облегчением, что, по крайней мере, один друг у меня все-таки остался.
- Можем сделать вид, что нас обуяла дикая страсть, и сбежать отсюда, - Паркинсон поставила опустевший бокал на стол. - Мне все равно здесь делать нечего, Дэвис совершенно точно впечатлился и пришлет сову не позднее чем через два дня.
- А ревновать тебя твой Дэвис не станет?
Панси фыркнула. Глаза у нее смеялись.
- Конечно, станет. Может быть, он даже захочет начистить тебе морду.
- Пусть с Забини тогда кидают монетку, обоих я не потяну.
Выскользнув на улицу, мы почти бегом направились к антиаппарационному барьеру, и перед тем, как исчезнуть, Панси чуть сжала мою ладонь и серьезно сказала:
- Удачи.
Я молча кивнул, посмотрел, как она растворяется в воздухе, - перемещалась Панси всегда очень эффектно, - и аппарировал сам.
* * *
Войти в дом я так и не решился - там было слишком много правильных людей, слишком много Уизли и непринужденности, которую мое появление разбило бы вдребезги.
Как я и думал, они смеялись - Поттер, растрепанный и раскрасневшийся, катал на себе Тедди, Грейнджер обнималась со своим муженьком, старшая наседка о чем-то разговаривала с Андромедой… в небольшой гостиной было не протолкнуться, здесь были и Лонгботтом со своей бабкой, и родители Грейнджер, и, конечно же, весь рыжий выводок.
Взрывы смеха были слышны даже на улице, на заснеженной лужайке, где я стоял, на границе падающего из окна света и густой чернильной тени.
Отчаянно, по-детски, захотелось внутрь - оказаться в маленькой комнате, среди людей совершенно не моего круга, сесть в мягкое кресло с чашкой глинтвейна и смеяться над их дурацкими шутками. Вино будоражило кровь, делало мягким и сентиментальным, но я продолжал и дальше стоять, не решаясь подняться на крыльцо и постучать в дверь, украшенную рождественским венком.
Я прекрасно представлял их реакцию на мое появление - вымученные улыбки, неприкрытая злость и ненависть в глазах Уизли, неловкость Поттера, вынужденного выбирать сторону, смущение Андромеды. Да, она позвала меня на Рождество - но мне там было не место, я понимал это так же отчетливо, как и то, что солнце встает на востоке.
Но смотреть я мог. На Поттера, на кусочек незнакомой, чужой мне жизни, которую я никогда не пытался понять - среди тех людей, в кругу которых не нужно следить за языком, где можно расслабиться и быть самим собой. На спокойного, счастливого, довольного Поттера - такого, каким он никогда не был наедине со мной. Мне он не доверял, со мной он до сих пор зажимался и не чувствовал себя в полной безопасности - может, сам не осознавая этого, по старой памяти, интуитивно ожидая подвоха. Сейчас он был в кругу своих друзей, почти что семьи - тех, кто никогда не предаст и не бросит.
В голове сами собой всплыли недавние слова об увлечении и несерьезности. Поттер, Поттер… сколько времени пройдет, прежде чем ты сам осознаешь, что я чужой тебе человек? Что я, Драко Малфой, не могу дать тебе ни того тепла, которое ты получаешь от Уизли, ни надежды на счастливое будущее? Что наше прошлое, сейчас кажущееся неважным, всегда будет стоять между нами - так же, как и мнение друзей, родственников, общества, в конце концов.
Сколько пройдет времени, прежде чем ты начнешь этим тяготиться?
Как говорится, «хочешь потерять человека - заставь его выбирать». А выбирать придется, Поттер - когда-нибудь обязательно придется.
Я снова посмотрел в окно - танцевали Рон с Гермионой, Флер с Биллом, даже мелкая Уизлетта кружилась в объятиях Лонгботтома. Поттера не было, и я отвернулся, раздумывая, идти домой или на площадь Гриммо.
Хлопнула дверь, и я вздрогнул, тут же делая шаг в тень.
- Малфой, - негромко сказал Поттер, появившийся на крыльце. - Не прячься, это я.
