посуду. В доме друга у Сириуса всегда появлялось иррациональное ощущение, что война не сможет добраться до этого островка мира и любви; ощущение абсолютной безопасности. Хотя и ни на чем не основанное, оно тем не менее проникало глубоко в душу и снимало напряжение. Похоже, Регулус тоже испытал на себе этот эффект.
Джеймс сразу все понял без лишних объяснений: за ужином он немедленно завел разговор о школьных временах, вспоминая их особо смешные мародерские выходки. Регулус улыбался поначалу робко и неуверенно, но некоторое время спустя уже открыто смеялся.
И только в конце ужина он вдруг тихо произнес:
- Они хотели сдать меня Волдеморту, чтобы я знал, как поступают с предателями крови.
Лили, которая в этот момент убирала со стола, выронила тарелки, и они с грохотом упали на пол, усеяв его осколками. Расширившимися от ужаса глазами она уставилась на Регулуса, прижав ладонь к губам.
- Как же так? - пробормотала она. - Ты же их сын!
Она быстро оглянулась на мирно спавшего в колыбельке Гарри. В ее материнском сердце просто не укладывалось, что можно так относиться к собственному ребенку. Джеймс, чуть нахмурившись, переводил взгляд с Регулуса на Сириуса. Об их родителях он знал достаточно по редким откровениям друга, но все равно был потрясен.
- А ты думаешь, я так просто оттуда сбежал? - невесело усмехнулся Сириус.
Лили одарила обоих братьев полным сострадания взглядом и тут же беспомощно посмотрела на мужа. Джеймс только плечами пожал - а что тут сделаешь? Она вздохнула и достала палочку:
- Репаро!
Разбитые тарелки восстановились из осколков и плавно опустились на стол.
- Можешь пожить у меня, - предложил Сириус брату. - Дядя Альфард тоже неплохую защиту на дом поставил. Правда, она не распространяется на кровных родственников, так что сам понимаешь…
Регулус кивнул: он понимал - это означало, что кузину Беллу, например, защита пропустит.
- Но этот момент можно подкорректировать, - неожиданно предложил Джеймс.
Сириус посмотрел на него и кивнул. Да, давно пора переработать защиту дома. До сих пор ему было просто лень этим заниматься, да и необходимости не было. Что ж, вот необходимость и появилась.
- Все это хорошо, - задумчиво заметил Джеймс, - но Волдеморту могут теперь доложить, что его крестраж похищен. И даже наверняка доложат.
Занятый состоянием брата, Сириус над этим вопросом не задумывался и обменялся с другом встревоженным взглядом.
- Нет, - качнул головой Регулус. - Я рассказал только, что у Лорда есть крестраж - я не говорил, что мы его утащили.
Сириус удивленно приподнял бровь:
- Умнеешь, братец…
Регулус насупился, но ничего не ответил. И правда поумнел: вот уже и сдерживаться научился, уж не говоря о том, каким кардинальным способом он принялся исправлять свои ошибки. Мелкий здорово повзрослел, видимо, под влиянием потрясения от разочарования в своих юношеских мечтаниях и идеалах. Когда все, что ты знал и считал правильным, вдруг переворачивается с ног на голову - это всегда очень болезненно. Регулус с честью вышел из этого испытания.
Несмотря на все, что было между ними, Сириус брата любил и был безмерно рад тому, что тот одумался и отказался от служения Волдеморту и его маниакальным планам по завоеванию мира. Радость от обретения брата смешивалась с жалостью к нему: разочароваться в своих родителях, встретив с их стороны, вместо поддержки и понимания, холодное равнодушие и даже враждебность - это, пожалуй, еще хуже, чем все остальное. Сам-то Сириус давно понял, что они из себя представляют, а вот Рег сейчас переживал настоящую драму.
Когда они вернулись домой, Регулус тихо произнес:
- Спасибо, брат.
И вдруг ткнулся ему лбом в плечо, как делал когда-то в далеком детстве. Всего лишь на мгновение, и тут же отстранился, но это мгновение сказало Сириусу гораздо больше, чем могли выразить любые слова.
Несколько дней Снейп изучал состав жидкости в чаше, в результате чего пришел к выводу, что она вызывает помутнение рассудка у выпившего ее, заставляя его переживать самые худшие воспоминания и страхи, как наяву. Поэтому, если человек станет пить ее в одиночку, уже после третьего ковша он не сможет продолжить, полностью погрузившись в ужасы своего сознания.
- Хорошо, что ты не стал ее пить, - прокомментировал Ремус отчет Снейпа.
Сириус только кивнул: какие кошмары могло породить его сознание, не хотелось даже предполагать.
Еще дольше Северус пытался создать зелье, способное уничтожить, или хотя бы нейтрализовать эту зеленую гадость. Чуть ли не все свободное время он проводил в лаборатории, которую ему любезно предоставил Дамблдор прямо в Хогвартсе. Преуспел он только в конце октября, угробив на свои изыскания целый месяц. Зато результат получился потрясающий: новое зелье полностью растворяло психотропный яд, и жидкость в чаше становилась, хоть и неприятной на вкус, но совершенно безопасной.
Крестраж был извлечен из чаши, но уничтожать его Дамблдор почему-то не стал, сказав, что еще не время. У него явно были какие-то свои соображения, в которые он больше никого посвящать не собирался. Во всяком случае, пока.
* * *
Покупателей не было, и Ремус практически весь день просидел, читая книгу за прилавком. Невзирая на ноябрь, установилась удивительно хорошая погода: на улице ярко светило солнце, и было совсем тепло. Но Ремус так увлекся, что не замечал ничего вокруг, и звякнувший на входной двери колокольчик заставил его подпрыгнуть. На пороге стоял Снейп, часто моргая, пытаясь привыкнуть после яркого солнца к полумраку магазина.
- Здравствуй, Северус, - Ремус отложил книгу и несколько обеспокоено посмотрел на гостя. - Что-то случилось?
- Случилось, - ответил тот, не утруждая себя приветствиями, и сразу в лоб спросил: - Давно Петтигрю стал анимагом?
- Откуда ты знаешь?! - Ремус аж подскочил, впившись взглядом в его лицо.
Северус хмыкнул:
- Это не имеет значения, не находишь? Главное, что знаю.
Он выжидательно посмотрел на Ремуса.
- С пятого курса, - вздохнул тот и тут же с беспокойством добавил: - Ты ведь никому не скажешь?
- Не понимаю, - Северус помотал головой, снова не отвечая на вопрос, - как этот… бездарь мог стать анимагом? Да еще на пятом курсе?
- Ребята помогли, - «бездаря» Ремус решил проигнорировать, дабы не заводить бесполезный спор.
Северус долго смотрел на Ремуса в упор, словно что-то соображая.
- Значит, они тоже… - наконец, едва слышно выдохнул он.
Ремус кивнул - все равно знает, теперь терять уже нечего - и с нажимом повторил вопрос:
- Ты никому не скажешь?
Северус пренебрежительно фыркнул:
- За кого ты меня принимаешь?
Ремус только улыбнулся: он всегда считал, что в глубине души Северус лучше, чем хочет показать. А тот вдруг с любопытством спросил:
- И в кого они превращаются?
- Олень и пес.
- Дай угадаю, - Северус хмыкнул. - Блэк - пес, Поттер - олень.
Ремус пораженно кивнул. Заметив его удивление, Северус, усмехнувшись, ответил на невысказанный вопрос:
- Это же просто: ты разве не знал, что анимагическая форма выражает сущность человека?
Ремус пожал плечами: ну да, они встречали данное предположение в пособиях по анимагии, но не заостряли на нем внимание.
