пытаюсь впихнуть в себя миниатюрный обсыпанный сахаром рогалик. Потому что я стабилен. Я стабилен и не имею права на вопли, взрывы и демонов.
Кроме того, я теперь знаю - как и зачем он мог. Глупо спрашивать очевидное.
Совы бомбардируют столы почтой. Записка от Гермионы спрашивает: «Гарри, как ты?» - а мне почему- то видится в её словах оттенок вины. Я вообще мастер видеть то, чего нет. Лучше бы написала, что не простыла, выгуливая меня.
В лабораторию ухожу, встретившись глазами со Снейпом. Когда-то от таких взглядов бежал мороз по коже. Потом окатывало жаром.
Сегодня всё ненастоящее, и сам я - игрушка.
И он - он тоже.
Игрушки играют игрушками.
А ведь тогда, вначале, понимание, что Снейп играет мной, не вызывало такого отторжения. А всё, наверное, из-за убеждения, что это было нужно Снейпу. Не его больному чувству долга. Не мёртвому Дамблдору. Ему самому. Только ради него... Ещё и правила собирался изучить, чтобы быть на равных. Идиот.
Руки добавляют, помешивают, три раза по часовой стрелке, четыре - против, а я счастлив, что наконец можно не следить за выражением лица. Осторожно, Гарри Поттер думает. Гарри Поттер, фальшивый шпион, игрушечный зельевар, карманный Повелитель Смерти. Черти понесли Гермиону переодеваться.
Насыпьте мне песка побольше, хочу быть страусом и чтобы всё стало как раньше. Потому что жить с этим всем как сейчас - не выходит. Яд кобры подмигивает опаловым глазом из крошечного запечатанного флакончика - может, не в котёл?
Фу, Поттер. Трусость должна иметь границы. Ты ведь вроде мужчина, да к тому же гриффиндорец. Гриффиндор, вперёд. Подбери сопли и возьми себя в руки, пока ещё не очень противно взяться.
Кажется, я сыплю зверобой уже второй раз. Или нет?
Руки двигаются в такт молоту, он уже в полную силу лупит по мозгам. Холодно. Три по часовой, четыре против, три по, четыре против, три...
Возвратившийся из класса Снейп смотрит, как по лопатке сползает белая, остро пахнущая масса, принюхивается, морщится:
- Слишком много зверобоя, - и добавляет снисходительно: - А впрочем, неплохо.
Отчего-то сегодня мне нужно, чтобы он вместо этого сказал, как когда-то - вы бездарь, Поттер, бездарь и тупица, если не можете совершить настолько простое действие и отмерить верное количество... А он не говорит. Он говорит - неплохо. Хотя и слишком много зверобоя. Всё для стабильности хозяина Даров, да, Северус?
Захлёбываюсь тоскливым пониманием - теперь я это буду видеть в каждом слове и прикосновении, как раньше видел тающий лёд. И снова буду сам виноват. Так что раскладываю мазь по склянкам, молчу, как дурак, и пожаловаться не на кого.
- Поттер, что с вами сегодня такое? - слышу вдруг.
Да всё хорошо, Северус. Просто что-то жить не хочется, а так - всё в порядке.
- Горло болит. И голова. Простыл, наверное, - закупориваю последнюю склянку, спрашиваю: - Что- нибудь ещё на сегодня?
- Ничего срочного, - говорит Снейп, сверля меня глазами. - У меня ещё Хаффлпафф после обеда, а вы, Поттер, скверно выглядите, поэтому примите зелье и полежите. Принести вам что-нибудь?
Я не знаю, как мне быть дальше, знаю только, что больше не стану напрашиваться на внимание и ласки, а по его инициативе мне и так достаётся их не много. Но даже на это немногое у меня нет права.
- Не нужно - хриплю. - Я эльфов попрошу, если что.
Посылаю чистящее заклинание на котёл и ползу к двери, пока он не предложил что-нибудь ещё, от чего у меня не хватит решимости отказаться.
- Поттер.
- Что?
- Зелье.
