Стихи и эссе

Принять седалища высоколобых.

Случайной оговорки ожидая,
Две армии стояли, изготовив,
Орудья, причиняющие боль.

И, в страхе, ждали города Китая,
Своих сынов пославшие на бой,
В надежде, что не надо больше крови.

20

Вот, горизонт их окружает плотно,
И страх при них всегда, как кошелек,
И вместе с ними убегают со всех ног
Ручьи и железнодорожные полотна.

Беду накликав, посбивались в кучи
Как в школе малыши — ужо, как страшно им!
Ибо Пространства смысл непостижим,
И Времени язык не может быть изучен.

Мы здесь живем. В Сегодня, в этом даре,
Еще не принятом. Его пределы — это мы и есть.
Простит ли пленник плен, расставшись с кандалами,

И смогут ли опять послать Благую Весть
Грядущие века, сбежав в такие дали,
Что позабудут все, случившееся с нами?

21

Жизнь не закончена, пока земли сыны
Еще дерзают и пока им слышен птичий щебет,
Поэт замкнет уста, коль песни на ущербе,
Они ж — по всей земле идти обречены.

И кто-то не приемлет юных пыл и спесь,
И миф израненный оплакивая, стонет,
Что мир утраченный и не был ими понят,
А кто-то ясно видит — для чего мы здесь.

Утрата — их жена и тень. Тревоги темный зев
Их поглощает, как гостиница. Похоже,
Им там и плесневеть годами, слыша зов

Для них всегда запретных городов,
Где улыбнется, встретив их, прохожий,
Но где враждебны им растения и кров.

22

Просты, как в снах мечты — они и говорят
Элементарным языком сердец,
И мускулам веселья шлют заряд,
Такой, что может заплясать мертвец;

Они кривляют нас, меняясь каждый день,
Отображая каждый в танце поворот,
Они — свидетельство всех наших прошлых дел,
Знать, соглядатаев заслав под видом нот.

А пляшут подо что в ужасный этот год?
Когда скончалась Австрия, когда Китай забыт,
И снова занят Теруэл, когда Шанхай горит,

И Франция обходит всех с: 'Partout
Il y a de la joie'. Америка пришлет:
'Do you love me as I love you'.