флаконом, — ерундой, любой медик учует в ее организме следы белладонны. И нам с тобой хана.
— Вот еще, — улыбнулся Гарри. — Через десять минут дашь ей вот это. — Он протянул Драко второй флакон, с темно-фиолетовой жидкостью.
— Что это?
— Противоядие. Полностью нейтрализует белладонну.
— А смысл? — Драко некоторое время смотрел на лежащие в ладони флаконы.
— Теперь я могу проезжаться по поводу бездны твоего интеллекта? Малфой, это ты у нас крутой зельевар, я вообще про все это сегодня днем в библиотеке вычитал.
— Ты объяснишь или нет?
Гарри вздохнул.
— Яд будет нейтрализован. Но сердечный приступ ей обеспечен. Только не поторопись, выжди не меньше десяти минут. Лучше пятнадцать.
Малфой присвистнул.
— Умно… Она пролежит у мадам Помфри минимум неделю.
— Больше. Ей запретят перемещения и все, что может ее взволновать, в худшем случае — до июня. А то и дольше.
— И забрать ее отсюда родители побоятся, — усмехнулся Малфой, поднимая глаза на Гарри.
— В противном случае, сердечные приступы станут ее постоянным спутником. И чета Паркинсон сможет распрощаться с идеей о внуках. Думаю, на это они не пойдут.
Малфой снова уставился на флаконы.
— Ну как, заслужил я вино из фамильных погребов Малфоев? — улыбнулся Гарри.
— Спасибо, — прошептал Драко. — Черт… Правда, спасибо.
— Пожалуйста, — ответил Гарри, не сводя с него взгляда. — А теперь ты спрячешь это в карман, посмотришь на меня и все- таки расскажешь, почему же ты передумал. Мне кажется, я имею право это знать.
— Имеешь, — вздохнул Малфой, тряхнув светлой челкой.
Он встал, убрал флаконы в шкаф и взял оттуда два кубка.
— Придурок я, Поттер, — спокойно сказал он, снова садясь к камину и наливая вино. — Она действительно не хотела принимать метку. Панси — капризная и вздорная девчонка. Я должен был догадаться, что она все равно не смирится… И выкинет какой-нибудь фортель.
— Что она сделала? — перебил его Гарри.
— Заперлась у себя в спальне и перерезала вены, — спокойно ответил Драко.
— Она — ЧТО?..
— Я успел, Поттер. С ней все в порядке, она спит. У себя.
— Ты позволил ей?..
— Не кипятись, ладно? Я же сказал, что я придурок.
— У нее что, много друзей, кроме тебя? К кому ей было еще идти? А ты…
— Поттер. Я тебя умоляю, уймись. С ней все в порядке.
— И ты мне еще утром говорил, что лучше знаешь, что ей нужно! — выпалил Гарри, встал рывком и отошел к окну.
Драко, сжав кулак, чуть было не хлопнул им по полу. Потом, подышав сквозь зубы, тоже встал и подошел к Гарри.
— Поттер. Псих ненормальный. Я же признал свою ошибку? И с Панси уже все хорошо. Перестань, ладно?
— Она могла умереть, — негромко сказал Гарри, по-прежнему глядя в окно. — Только потому, что ты, Малфой, тупая и эгоистичная скотина, которая ни за что не даст другим того, чем не наигралась сама.
— Поттер…
— Сволочь! — выплюнул Гарри, оборачиваясь. В его глазах плескалась ярость. — Ублюдок самодовольный. Высокомерная свинья.
— Поттер, хватит, а? — Драко почувствовал, что тоже закипает. — Я не знаю, какой смысл вкладывают в Гриффиндоре в понятие «друзья». Но, на мой взгляд, наши отношения с Панси — это максимум, который вообще возможен. Я никогда не собирался ограничивать ее свободу. И ей бы не позволил. По-твоему, я должен был носиться за ней и угадывать все ее желания? Зачем, какой в этом смысл? Поэтому перестань орать на меня за то, что я давал ей слишком мало. Здесь у большинства и этого нет.
— Ты смешон, когда оправдываешься, Малфой.
— Прекрати на меня наезжать! — рявкнул Драко, тяжело дыша. — Ее так воспитывали — быть сильной! Умереть — это позорная слабость! Я бы ни за что не подумал, что она на это пойдет.
Гарри некоторое время молча изучал его лицо. Потом вздохнул.
— Как ты не понимаешь, Малфой. Умереть в ее ситуации — это сила, а не слабость. Она выбрала свой путь, и у нее хватило смелости удержаться на нем. Ты мог бы ей позавидовать, она сильнее тебя в тысячу раз.
Драко молча сел на пол к стене, закрыв лицо руками.
— Уходи, Поттер, — тихо сказал он. — Просто разворачивайся и уходи. Иначе мы только наговорим друг другу гадостей… а это будет глупо — после всего, что ты сегодня сделал. Поэтому просто уходи. Сейчас.
Несколько минут он пытался успокоиться, а, когда открыл глаза, Поттер все еще сидел напротив на корточках, рассматривая его лицо.
— Не надо, — перебил он Драко, попытавшегося что-то сказать. — Не надо, я все услышал. Ты просто не можешь произнести это вслух. Но это ерунда, Малфой, правда. Достаточно того, что ты еще способен это чувствовать.
