жизнедеятельность страны, создать условия для разгрома вооруженных сил германского империализма».
И завершает он книгу ленинскими словами:
«Никогда не победят того народа, в котором рабочие и крестьяне в большинстве своем узнали, почувствовали и увидели, что они отстаивают свою, Советскую власть — власть трудящихся, что отстаивают то дело, победа которого им и их детям обеспечит возможность пользоваться всеми благами культуры, всеми созданиями человеческого труда».
Наше время и то, что сотворили радикалы с нашим могучим государством, убедительно подтверждает верность и прозорливость ленинских слов: как только предали Советскую власть, так сразу же началось и продолжается материальное и духовное обнищание народа.
Не зря, видно, именно эти ленинские слова завещал нам Г. К. Жуков. Нам стоит над этим задуматься.
СЛУЖБА СВЕРХБОЛЕВОЙ
(О Викторе Косенко — докторе и человеке)
Одно дело — встать утром, подойти к окну или выйти на балкон и с радостью подумать, что перед тобой необозримый мир жизни, доступный тебе. Стоит выйти из дома на улицу — и гуляй себе на все четыре стороны. В магазин, на рынок, в ближайший сквер или к знакомым…
Но другое дело — встать утром, подойти к окну (да еще зарешеченному!) и вдруг с горечью осознать, что этот огромный сверкающий мир жизни за окном ограничен для тебя стенами больницы; что ты не можешь выйти на улицу свободно и раствориться в толпе людей, потому что душевно болен…
На долю человечества выпало циклопическое количество разных болячек. У меня на книжной полке стоит толстенный справочник — двухтомник практического врача (седьмое издание) под общей редакцией члена — корреспондента Академии медицинских наук СССР профессора П. И. Егорова и его коллег. В нем около двух тысяч страниц и описано около семи тысяч разных заболеваний. От «абсцесса» до «ящура». И весь этот «арсенал» патологии — про нашу с вами бедную голову. Страшно подумать! Не говоря уже о том, чтоб заглянуть в эту книгу. Хотя многим должны быть известны смельчаки, которые прочитали ее от корки до корки — это «Трое в лодке, не считая собаки» Джером — Клапки — Джерома. Они, как известно, с ужасом обнаружили у себя, когда прочитали справочник, симптомы всех описанных в нем заболеваний, кроме предродовой горячки.
Вы улыбнулись? И правильно сделали. Потому что дальше речь пойдет о грустном. О болезни, от которой никто в мире не застрахован. О психических расстройствах. О душевно больных. И о людях, которые их лечат.
Нет ничего более хрупкого в нас, чем душа.
Конфликт на работе, в семье, дорожная авария, пожар, погиб родной человек, жена ушла к другому; наконец, просто кирпич упал на голову — травма головы, и «крыша поехала». А в условиях нынешних дерьмократических реформ и вовсе риск свихнуться увеличился в десятки раз. Разрушение великого государства, развал экономики; безработица, правовой беспредел, разгул преступ
ности, войны. (В мирное?то время!) Неуверенность людей в завтрашнем дне и просто полуголодное, а то и голодное существование, неясное будущее. На этой почве не выдерживают прежде всего психически ослабленные и неуравновешенные люди, лишенные опоры в жизни. Мать-одиночка не уверена в том, что вырастит своего ребенка. Многие пенсионеры не могуг протянуть от пенсии до пенсии. Отец семейства, безжалостно уволенный с предприятия, остается один на один с проблемой — как обеспечить семью? Вместо занятий в школе ребята моют автомобили новоиспеченных нуворишей и торгуют мелочевкой на улице; наших девушек скупают по дешевке сутенеры «цивилизованного» Запада. Внутренние органы ребят и девочек продают на черных рынках Европы и Америки. Такого изощренного позора, принесенного нам дерьмократией, Россия еще не переживала. Но, как и прежде, она милосердна и великодушна…
Мы говорим об этом с Виктором Григорьевичем Косенко, главным психиатром края, главным врачом краевой клинической психиатрической больницы, доктором медицинских наук, заслуженным врачом России, академиком международной Академии. Меня поражает и одновременно радует его логика:
— …А куда денешься? — говорит он. — Взять хотя бы Адыгею. Суверенная республика! Во многом в более выгодном положении, чем край, а идут к нам. Приходят семьями, просят за родственника — примите на лечение. И принимаем. Хотя у нас яблоку негде упасть. В коридорах поставили койки. На полу уже стелим больным. А когда предъявляем счет за лечение, нам говорят адыгейские власти — мы вас не просили принимать. Что прикажете делать?.. — вопрошает Виктор Григорьевич резонно и смотрит на меня — как я, представитель гуманной профессии, отреагирую на это. А я не знаю, как реагировать, пожимаю плечами. Хотя что?то бормочу невнятно про рыночную экономику. И ловлю себя на мысли, что задурили нас телерадиоперевертыши этой рыночной экономикой, мы начинаем уже изменять (в душе пока) извечной своей русской сострадательности. Если и дальше так пойдет, и мы в самом деле утратим это национальное качество, то… Берегитесь те, кто так лихо внушает нам безучастность и равнодушие. Вам же это и отольется слезами. По пословице — как аукнется, так и откликнется.
