фиалками и красиво сполз на пол, бряцая доспехами.
Эльф захныкал, а Куклюмбер резво спрятался за Киборга, водящего туда-сюда своим чудо- дробовиком.
— Она проснулась! — торжественно провозгласила Лажатэль.
Девочка зашевелилась. Взгляд ее на миг стал пронзительным, взрослым, колючим, а потом лучистые глаза заулыбались.
— Братство, — кивнула она, и косички мотнулись в такт движению головы. — Что ж, наслышана, наслышана. Чаю, кофе или, может, сразу мышьяку? Ладно, шучу я. Не напрягайтесь.
Глава 17
Отречение Мага
Смерть щелкнула пальцами. В кабинет мигом заскочили три проворных бесёнка. Под чутким руководством Артура они собрали черепки от разбитого горшка с фиалками, подмели с пола рассыпанную землю, ловко расставили стулья и исчезли, прикрыв за собой двери.
Властным жестом девочка пригласила гостей садиться.
Расселись. Воцарилось неловкое молчание. Самурай выразительно посмотрел поверх очков на Кулио, но тот, очевидно, до сих пор находился в измененном состоянии сознания. Степан понимал: шеф никак не может смириться с мыслью, что ему придется спасать мир от геноцидных козней хрупкой девочки.
Смерть не спешила начинать разговор. Она покачивала ножкой и хитро улыбалась.
— Стёп, — попросил Самурай, поняв, что Кулио пока в неадеквате, — будь добр, изложи вводную местному начальству. Только коротко. А когда Кулио придет в себя — ведь рано или поздно это должно случиться, — он дополнит твое выступление ценными комментариями.
Сидевший позади всех Куклюмбер прыснул со смеху, но Киборг строго зыркнул на бобра красным оком, и тот затих. Киборг и Степан лучше всех относились к Куклюмберу, поэтому были у наглого животного в авторитете.
— Не тормози, филолог, — подбодрил Маньякюр.
Степану редко приходилось выступать перед аудиторией. Даже на семинарах в универе он смущался, а уж здесь, перед самой Смертью…
Степан прочистил горло и встал со своего места. Девочка перевела лучистый взор на него. Самурай нетерпеливо застучал рукояткой сабли по спинке стула.
Глубоко вздохнув, Степан стал говорить. В течение долгих пяти минут журналист описывал историю Братства и объяснял причину, по которой им приходится прибегать к радикальным способам спасения человечества. Закончил он на позитивной ноте: заверил девочку, что, если дело успешно завершится, Кулио и компания будут всецело благодарны многоуважаемой госпоже Смерти за оказанное содействие.
Девочка внимательно выслушала Степана и задумчиво потеребила косичку.
В кабинете снова повисла гнетущая тишина. На этот раз ее нарушил Кулио. Хотя лучше бы он и дальше продолжал молчать в тряпочку…
— Она ж несовершеннолетняя, — обратился шеф к Обломисте.
Та ответила ему грозным взглядом и предупреждающе покачала головой. Кулио, не обращая на знак никакого внимания, протянул руку в направлении девочки и зашевелил двумя пальцами.
— У-тю-тю, какая сопливка… у-у, какая маленькая… У-тю-тю!
— Я бы не советовала… — начала Лажатэль, но Кулио не отреагировал и на это предостережение.
— Послушай, что скажет Смерть, — резко встрял Шу. Все обернулись к нему. Маг был на удивление серьезен и трезв. — И не надо больше смеяться.
Степан заметил, как Самурай от изумления вскинул брови. Признаться, он и сам встревожился от столь странного поведения Мага. Что-то тут не так. Сначала он скрывает, что умеет переноситься в офис к Смерти, не умирая, теперь еще этот тон. Чужой и неприятный.
— Интересно-интересно, — промолвила тем временем девочка-Смерть, продолжая покачивать ножкой. — Я представляла вас несколько иначе, Братство. Ну да неважно. Мои аналитики провели глубокий анализ прошлого вашей организации и сообщили мне, что вы действительно обладаете достаточными способностями для реализации намеченного плана.
Степан в который раз почувствовал, что от него ускользает важная часть информации. Однако, если раньше журналист мог списывать это на бестолковое и никудышное чутье, сейчас он понимал, что какие-то тайны между ним и Братством все еще существуют.
Но зачем тогда Самурай заставил его распинаться перед этой девочкой? Для отвода глаз? Вряд ли маневр удался.
— Давайте придерживаться регламента, — мягко сказал Самурай, привставая. — Мы помогаем вам выйти из-под печатей, а вы обещаете за это не превращать Землю в планету хаоса и ужаса. Как договаривались, мы отдаем вашим ученым некоторые тактические и технические наработки Братства, плюс вы сможете в течение определенного времени пользоваться услугами Мага Шу, которого когда-то навсегда потеряли.
— Ой ли, — в глазах Смерти на мгновение полыхнула испепеляющая ярость.
А тут еще, как назло, Кулио встрял со своими шуточками.
— Давайте ее в школу запишем, — язвительно предложил он. — Фартук, бантики, ранец. Ути- пути.
Смерть сглотнула, и Бюргер прикрыл лицо ладонями, как бы давая понять, что он в этом массовом суициде участвовать отказывается.
— Хорошо, — наконец, сказала девочка. — Давайте так и сделаем. Когда вы будете готовы меня освободить?
— Тю-тю-тю, — издевательски задразнился Кулио, изобразив пальцем червяка.
— Как только вы подпишете договор, — перебил зарвавшегося шефа Самурай, — и призовете шесть темных магов. Насколько я понимаю, наш Маг Шу — недостающая, седьмая часть цепи…
— Я помню, — поморщившись, сказала Смерть. Она нетерпеливо повела плечами и бросила Лажатэль: — Организуй бумаги.
Степан обратил внимание, как Шу нахмурился, отвернулся и стал бездумно выколупывать ногтем шпонку из бюро.
Девочка с оттенком брезгливости глянула на Кулио и осведомилась:
— Надеюсь, вы уже определились, кто из вас должен будет поставить свою подпись?
— Я распишусь, — заявил Самурай, беря на себя функции и.о. шефа.
— В таком случае, — сказала Смерть, коварно улыбнувшись, предлагаю сменить обстановку.
Она поправила клетчатый чулок и знакомо щелкнула пальцами.
Но на этот раз услужливые бесы не появились. Интерьер преобразился без помощи клерков. Видимо, Смерть решила продемонстрировать Братству свое могущество, и, надо признаться, отчасти ей это удалось.
Стены кабинета вспыхнули изумрудным сиянием, заставив Степана вздрогнуть и заозираться. Потолок выгнулся линзой, словно был сделан из пластилина, и рванулся куда-то вверх, в призрачно- красную пустоту. Пол стал вязким, как густой малиновый кисель. И даже московский пейзаж за окном исчез. Теперь по ту сторону стекла переливалась огненная феерия.
Пресс-папье, на которое успел положить глаз Бюргер, тоже трансформировалось. Теперь на столе ворочался склизкий ком с длинными щупальцами-иголками.
Самурай с Маньякюром машинально оголили клинки. Викинг тоже крутанул любимым дрыном, но не слишком ретиво: он все еще помнил мощный электрический удар. Куклюмбер прыгнул на плечо к