— Чувствовать что? — тихо спросил Драко, глядя ему в глаза.
— Стыд, — коротко ответил Поттер, вставая. — Ты не безнадежен, Малфой. За это я, пожалуй, тоже выпью. Если ты соизволишь составить мне компанию.
Драко со вздохом прислонился затылком к стене, подумав, что, пожалуй, впервые видит человека, настроения которого меняются настолько быстро.
* * *
— Кстати, я ответил на твой вопрос, — сказал Гарри, отставляя кубок в сторону.
— Какой? — поднял на него глаза Драко.
— Почему я в Ордене.
— О, надо же, как интересно, — Драко перевернулся на живот и подпер кулаками подбородок. — Так не томи, поделись.
— Этот ублюдок убил моих родителей. Одного этого достаточно, чтобы для нас двоих в этом мире было слишком тесно.
— Слова не мальчика, но мужа, — усмехнулся Драко, поднимая кубок. — Такую причину я могу понять. Личная месть, стало быть, Поттер?
— Именно, — кивнул Гарри.
— Что ж, — протянул Драко. — Полагаю, это определенно лучше, чем невнятные чужие идеалы.
Гарри снова кивнул.
— Только я все равно не понял, а Орден-то тебе зачем? — Драко испытующе посмотрел на него.
— Я не уверен, что справлюсь один, — признался Гарри.
— Если я хоть что-то понимаю в истории с пророчеством, — сказал Драко, наставив на него указательный палец, — это они без тебя не справятся. И вообще, никакой Орден без тебя не имеет смысла.
Гарри вздохнул.
— Наверное…
— Не наверное, а точно. Они просто подставляются под удар, и вдобавок их жертвы еще и бессмысленны. Потому что убить Лорда все равно можешь только ты.
— Так ты это знал?
Малфой кивнул.
— Вот подонок, — с чувством сказал Гарри, глядя на него. — А чего мне в башне все мозги проел, что не веришь в мою победу?
— А я в нее и не верю, Поттер, — спокойно ответил Драко. — Пророчество пророчеством, но в нем не сказано, что ты его убьешь. Там сказано всего лишь, что убить его не сможет никто, кроме тебя. Это разные вещи.
— Не так там сказано, — буркнул Гарри, отворачиваясь. — Дословно что-то вроде: «И не один из них не сможет жить спокойно, пока жив другой».
— Вот же черт, — ухмыльнулся Драко. — Да, это уже так не истолкуешь.
— Ненавижу… предсказания, — Гарри снова уставился в камин.
— Почему? — помолчав, спросил Драко.
— Сколько лет хожу к Трелони, она все время предсказывает мне разнообразную страшную смерть. А умирают почему-то другие.
— Все думаешь о них?
Гарри удрученно помотал головой.
— Понимаешь… вот Крам, например. Знаешь, что сказала Гермиона? Когда узнала? Что мы должны быть сильными. Проглотила все, что чувствовала, и все. Мы должны быть сильными. Гермиона!
— Они…
— Да. Ну, кажется, да. Она ездила к нему, летом… А вообще, черт их знает. Свечку-то, конечно, не держал никто, а она не признается. Тем более что теперь у них там, вроде как, с Роном…
Малфой усмехнулся.
— Я бы на ее месте тоже не признавался.
— Знаешь, это она после этого стала… такая. Окончательно. Сломалось в ней что-то.
Гарри снова наполнил кубок и сел, опять глядя в огонь.
— Или Римус… Помнишь Римуса?
— Оборотень?
Гарри кивнул.
— Он научил меня… не бояться дементоров, — усмехнулся он.
— О, я помню, ты так драматично каждый раз тогда в обморок падал…
— Если бы ты каждый раз при виде этой серой дряни слышал, как умирала твоя мать… — Гарри осекся и посмотрел на внезапно вытянувшееся лицо Малфоя. — Хотя, возможно, именно это ты теперь и будешь слышать.
Малфой помолчал, кусая губы.
— Извини, — прошептал он, наконец.
Гарри пожал плечами.
— За семь лет не наизвиняешься, Малфой, — негромко сказал он. — Лучше попробуй уже начать жить как-нибудь так… чтобы потом извиняться было не за что.
Малфой угрюмо молчал.
— Сириус… — прошептал Гарри. — О нем… больнее всего. До сих пор. Два года уже прошло почти…
— Это в министерстве тогда? — спросил Драко.
Гарри горько улыбнулся и кивнул.
— Я на тебя за это весь год потом злился… — тихо сказал Драко.
— За что? — обернулся Гарри.
— За то, что у тебя была возможность убить моего отца. А ты этого не сделал. Сдал его аврорам… и все. Он все равно потом отмазался…
Гарри некоторое время пристально смотрел на него. Потом снова вздохнул.
— Не, не буду извиняться… Что я тебе, ходячий мститель? Твой отец, ты с ним и разбирайся.
— Да уж… Разберусь, — пробормотал Драко и сел ближе к огню.
— Ты не думал… — начал было Гарри, а потом махнул рукой. — Ладно, забудь.
— Ну, говори уж, раз заикнулся.
Гарри закусил губу и вздохнул.
— Только не злись, ладно? Я хотел спросить, ты не думал, из-за чего твой отец и Нарцисса… тогда… ну, поссорились?
— Думал,
