Звезда Аделаида - 2

Мистер министр Скримджер прокричал явную чепуху, до такой степени он был разозлён и возбуждён яростью, поистине превосходящей что-либо, им испытанное до этого недоброго дня. А ещё он боялся, не зная, чего или кого, но попой чувствовал, что сейчас произойдёт что-то сверх-супер-гипер-нехорошее. Он закричал, срываясь от страха на кастратский фальцет, что было не удивительно при его нервах:

- Не входить! Эта сторона обстреливается!

Но дверь бесшумно подалась, и спокойно, мягкими шагами вошёл человек некий. Позади него в дверях лежал охранник с окровавленным горлом, но ещё живой, хрипящий что-то неразборчивое.

Скримджер, увидев умирающего верного, как пёс, Тобиаса, передёрнул плечами от омерзения и спросил уже гораздо галантнее, мягче и вежливее:

- Ну, и что Вам надо? А, главное - кто Вы такой?

Заметьте, я уже не интересуюсь, как Вы сюда попали.

- Я - Мститель, ликантроп. - также спокойно ответил красивый, рослый, широкий в плечах мужчина со светло-карими глазами и янтарными искорками в них. - Сейчас придут мои сотоварищи по борьбе с тобою, ничтожный червь, загнавший мой народ в нацистские концлагеря.

Руфус, к слову сказать, отреагировал быстро и напористо:

- Avada ke… Пусти руку! Да как ты посмел толь… Гад, нелюдь, волк позорный, пусти же, больно! Больно!

- А будет ещё больнее. А волк позорный, к Вашему сведению, министр магии, для меня только комплимент да ещё какой отменный! Я и мои собратья, и сёстры - все «Волки позорные»! Знай наших!

Мститель предупредил разбушевавшегося министра преспокойным, уверенным таким голосом, словно говоря о невинной шалости ребёнка, как бы между прочим, одним ловким и сильным движением отняв волшебную палочку у Скримджера.

Оборотень выпил что-то из флакончика и теперь превращался, причём очень быстро и явно безболезненно, в громадного серого волка с чёрным подшёрстком и подпалинами.

- Ava…- забыв, что он обезоружен, прокричал то ли не на шутку испуганный, то ли разозлённый ещё одной неприятностью, словно мало горя испытал сегодня несчастный министр.

И зверь прыгнул на грудь Руфусу, придавив его к драгоценному ковру на дорогом паркете. В полу-дюйме от носа предупреждающе клацнули мощные челюсти, и зверь вздыбил шерсть на загривке, громко зарычав. Словно по волшебству высшего, нет, наивысшего порядка, большой кабинет Скримджера до отказа наполнился оборотнями - огромными, сильными волками и волчицами. Но все стояли неподвижно, не бросаясь, не нападая, словно… Да, именно, словно бы сохраняя человеческий разум!

- Да это же действие Аконитового модифицированного зелья! - издал вопль победителя, правда, сдавленный, прижатый к полу мощной лапой Руфус.

Он посчитал, впрочем, сгоряча, что, разгадав тайну поведения оборотней, ему теперь ничего не будет, не станет, не сделается.

Да, он договорится с волками позорными, уболтает их - они же нелюди, значит, умственно отсталые. И Скримджер, всё ещё находясь в унизительном положении, лёжа прямо на ковре, перешёл в хитроумное наступление.

Он заметил, что при упоминании зелья волк довольно громко вафкнул.

- Но, граждане мои дорогие, где же вы его достали?! Или сами сварили?! - голос бесстрашного министра постепенно повышался.

Он и сам, как ему показалось, озверел.

_____________________________

* Ave (лат.) - радуйся, обыкновенная форма приветствия у ромеев.

Глава 56.

- Или вам его этот проклятый Пожиратель Смерти граф Снейп сварил?! Он же не случайно - нет! нет! нет! - ушёл в глубокое кладбище, то есть, тьфу три раза, как говаривает супруга, в подполье! От меня! Так вот, значит, чем он занимался, пока был в розыске, а этот старый хитрожопый гомосек Дамблдор его прикрывал, кормя меня глумливыми сказками о некоем путешествии блистательного графа во времени! Я с самого начала знал, предчувствовал, что всё это чушь - такого не бывает!

