беспорядков».
Затем прочитал написанное и молча передал Иваненко. Тот так же молча пробежал глазами по строчкам телеграммы и своей рукой вычеркнул слово «твердость». Потом немного подумал, смотря куда-то в сторону, и, зачеркнув слова «не допустить хаоса и массовых беспорядков», написал сверху строчки другое продолжение фразы:«…всемерно содействовать законно избранной народом власти…»
— Андрей, тут нужно добавить что-то еще… Что-то, побуждающее не участвовать органы КГБ в этом путче! Давай, подумай еще!
— А, может, не надо о путче?
— Нет, надо! Надо! Вещи надо называть своими именами!
Андрей вспомнил совершенно недавнее интервью Иваненко одному журналисту. В нем как раз шла речь о ситуации, которая возникла сегодня. Правда, тогда, чуть более месяца назад, никто не предполагал, что острый конфликт, требующий определить свою собственную позицию, а главное — конкретные действия, наступит так скоро.
ИНТЕРВЬЮ: «Вопрос: Как будет решаться вопрос подчинен* поста? КГБ РСФСР будет подчинен руководству союзного Комитета или органам власти России? И если возникнет ситуация, когда, скажем, Крючков и Ельцин будут занимать взаимоисключающие позиции и отдавать вам, соответственно, взаимоисключающие распоряжения, что вы будете делать?
Ответ: Прежде чем давать команды спецслужбам, политические деятели должны разрешить вопросы на более высоком уровне. Это совершенно противоестественная ситуация, если спецслужбы будут получать взаимоисключающие команды…»
Мысли в голове у Орлова путались. Конечно, он понимал, что эта телеграмма в органы госбезопасности России может сыграть очень важную роль — не только проинформировать их о позиции высокого российского руководства, но и четко сказать людям, которые всегда отличались исключительным законопослушанием и теперь оказались раздираемы между каждым по своему понимаемыми понятиями «долг», «честь», «совесть», что же им конкретно делать, как поступать. Андрей попытался сконцентрировать свое внимание, но ему мешал монотонный гул голосов, доносящихся с улицы. «Что они кричат опять?» — непроизвольно подумал он. Потом, прислушавшись, наконец, различил отдельные слова в шумном многоголосии: «Ель-цин! Рос-си-я! Ель-цин! Рос-си-я!»
ИНФОРМАЦИЯ: «Коша говорят, что, дескать, чекисты повинны в том, что рухнула Советская власть и распался Советский Союз, что они не защитили страну, как того требовала Конституция и присяга офицера, я хочу сказать одно: не простые коммунисты и рядовые чекисты повинны в этом…
Фактически на путь предательства интересов нашей страны встало руководство СССР вместе с представителями разных структур… Они не знали, что делать. У них, прежде всего у Горбачева, не было четкого стратегического плана, как реформировать страну и партию. КПСС состояла из самых разных, разношерстных по идеологии людей…
Именно тогда, Когда Горбачев был президентом, надо было принимать главное стратегическое решение по спасению Советского Союза… а это сделано не было»
ИНФОРМАЦИЯ: «Горбачев — мямля, которого мы никак не могли вызвать на разговор… По инициативе некоторых сотрудников Инспекторского управления Крючков дважды приглашал Горбачева выступить перед чекистами в колонном зале в доме два… Дважды мы, представители всех управлений центрального аппарата КГБ СССР, всего около ста пятидесяти человек, собирались в зале, Крючков уезжал в Кремль за Горбачевым, а потом возвращался… И нам сообщали, что Генеральный секретарь не придет, так как очень занят…»
Орлов посмотрел на Иваненко. Тот сидел за письменным столом Бурбулиса и набирал номер телефона. Или номер был занят, или никто долго не подходил, но Иваненко никак не мог начать разговор. Он все крутил диск, держа в руке трубку, и это раздражало Андрея еще больше, чем скандирующая толпа на улице. Потом в голове у Андрея мелькнула какая-то мысль, он сделал попытку ее ухватить, еще раз посмотрел на строки, написанные им и Иваненко, и тут его осенило: «Надо написать так, чтобы чекисты поняли: нельзя ввязываться им в эту свару! Иначе будет кровь!» Он подумал еще и снова взял ручку. На листе появились заключительные строки шифровки: «…содействовать законно избранной народом власти в предотвращении использования военной силы и возможного кровопролития».
Иваненко, быстро пробежав текст, одобрительно кивнул, но в конце все-таки добавил: «Уверен, что сотрудники органов КГБ РСФСР решительно откажутся от участия в антиконституционном перевороте».
ДОКУМЕНТ: Председателям Комитетов госбезопасности республик РСФСР, начальникам Управлений КГБ СССР по краям и областям.
В связи с событиями, произошедшими в ночь с 18 на 19 августа 1991 года, Президент РСФСР, Председатель Совета Министров РСФСР и и. о. Председателя Верховного Совета РСФСР обратились к гражданам РСФСР со следующим обращением:
«Обращение к гражданам России.
В ночь с 18-го на 19-е августа 1991 года отстранен от власти законно избранный Президент страны…
Какими бы причинами ни оправдывалось это отстранение, мы имеем дело с правым реакционным антиконституционным переворотом».
В этот критический для нашего общества момент все сотрудники органов госбезопасности должны проявить выдержку, благоразумие, способность трезво оценивать политическую ситуацию в стране, всемерно содействовать законно избранной народом власти в предотвращении использования военной силы и возможного кровопролития. Уверены, что сотрудники органов КГБ РСФСР решительно откажутся от участия в антиконституционном перевороте.
С настоящей телеграммой просим ознакомить весь личный состав.
В это время в кабинет стали заходить какие-то люди. Они что-то спрашивали у Иваненко, заносили и показывали какие-то бумаги, с недоверием косясь на сидевшего за круглым столом Орлова. Потом в кабинет вошел его хозяин — госсекретарь Бурбулис, сухощавый, с короткой и аккуратной прической с пробором и глубоко посаженными бесцветными глазами, что придавало его лицу какой-то «птичий» вид. Он скользнул своим равнодушным взглядом по Орлову, как будто это был какой-то посторонний предмет, случайно занесенный к нему в кабинет.
— Геннадий Эдуардович, это мой помощник, — представил Орлова Иваненко.
Бурбулис, как будто нехотя, протянул руку Андрею и, не задержав на нем взгляда, удалился в комнату отдыха, дверь в которую находилась в стене чуть левее письменного стола.
Неожиданно в кабинете появился Слава Бабусенко. Он уже успел, также как и Андрей, побывать в здании КГБ и прямиком рванул сюда, как только узнал, что Иваненко просил его приехать.
— Виктор Валентинович, готов выполнить любое задание, — полушутя-полусерьезно сказал Слава.
— Сейчас нет ничего важнее этой телеграммы. — Иваненко кивнул на листки бумаги в руках Андрея. Поезжайте в Комитет и быстро отправляйте шифровку. Медлить нельзя. Что будет — звоните! На всякий случай возьмите по экземпляру и добирайтесь врозь. И узнайте, как там обстановка! Давайте! — Иваненко
