выносят. Как эта сестра Лили, у которой Гарри жил до одиннадцати лет. Лили, правда, говорила, что этот папаша Снейпа вообще ужасный тип. От него и жене все время достается и сыну. Потом сказала, что это Северус ей все про магический мир рассказал, и про Хогвартс, научил даже некоторым заклинаниям, книги разные давал почитать. А она, мол, ему до самого конца не совсем верила, пока письмо не получила... Я тут к нему обернулся, чтобы его расспросить об этом, смотрю: дверь нараспашку, а приятеля Лили уже нет. Видать ушел незаметно, пока Лили говорила. Она тотчас же вскочила, поблагодарила меня, пообещала, что еще придет и бросилась за ним. Слышу я, как она его догнала, он далеко уйти не успел, и начала, ему, значит, выговаривать, что невежливо, мол, так себя вести. Он ей ничего в ответ не говорил, только ускорил шаг и пошел к замку... Уж не знаю, чем это у них все кончилось, но больше она его ко мне не приводила.
Потом я его несколько раз видел, то одного с книгой в руках, то с кем-нибудь из товарищей по факультету. Мне это странным сначала казалось - на Слизерине сплошь чистокровные учатся, друг-друга знают давно, помешаны на разных своих традициях. Чтобы они чужих охотно принимали, это надо было очень одаренным быть. А он их своими знаниями в Темных Искусствах и зельях так поразил, что они вслух восхищались... Что он умел, того никто из них не мог, даже из старшекурсников.
На остальных-то факультетах его не больно жаловали. Все удивлялись, как Лили с чернокнижником общается. Особенно папа Гарри, Джеймс на это сердился и огорчался. Вражда у них со Снейпом была с первого курса. Чуть не каждый день, то они его как-нибудь по-своему разыграют, так что он в смешном положении окажется, то он в ответ устроит какую пакость. Джеймс с Сириусом ко мне часто приходили, и что они про Снейпа говорили - не передать. Только я-то видел, что Джеймс потому злится, что Лили ему приглянулась. А она его терпеть не могла, в том числе за его издевательства над Снейпом. Она с ним до пятого курса дружила, они нередко вдвоем гуляли в лесу. Оба в зельях очень хороши были, вот и собирали разные редкие травы да ингредиенты. Бывало, стою я за деревьями и смотрю на них. Близко никогда не подходил, нехорошо это. Но иногда слышал, как они разговаривали, смеялись. Трудно было поверить, что он умеет смеяться и никогда я потом не видел, чтобы он смеялся с кем-то, кроме нее.
Друзья Лили часто удивлялись, что она в нем нашла. А подруги уверяли, что ей следовало бы обратить внимание на «одного симпатичного однокурсника, который явно от нее без ума». Сразу понятно было, что они на Джеймса намекают. Он и вправду с третьего курса за Лили бегал. Только вот казалось мне, что и Снейп с ней не просто дружит. Они когда вместе были, он не отходил от нее ни на шаг, краснел от каждого взгляда, от любого ласкового слова. Меня не удивляло, что нравится она ему - как можно было Лили не любить, не могу представить. Только в сравнении с Джеймсом какая ж он ей пара? К тому же Лили никогда Темных Искусств не любила, а он их обожал прямо. Жить без них не мог. Вот и начали между ними возникать ссоры, дальше - больше, скоро она от него отдалилась. Он искал ее общества, а она все чаще предпочитала проводить время со мной или со своими друзьями. А потом на пятом курсе они и вовсе рассорились всерьез. Не знаю, чем уж он ее обидел, но больше она ни разу с ним не заговорила. Говорят, Снейп несколько раз просил у Лили прощения, но она осталась непреклонной. Может то и взаправду было.
Я помню точно, как один раз он ее несколько часов прождал на опушке Леса, но она так и не появилась. Другой раз она быстро шла по двору, а он пытался ее догнать. Он что-то быстро говорил, но Лили его и слушать не захотела. Развернулась да и убежала, а по пути оглянулась и крикнула ему что-то вроде, чтоб он не смел никогда приближаться к ней. И такое лицо у него при этом стало, будто мертвое. Так что даже несмотря на то, что он был слизеринцем, что входил в сомнительную компанию, про которую в школе ходили слухи, что они мечтают присоединиться к Тому-Кого-Нельзя-Называть, не мог я тогда смотреть на него без жалости. Очень уж больно ему было. Не физически, а по-другому, внутри. Это у него на лице было написано. Правда, Снейп быстро излечился. Точнее думали все, что излечился. На самом-то деле это он внешне держался так, будто ничего и не было, а сердечную боль глубоко запрятал. Лили он и замечать перестал, словно ее вовсе не существовало.
А Джеймс расцвел - прямо летал, как на своей любимой метле. Да и у меня сердце радовалось, на него глядя. А на последнем курсе они с Лили стали, наконец, встречаться и все вокруг налюбоваться на них не могли: не пара - загляденье. Как картинка прямо, такие они оба были красивые, веселые да талантливые. По вечерам вместе, держась за руки, приходили ко мне (для такого-то случая Джеймс своих друзей всегда спроваживал) и беседовали о будущем. Оба мечтали, как закончат школу, поженятся да станут членами Ордена Феникса, чтобы бороться с приспешниками Того-Кого-Нельзя-Называть, под руководством Дамблдора.