- Да, конечно.
До шкафа с готовыми зельями несколько шагов, которые сейчас кажутся подвигом. Не потому, что я болен. Просто боюсь споткнуться о его взгляд. Хорошо, что сегодня можно всё списать на простуду.
А он сам достаёт флакон, и подходит, и кладёт прохладную ладонь на мой лоб, а потом, видимо, решив, что этого недостаточно, склоняется и прижимается губами. Это он не целует так, это он так просто проверяет, нет ли температуры, и во мне подымается дикая, неправильная волна, смешанная из отчаяния, злости и нежности, и обрывается вниз, и чуть не выплёскивается - зачем, Северус?! Только ради клятвы, данной мертвецу в странном нигде?!
Меня убьёт «да».
Я боюсь не поверить в «нет».
Кажется, я научился не задавать вопросы, ответ на которые услышать не готов. Молчу, закрыв глаза, и только жду, когда он отойдёт от меня.
А он не торопится. Он говорит:
- У вас жар, и притом сильный. На Гриммо вряд ли настолько холодно, но я не стану спрашивать, где вы шлялись, что умудрились так простыть. Захотите - сами скажете. Видимо, вы слишком устали за последние дни, плюс переохлаждение - и вот результат. Ну ничего, сегодня отдохнёте немного, а после Рождества обещаю спокойную неделю.
- О чём вы?
Снейп впихивает мне в руку флакон с зельем, снова впечатывает губы в мой горячий лоб, и вот теперь это уже поцелуй, я так понимаю.
- Потом расскажу. Идите в постель, немедленно, - и прищуривается: - Или вас отнести?
Шутка. Ну да. Но вот как раз сегодня я шуток не понимаю. Поэтому серьёзно спрашиваю:
- Вам кажется, что в гостиных факультетов иссякли темы для обсуждения? Хотите подкинуть свежую? Тогда отнесите.
Снейп пару секунд внимательно смотрит мне в глаза, а потом совершает странное и раритетное - смеётся. Смеётся и говорит:
- Поттер, вы меня когда-нибудь уморите своей наивностью. Эта тема перестала быть свежей давным- давно. - Он открывает дверь, подталкивает меня в коридор и спрашивает: - Может, вас всё же проводить?
- Я дойду.
- Ну как знаете.
Снейп круто разворачивается и уходит, а я приваливаюсь к стене, надо перевести дух, и долго ещё вижу далеко впереди, за спинами студентов, чёрные всполохи его мантии.
Простуда, видимо, послана во спасение моему рассудку, потому что думать я не могу. Добираюсь до своей постели, проглатываю зелье и просыпаюсь только к вечеру.
Мне жарко и влажно, наверное, температура спала. Всё-таки хорошее зелье я варю.
Тело как комок ваты, в голове пусто - зато не болит. Страшно хочется сбросить пижаму и помыться, встаю, ползу в ванную комнату, но сил стоять под душем нет, я и добрёл-то сюда едва-едва. И ждать, пока наберётся вода - тоже не могу, поэтому сажусь в ванну так, морщусь от холодного прикосновения к коже и совсем не ожидаю, ловя ладонями натекающую воду, что дверь откроется.
- Поттер, вы самоубийца, я всегда это знал. Вылезайте немедленно.
Внезапно хочется прикрыться. Жалкий, ненужный порыв - чего он у меня не видел?
Поэтому я просто закрываю глаза. Всё он видел. Видел, трогал, сжимал, прикусывал хищно, вбирал губами, а ещё находил языком место под коленкой, и мне было бы смешно, если бы ноги мои в это время не опирались на его плечи, а сам он не был так близко и так возбуждён. Но он был - и он специально целовал меня под коленкой, знал, что там щекотно, но что мне уже совсем не до смеха, знал, что я вскинусь, прижмусь ещё теснее...
- Всё в порядке, - отвечаю хрипло, потому что перехватило горло. - Правда. Мне нужно вымыться.
- В пустой ванне? Почему вы не пошли хотя бы в душ?
