый колхозный колосс!

Очередь

Изжевав в слюну слащавую резину,
злобного вранья настукав целый лист,
очередь в Москве за хлебом к магазину
описал заокеанский журналист.
Что скрывать? О недостатках торгов
знает каждый гражданин Москвы.
Эту тему, задыхаясь от восторгов,
для своей статьи избрали вы.
Вы не мастер, мистер! Время зря теряли.
Разве это очередь? Вот я
поведу вас сам. Посмотрим матерьялы.
Это будет ваша лучшая статья.
Свой авто затормозите поскорее.
Каменный пешком пройдите мост.
Вот он — к Третьяковской галерее
вытянулся по Лаврушинскому хвост!
Морщитесь? Не то? Смотрите! У киоска
сотенная очередь обогнула дом.
Спросим: кто последний? Ясно — Маяковского
продают сегодня выпущенный том!
Тоже не годится? Вам неловко
вспоминать, как были дни заострены,
как вставали в очередь за боевой винтовкой
в грозный час защитники страны!
Требуют от вас тузы газет и радио
фактов, что Страну Советов взлихорадило?
Этих фактов нет! Шагаем твердым шагом.
Обернитесь, поглядите: вот —
вдоль по Красной площади зигзагом,
осененная багряным стягом,
череда людей торжественно плывет.
Четверть века в мраморные двери
входят люди по ступенькам вниз,
чтобы Ленину поклясться в вере
в будущее наше, в коммунизм!
Почему ж на ваших щеках багровеют пятна?
Руки в злобе сами сжались в бокс.
Тема не подходит вам? Понятно!
Не похвалит Трумэн, не заплатит босс.
Этого (как говорят в Полтаве)
вам не треба? Не сенсационный матерьял!
Вам хотелось бы, чтоб не хватало хлеба
нашим детям, нашим матерям?
Ну так вот, смотрите, рот разинув!
Жалок ваш бессмысленный навет.
Мистер, повернитесь к магазину:
хлеба вдоволь. Очереди нет!

Читая Ленина

Когда за письменным столом
вы бережно берете
его живой и вечный том
в багряном переплете —
и жизнь ясна, и мысль чиста,
не тронутая тленьем,
с гравюры первого листа
вас будто видит Ленин.

И чудится: он знает все,
что было в эти годы, —
и зарева горящих сел,
и взорванные своды,
и Севастополь, и Донбасс,
и вьюгу в Сталинграде,
и кажется — он видел вас