Как-то в один вечер Джеймс похвастался, что уже много всего такого знает, что может в Ордене пригодиться. И даже Патронуса вызывать умеет. Лили, конечно, тут же просияла, призналась, что у нее еще не слишком хорошо получается и попросила Джеймса помочь ей. Вышли они в обнимку из моей хижины, произнесли заклинание и появились серебряный Олень - красивый, могучий, с ветвистыми рогами, а рядом с ним Лань - стройная, изящная, большеглазая. И так это было красиво, что дух захватывало. Им, разумеется, понравилось, что даже Патронусы у них, как пара. Вроде и впрямь они друг для друга созданы.
А на следующий день, вечером, возвращался я через чащу, покормив фестралов, вдруг где-то неподалеку яркая вспышка серебряного света. Пошел я туда, вышел на поляну - смотрю, а передо мной Патронус. Лань, точь-в-точь, как у Лили и глаза у нее почему-то такие грустные. Не успел я к ней руку протянуть, как она растаяла. Я тогда подумал, что, наверное, Лили решила потренироваться одна, без Джеймса и пошел ее искать, чтоб она в замок возвращалась. Не дело это - девушке ночью одной по Запретному Лесу гулять. Дошел я до опушки и вижу, как оттуда кто-то убегает. С такого расстояния я его не смог его как следует рассмотреть: худой, нескладный, черная мантия, в руке волшебная палочка. А только показалось мне, что он на Снейпа смахивает. Не мог я понять, какого ему лешего опять тут понадобилось и откуда Патронус Лили на поляне взялся. Не знал же я тогда, что у него самого, оказывается, такой же, потому что влюблен он в нее был. Это мне Гарри потом рассказал, как он им с Роном и Гермионой с помощью этого Патронуса настоящий меч Гриффиндора передал, ведь Джинни с Луной и Невиллом фальшивку стащили…
Я ж, когда Дамблдор умер, чуть с ума не сошел. Не хотел сначала верить Гарри, думал у него тоже от потрясения и горя мозги набекрень. Ведь Дамблдор Снейпу доверял безоговорочно. Его многие пытались предостеречь - и Минерва и Грозный Глаз, и Гарри, но он против Снейпа слова не желал слышать. Никто не мог понять, в чем причина, но раз ему Дамблдор верил, то и все остальные тоже верили, в том числе и я. Дамблдор ведь самым великим магом был, его Сами-Знаете-Кто боялся, так, кто ж мог подумать, что его можно обмануть? Коли он доверяет человеку, который когда-то среди сторонников Того-Кого-Нельзя- Называть был, выходит, есть у него на то веские основания. И не нам обсуждать его решения. А что Гарри он невзлюбил, то легко объяснялось их с Джеймсом школьной враждой. Мне бы вспомнить, что они еще и в любви соперниками были, да куда там!
Гарри всем рассказал, что произошло на Башне и мы уж было, сочли, что это конец. Но то, как Гарри держался на похоронах, вдохнуло в нас новые силы. Мы должны бороться и будем бороться. И гнусному предателю это с рук не сойдет. Так каждый тогда думал, кто в Ордене состоял или в «ОД». Не пришел мне на ум разговор, который я в марте в Запретном Лесу слыхал, а зря. Снейп с Дамблдором ссорились, да я как всегда ничего там не понял. Это после мне Гарри рассказал, что речь-то о том была, что Снейп Дамблдора по его же просьбе убил. Профессор отказывался, а Дамблдор на него сердился, что тот мол, слово ему дал и теперь уж и говорить нечего. А приглядывать, как выяснилось, надо было за мальчишкой Малфоем, которому и назначили Дамблдора убить. Да где ему против директора Хогвартса... Ничего я не понял в том разговоре, да и Гарри, выходит, тоже. Никто ничего не понял...
Потом мы все вместе Гарри забирали из дома его родственников - вот это ночка была. Чудом спаслись. То есть мы с Гарри чудом, а остальным-то меньше повезло. Я как увидел отрезанное ухо Джорджа Уизли, как узнал, чьих рук это дело, на куски эту тварь готов был разорвать за все, что он сделал. А он еще и в Хогвартс вернулся, заместо Дамблдора и этих двух Пожирателей с собой привел. Понял я, что в школе начинается. Минерва со мной поговорила, просила быть благоразумным, потому что если им учителя сопротивляться будут, они на студентах отыграются. Ну, я пообещал, конечно... Трудно было терпеть репрессии троих мерзавцев, а приходилось. Одно радовало: ребятки не сдавались, сил не жалели, чтоб устроить им веселую жизнь. Снейп злился, но остановить их не мог. Вдохновляла мысль, что Гарри, где-то далеко сражается за нас всех. И чем больше они гайки закручивали, тем сильнее их ненавидели, изводили.