С Виктором Григорьевичем меня познакомили на тор
жественном вечере в честь 70–летия поэта Ивана Вараввы. Петр Ефимович Придиус, который представил нас друг другу, скороговоркой пытался перечесть его титулы и звания, но это ему не очень удалось, потому что их у Виктора Григорьевича столько, что на одном дыхании не выговоришь. И еще депутат Государственной Думы. Здесь, правда, надо оговориться: Виктор Григорьевич действительно был избран депут атом Госдумы по партийному списку КП РФ (Партия Г. Зюганова). И даже получил поздравительное письмо от Ельцина с пожеланиями здоровья и плодотворного совместного сотрудничества на благо России. Но он, поразмыслив над крайне тяжелым положением дел в психиатрии и судьбой своего главного детища — нового корпуса клиники, — отказался от мандата в пользу кандидата, следующего за ним по списку, но с меньшим числом голосов.
Кстати, Виктор Григорьевич — убежденный коммунист. Он не вышел из партии даже, когда суперпредатель всех времен и народов генсек Горбачев, объявил о роспуске партии. Правда, Виктор Григорьевич из тех коммунистов, которые верят не в марксистско — ленинскую науку о коммунизме, а в правильную основу, в народный стержень идей социализма. В праведные дела оболганного и обруганного строя. А нынешних осквернителей всего и вся не преемлет на дух. Как не принимал и тех, кто сквернил и поганил нашу жизнь при Советской власти.
Однако уступил мандат народного избранника. Я не совсем понимаю его. Замечаю с некоторой долей укоризны в голосе: так мы постепенно и всю Россию уступим. Он не согласен. Потому что смотрит на вещи реалистически — политик он никакой, а в психиатрии держит в руках важное дело — душевное здоровье людей. И находит это, особенно теперь, в условиях откровенного геноцида русского народа, более важным, чем заниматься бездарной говорильней в верхах.
Что решает Дума? Практически ничего. Всякое более-менее разумное решение Президент отменяет одним росчерком пера. Не он — так Совет Федерации.
Да, но противная сторона почему?то дерется и держится руками и зубами за каждый мандат, лишь бы иметь возможность глаголить с трибуны Думы. И именно своими бездарными, а подчас и откровенно пикирующими речами разрушают малейшее здравомыслие. Значит, видят смысл в этой говорильне? Значит, есть какой?то резон в ней?..
— Может, и есть, — неохотно соглашается Виктор Григорьевич. — Но по — моему, каждый должен делать свое дело. И в полемике тоже. Это мое кредо. Из четкого, компетентного выполнения своего долга складывается в конечном счете победа.
Резонно^ При условии, что мандат передан надежному человеку, профессиональному политику, борцу. Хотя я не убежден до конца, что в этой уступке мандата все правильно. Народ?то тебя избрал, тебе доверил. А ты передоверил. И в этом есть что?то… Тем более, Виктор Григорьевич сам обладает прекрасным даром располагать к себе, четко мыслит, убедительно гойорит. А эти качества архиважные сейчас и именно там, на нашем замусоренном и заслюнявленном бешеной слюной Олимпе. Я не совсем уверен, что там он