И попробуйте только причинить мне какой-либо вред, я - раз - и этого вашего «гениального» зельевара Снейпа в министерские подвалы, а оттуда прямиком под поцелуй Дементора!

Или вообще прикажу своим подчинённымвплотную заняться им. Они-то знают своё дело и, наверняка, сделают всё для того, чтобы обвиняемый не дожил до суда! Слышите, вы, зверьё?!? Ваш драгоценный Снейп подохнет в страшных муках!

Волки почему-то явно довольно зарычали и завафкали, одна из волчиц тонко, словно радуясь чему-то, подвыла, ведь даже под модифицированным Аконитом можно издавать только звериные звуки.

Волк - «Мститель» внезапно убрал лапу с груди Скримджера и отошёл. Тот с лёгкостью необыкновенной вскочил на ноги, показательно брезгливо отряхиваясь, словно лапа зверя была испачкана чем-то невообразимо мерзким, и теперь возвышался над стаей молчаливых огромных волков, некоторые из которых достигали в холке его пояса.

Руфус даже растерялся. Он не знал, что ему одному с этой оравой «громкоговорящих» волков делать. Да где же эта внутренняя охрана, Мордред её дери?! Черти её побери - по высказываниям магглорождённой Мириам. Та, что по ступенькам каждый час бродит?

Просто у Скримджера был очень хороший слух в отличие от неловкого, неумелого и попросту глупого Фаджа, единственным мудрым деянием которого было разрабатывание всех этих инструкций для придуманной им из головы и разработанной его тогдашними секретарями вкупе с Департаментом магического правопорядка внутриминистерской магической охраны.

Система была доработана и доукомплектована министром Скримджером - так, на всякий случай.

И эта система всё равно давала сбой - на целых три минуты! А что могло за них случиться, один Мерлин знает.

Всех же волков позорных в одиночку не перебьёшь, нужен значительно иной уровень магического потенциала и необычайная быстрота реакции. А Скримджер ни тем, ни другим не обладал.

- Может, после этой «демонстрации самих себя, любимых» они сами и уйдут восвояси? Но я не дам им уйти безнаказанными! Не будь я Руфусом Скримджером - мини-и-стром ма-а-аги-и! - пронеслась запоздалая широкоформатная мысль.

Но в это как-то, отчего-то, почему-то не верилось.

- «Мститель», - вертелось в голове. - «Мститель».

Он не уйдёт просто так, без… жертвы, и ей стану… я. Он пришёл… Они пришли, не иначе, как за моей печенью. Они скажут: «Отдайте нам свою печень».

Но вдруг с оборотнями начало происходить что-то неведомое, невероятное. Все они стали корчиться, по их телам под шкурами пробегали то короткие, то более затяжные судороги, они выли, поскуливали и стали, как и положено животным, практически потерявшим челрвеческий разум, грызться друг с другом от неведомой боли, охватившей их, совершенно игнорируя человека за столом с давно остывшим чаем, пепельницей с неубранными магией бычками и засохшими круассанами.

Человека, добравшегося до стола и, невидимо для них, занятых собой, нажавшего, наконец, нужную кнопку. Дорогой, наборный паркетный пол был наглухо устлан подарком старого приятеля и любителя потусоваться со Скримджером и группкой шоколадных, очень горячих девочек в тёплом бассейне и роскошном зимнем саду при нём, персидского посла - ковром магической работы освобождённых ведьм Востока. Посол магической, громадной Персии Абдарджамин Насрови знал наизусть маггловскую, красивую, но печальную, без хэппи-энда поэму о трагической любви Фархада и Ширин* , которую, к месту и нет, зачастую именно последнее, любил цитировать во время любовных игрищ с девчонками и отдыха со стаканчиком дорогого французского маггловского дорогущего коньяка.

И по сигналу известной только Руфусу таинственной кнопки, в этом самом полу под ковром внутрь открылся потайной люк. В соответствии с размерами люка ещё при Фадже, который тоже любил восточные маггловские дагестанские ковры, не идущие ни в какое сравнение с тем, что украшал кабинет Скримджера, в последнем были прорези, позволявшие части ковра над люком опускаться вместе с ним. Всё это предназначалось для лестницы, уводящей в тёмную глубину, от которой корчащиеся волки, всё же, пятились в стороны - оттуда пахло неимоверной человеческой болью, тёмной, непростительной магией и