Он сбежал по ступенькам и подошел ко мне - разгоряченный, веселый, пахнущий вином и почему-то яблоками.
- Как ты меня увидел?
- Андромеда сказала. Вокруг дома нарисован замкнутый на нее контур, оповещающий обо всех, кто его пересекает. Пойдем внутрь?
- Нет, - я покачал головой. - Нет, не пойду, даже не заставляй. Ты мой подарок получил?
- Твой подарок исклевал мне утром все руки, - засмеялся он. - Спасибо.
- Тебе тоже, - понятия не имею, как Поттеру пришло в голову подарить мне амулет, защищающий от большинства видов проклятий, но он пришелся очень кстати.
- Точно не зайдешь?
- Поттер, даже не начинай!..
- Ну хорошо. Тогда стой здесь, и никуда не уходи. Я быстро!
Не прошло и пяти минут - а он уже спускался по ступенькам, на ходу застегивая теплую куртку. Взял меня за руку.
- Пойдем ко мне?
В комнате пахло мандаринами - острым запахом, напоминавшим о лете, солнце и горячем ветре, запутавшемся в волосах. Мандарины горкой лежали на блюде, и мы чистили их, бросая корки назад, сладкий липкий сок стекал по губам и пальцам.
- Почему ты ушел со своего приема?
- Скучно стало, - я уткнулся носом в шею Поттера, вдыхая его запах. - На этих приемах всегда одно и то же. Слушай, откуда у тебя столько мандаринов? У меня будет аллергия.
- Это просто ты жадный, - хихикнул Поттер.
- Я не жадный, - возразил я, скользя рукой по еще разгоряченному, отзывающемуся на каждое прикосновение телу Поттера. - Просто беру от жизни все.
- Так уж и все? - он провел рукой по моей спине, пояснице, опустился ниже, и пальцы нерешительно замерли, едва касаясь ануса, будто Поттер ожидал, что я начну кричать и вырываться.
- Что же ты остановился? - я перекатился с боку на спину и совершенно бесстыдным образом раздвинул ноги, с удовольствием глядя на то, как щеки у Поттера вспыхнули - яркий румянец был виден даже в полумраке.
- А ты не… против?
- Мне бы хватило трех секунд, чтобы дотянуться до палочки, - ухмыльнулся я.
На самом деле было страшновато и даже неловко - но все еще не выветрившееся вино, жажда новых ощущений и близость Поттера пьянили и отключали самоконтроль.
Отчаянно смущаясь и стараясь скрыть это нелепое, дичайшее смущение, я пробормотал очищающее заклятье и протянул Поттеру флакончик со смазкой, лежавший в ворохе простыней. Он нерешительно взял его в руки, как величайшую диковинку, выдавил немного прозрачной мази, растер между пальцами.
- Знаешь, я ведь могу и передумать.
- Мне кажется, ты все-таки настроен довольно решительно, - он поцеловал меня в шею, чуть прихватив зубами кожу, спустился ниже, безошибочно находя самые чувствительные точки. Провел рукой по соскам, царапнув ногтем, скользнул подушечками пальцев по ребрам и бокам.
Я закрыл глаза, полностью подчиняясь его воле, отдаваясь рукам и губам, за последние пару месяцев до мельчайших подробностей выучивших мои реакции, и не сдержал приглушенного стона, когда его пальцы снова коснулись входа и начали кружить вокруг, дразня и заставляя судорожно комкать простыни.
Не прекращая поглаживания, Поттер лизнул один сосок, второй, коротко поцеловал меня в губы - и тут же спустился вниз, коснулся горячим влажным языком головки члена, а затем медленно-медленно вобрал ее в рот, заставив меня выгнуться и хрипло задышать.
Я услышал щелчок - это Поттер открыл крышку флакона, - и затем скользкий прохладный палец скользнул внутрь. Это было… необычно. Странное, непривычное давящее ощущение, показавшееся сначала неприятным - но Поттер не переставал сосать, и все прочие чувства отошли на второй план, а потом он пошевелил пальцем, другой рукой поглаживая яйца, и я едва не заорал от целого сонма эмоций,
