Потребовала завмага. Пришла пигалица, вроде тебя начальница… — тетя Даша осеклась и поправилась, — в том смысле, что по возрасту подходите. Мы, говорит, пенсионерам можем скидку сделать. Вы пенсионерка?
Тут тетя Даша выдержала эффектную паузу, посмотрела на меня с затаенной гордостью:
— Представляешь? Как будто можно сомневаться, что десять лет пенсионерка.
— Вы прекрасно выглядите.
— Продали нам по тридцать пять рублей метр, — подытожила тетя Даша. — Без меня с Виктора Петровича содрали бы лишние триста рублей.
— Немало, — покачала я головой, оценивая копеечную сумму.
— При его пенсии!
— Тетя Даша, вы влюблены в Виктора Петровича?
Мой естественный, хотя неделикатный вопрос вызвал горячий протест.
— При чем здесь любовь? Мы не юнцы, чтобы кругом видеть только секс. Нормальное участие одного человека в делах другого. Странно, если это вызывает у тебя удивление.
— Конечно, простите! Но женская психология…
— Ничем от мужской не отличается, — перебила тетя Даша. — Психология — наука, а не сортир, чтобы на «М» и «Ж» делиться.
— Интересная мысль.
— Учись, пока я жива Спасибо тебе, дорогая!
— За что?
— Слушала мою болтовню, а у меня и силы возникли.
«Еще силы?» — испугалась я.
Но тетя Даша меня успокоила:
— Силы, чтобы помыться. Завтра в котором часу встаешь?
— В семь.
— Разбужу.
Кроме увлечения скидками, льготами тетя Даша еще обожает поднимать людей утром с постели. Почему-то считает, что проспим самое главное. Тетя Даша легко заменяет будильник. Только ей не треснешь по башке, чтобы не зудела.
Вытаскивает из постели Гошку:
— Марш чистить зубы. Детский сад — это твоя работа, служба. Опаздывать нельзя. При Сталине за опоздание в тюрьму сажали.
— Лучше в тюрьму, — хныкает Гошка, — там еще поспать.
Затем тетя Даша тарабанит в нашу спальню:
— Максим! Лида! Целуетесь, наверное? На часы-то смотрите! Ускоряйтесь, у вас осталось семь минут. А если без дела дрыхнете, то немедленно вставайте!
— Как же я люблю свою тетушку! — потягивается Максим, когда «без дела дрыхнем».
— Мы не слышим эту цербершу, — бормочет мне на ухо, когда «при деле». — Спокойно, Лидочка, не волнуйся, не напрягайся. Тетушка не войдет, остатки разума у нее сохранились.
Пока тетя Даша занимала ванную, я размышляла: не предложить ли ей машину с водителем? Ведь тяжело мотаться по городу, в метро, троллейбусах, автобусах в их с Виктором Петровичем возрасте. Максим может организовать транспортировку стариков. А у меня появится реальный повод завести разговор о нуждах его же тетушки.
— Спасибо! — отмела мои услуги тетя Даша. — Я там, в ванной, свои панталоны стиранные на полотенцесушитель повесила, ничего? Мужиков в доме нет. А машину не надо. Мы на кладбище с утра поедем. Виктор Петрович осенью на могиле жены не побывал. Виноград на даче укутывал. Ребенок, честное слово! Какой виноград, когда могилка не убрана? Весной Максим давал машину с водителем… Как-то непроникновенно.
— Как-как? — не поняла я.
— Сухо, без чувств. Привез нас водитель на кладбище. За полчаса управились, с дорогой — за час. Будто по обязанности отбыли. Уж лучше по-старому: встречаемся в метро, едем до конечной, садимся на автобус до кладбища. Не понимаешь? Все это время мы об умершем человеке думаем, вспоминаем. Хотя мне вспоминать-то нечего, не знала ее. Но думаю, хорошая была женщина, коль Виктор Петрович на ней женился. Разве покойнице не будет приятно, когда посторонние о ней скорбят?
— Безусловно, приятно, ведь в могиле, наверное, тоска смертная — в точном значении слова.
— Не насмехайся! — осадила меня тетя Даша — Ты, Лида, не теряла родных. Дай Бог, чтобы как можно дольше не пришлось.
— Только заботилась о вашем комфорте. Автомобиль, а не метро. Удобства, а не толкотня.
— В тебе, — неопределенно покрутила пальцами в воздухе тетя Даша, — появилось что-то новое… изменилась… Лида, ты аборта не делала?
— Нет. Вам показалось.
— Может, и показалось. Хватит разговоров, заболтала ты меня. Иду спать. Утром, не волнуйся, как обещала, разбужу.
Да я и не волновалась, а кто кого заболтал — еще вопрос.
Глава 7
Подарки и «подарочки»
Утром следующего дня раздался телефонный звонок:
— Лида? Это Саша. Мне нужно срочно с вами поговорить.
«Какой Саша? — лихорадочно думала я, здороваясь. — Из мэрии? Из налоговой? Заместитель генерального компании «Миг»? Еще Саша, лысый и толстый, есть в соседнем офисе. Саша из банка, из фитнес-центра? У Макса есть друг детства Сашок».
— Срочно? — переспросила я, по-прежнему не узнавая голоса. — Что-то произошло?
— Лида, это Саша, который с Майей. Помните, она нас в кафе познакомила?
— Естественно, я вас узнала Что все-таки случилось?
— Не по телефону. Можете уделить мне полчаса?
Мысленно пробежав по грядущему плотному рабочему графику, я предложила:
— Три варианта. В одиннадцать — у меня в офисе. В три дня — кафе недалеко от моей работы. После восьми — где вам удобно.
— Подъеду к одиннадцати. Куда?
— Скажите, — продиктовав адрес, спросила я с тревогой, — с Майкой все в порядке? Жива-здорова?
— Вполне. До встречи, Лида.
«Начинается, — подумала я. — Рано спекся учитель истории. Владостасы два-три года выдерживали Майку. И почему они всегда выбирают меня в арбитры? Почему я обязана копаться в их грязном белье? Потому, — ответила сама себе, — что никому другому я бы Майкино исподнее не доверила».
Саша приехал минута в минуту. Он был одет в толстую стеганую куртку, а на голове — летняя бейсболка. Разделся и предстал в костюме с галстуком, на ногах — белые кроссовки. Со вкусом у него, как видно, — швах. Впрочем, преподавателям, ученым и просто гениям можно извинить отсутствие порядка в наряде. Но чего я прощать ему не намерена — так это критики Майки под видом собственных недостатков. Слышала уже песни на тему «Она, конечно ангел, а я несовершенен…». Коль несовершенен, то и нечего было голову морочить девушке. Теперь тебе хочется смыться красиво, чтобы Майка еще и виноватой оказалась. Самое обидное: она действительно всегда считала себя виновницей развода.
Словом, настрой у меня был боевой и решительный, поэтому после первых Сашиных слов