В груди у меня полыхнул пожар.
— Давай, Мартен, стреляй! — сказал я вслух.
Дедан стремительно развернулся и к тому времени, как я вышел из-за валуна, уже стоял ко мне лицом, выхватив меч. Геспе была сдержанней: она всего лишь до половины вытянула меч из ножен.
Я подошел к Дедану шагов на шесть. Над головой у нас прогремел гром — в тот самый миг, как я перехватил его взгляд. Он смотрел вызывающе, а я не пытался скрывать своего гнева. После долгой, мучительной паузы он отвернулся, сделав вид, что ему надо протереть глаза.
— Спрячь! — кивнул я на меч. Дедан поколебался секунду и повиновался. Только тогда я убрал в складки плаща свой нож, который сжимал в руке. — Будь на нашем месте разбойники, вы уже были бы мертвы.
Я обвел их взглядом.
— Возвращайтесь в лагерь.
Лицо Дедана исказилось злобой.
— Меня достало, что ты говоришь со мной словно с мальчишкой!
Он ткнул в меня пальцем.
— Я на свете-то подольше твоего живу! Я тоже не дурак!
Я прикусил язык — мне пришло на ум сразу несколько резких ответов, но все они только ухудшили бы дело.
— Мне некогда с тобой спорить. Свет уходит, вы подвергаете нас опасности. Возвращайтесь в лагерь.
— С этим надо покончить сегодня же! — сказал Дедан. — Мы уже уложили двоих, там осталось самое большее пятеро или шестеро. В темноте, в разгар грозы, мы застанем их врасплох. Бац-хряц — и все. Завтра мы уже обедаем в Кроссоне.
— А если их там дюжина? А если их два десятка? А если они окопались на каком-нибудь хуторе? А если они отыщут наш лагерь, пока там никого нет? Там все наши припасы, вся еда и моя лютня! — и все это пропадет, а когда мы вернемся, нас будет ждать засада. И все это — только потому, что вам не сидится на месте!
Лицо Дедана угрожающе побагровело, и я отвернулся.
— Возвращайтесь в лагерь. Вечером поговорим.
— Нет уж, черт побери! Я иду с вами, и ни черта ты мне не сделаешь!
Я скрипнул зубами. Хуже всего то, что это была правда. Я действительно ничего не мог сделать, чтобы заставить его подчиняться приказам. Единственное, что я мог, — это воздействовать на него с помощью восковой куклы, которую я заготовил заранее. А я понимал, что это будет худший выход из всех возможных. Мало того что после этого Дедан станет моим заклятым врагом — это наверняка настроит против меня и Геспе с Мартеном.
Я посмотрел на Геспе.
— Почему вы здесь?
Она бросила взгляд на Дедана.
— Он собирался идти один. Я решила, что нам лучше оставаться вместе. И мы все продумали. Лагеря никто не найдет. Мы перед уходом попрятали все вещи и потушили костер.
Я тяжко вздохнул и сунул в карман плаща бесполезную тряпицу с пеплом. Ну да, разумеется…
— Но я с ним согласна, — сказала она. — Надо попытаться закончить дело сегодня.
Я взглянул на Мартена.
Он посмотрел на меня виновато.
— Не стану врать: мне тоже хочется покончить с этим как можно быстрее, — сказал он, потом торопливо добавил: — Если только получится сделать это как следует.
Мартен добавил бы что-то еще, но тут у него перехватило горло, и он закашлялся.
Я посмотрел на Темпи. Темпи смотрел на меня.
Хуже всего то, что в глубине души я был согласен с Деданом. Я хотел с этим покончить. Я мечтал о теплой постели и нормальном ужине. Мне хотелось увести Мартена туда, где сухо. Мне хотелось вернуться в Северен и упиваться благодарностью Алверона. Хотелось разыскать Денну, извиниться и объяснить, почему я уехал, не сказав ни слова.
Надо быть глупцом, чтобы плыть против течения.
— Ну, хорошо.
Я посмотрел на Дедана.
— Если кто-то из твоих друзей при этом погибнет, виноват будешь ты.
Я видел, как в его глазах мелькнула неуверенность, мелькнула — и исчезла. Дедан стиснул зубы. Он наговорил слишком много, и теперь гордость не позволяла ему отступить.
Я указал на него пальцем.
— Но впредь каждый из вас делает то, что говорю я. Я готов выслушать ваши предложения, но командовать буду я.
Я окинул взглядом свой отряд. Мартен с Темпи кивнули сразу, Геспе всего лишь секунду спустя. Дедан медленно наклонил голову.
Я посмотрел на него.
— Поклянись!
Глаза у него сузились.
— Если ты устроишь еще один подобный сюрприз, когда мы их атакуем, ты можешь погубить нас всех. Я тебе не доверяю. Я лучше все брошу и уйду, чем идти в бой с человеком, на которого я не могу положиться.
Снова воцарилось напряженное молчание, но прежде, чем пауза затянулась, вмешался Мартен:
— Брось, Дан! У парня голова-то варит. Эту засаду он спланировал секунды за четыре.
Он перешел на шутливый тон:
— К тому же он далеко не так плох, как этот ублюдок Бренве, а за те пляски на дроте нам платили куда хуже, чем теперь!
Дедан чуть заметно улыбнулся.
— Ну да, пожалуй, ты прав. Главное, чтоб сегодня все закончилось.
Я ни на миг не сомневался, что Дедан все равно сделает, как захочет, если сочтет нужным.
— Дай клятву, что будешь выполнять мои приказы!
Он пожал плечами и отвел взгляд.
— Ну ладно, клянусь!
Нет, этого мало.
— Именем своим поклянись!
Он стер с лица дождевые капли и непонимающе уставился на меня.
— Чего?
Я посмотрел ему в глаза и торжественно начал:
— Дедан, будешь ли ты сегодня вечером выполнять все, что я скажу, не задавая вопросов и не мешкая? Дедан, клянешься ли ты в этом своим именем?
Он немного помялся, потом расправил плечи.
— Да, я клянусь в этом своим именем!
Я подступил к нему ближе и шепнул: «Дедан». Одновременно с этим я передал восковой кукле, которую держал в кармане, слабую вспышку жара. Этого было мало, чтобы причинить хоть какой-то вред, однако достаточно, чтобы Дедан почувствовал воздействие всего на миг.
Я увидел, как его глаза расширились, и улыбнулся ему улыбкой, достойной Таборлина Великого. Улыбка вышла таинственной, широкой, уверенной и более чем самодовольной. Эта улыбка сама по себе стоила целой истории.
— Теперь у меня есть твое имя, — негромко произнес я. — Я имею власть над тобой.
Какое у него стало лицо! Это искупило все его брюзжание. Я отступил на шаг, и улыбка исчезла, стремительно, как молния. Легко, как сброшенная маска. Пусть теперь гадает, какое из моих лиц истинное: зеленого юнца или мелькнувшего из-под него Таборлина?
