-- С превеликим удовольствием, -- ответил граф, -- но после вальса. Барышня обещала мне этот танец. Если я его пропущу, то буду очень огорчен, поскольку другие танцы барышни Александры заняты...
Ростоцкий сдержанно кивнул.
-- Разумеется, я подожду, граф.
После танца я вернулась к сестре, пытаясь собрать спутанные мысли.
-- Граф Н*, оказывает тебе внимание, -- удивленно произнесла она.
Да, она произнесла эти слова именно удивленно. Ничего не могу понять. Ростоцкий тоже не мог скрыть явного удивления. Неужели они уверены, что я недостойна графа? Неужто всему виною мои манеры? Или проклятый мистический дар?
К нам подошел Ростоцкий.
-- Мне стыдно признать, но я дурно думал о графе, -- произнес он натянуто.
-- Позвольте узнать причину? -- прямо спросила я.
Серж замялся.
-- Граф был дружен с Коко, не так ли? -- хихикая вмешалась в наш разговор одна из дам. -- Неужто вы заподозрили его в убийстве?
Я внимательно смотрела в глаза Ростоцкого, ожидая ответа.
Мне были понятны его чувства и боль утраты любимой, но подозревать в убийстве всех, кто был знаком с Коко -- безумие.
-- Возможно, заподозрил, -- ответил он усталым тоном.
-- Все возможно, -- продолжала болтливая дама, -- граф мог убить Коко, как и любой из ее поклонников. Обычно эти прелестные особы слишком любопытны и умеют разговорить любого. А затем, после разлуки разлуки, куртизанки решаются на шантаж, желая заполучить от былого благодетеля хороший доход.
-- Да, нынче каждый знатный господин, который хотя бы однажды заговаривал с Коко, под подозрением, -- ироничным тоном заметила Ольга, -- а так же их жены или невесты...
Дама, не поняв иронии, важно закивала.
Ростоцкий, который явно почувствовал себя неловко, спешно покинул нас. Болтливая дама, к счастью, была приглашена на следующий танец, и мы были спасены от дальнейшего неприятного разговора.
Ольга не стала больше донимать меня расспросами о графе, вернувшись к переживаниям Адели Кулагиной, которая впервые на моей памяти танцевала все танцы подряд. Такой внезапный порыв к развлечениям порадовал ее опекунов, которые относились к Типанскому весьма предвзято, видя в нем очередного мошенника, выпрашивающего деньги у жалостливых барышень.
Денис Стахов еще не появлялся. Казалось, он нарочно испытывал терпение Кулагиной.
Этот бал обещал стать для меня одним из очередных собраний, где приходится отвечать на вопросы любопытных светских хлыщей, ни разу не выезжавших за окрестности Петербурга. Для них мои рассказы оказались чем-то невероятным, поэтому пришлось смириться с глупыми вопросами.
Но надо отдать должное, на балах бывают не только пустоголовые болваны, и я не обделен встречами с интересными собеседниками.
Неожиданно ко мне подошел Денис Стахов.
-- Прошу вас стать свидетелем моих слов, -- попросил он спешно.
-- Не вижу причины отказать вам, -- ответил я.
Мы прошли в маленькую гостиную, где нас уже ждала взволнованная барышня Кулагина и моя милая Ольга.
Денис предложил присесть за маленький круглый столик и начать партию в карты, дабы наш разговор не вызвал ненужного любопытства у вновь вошедших.
-- Разрешите перейти к делу, -- холодно произнес Стахов.
-- Разумеется, -- ответила Адель Кулагина, не скрывая неприязни.
Картежник усмехнулся.
Ольга спешно взяла ее за руку.
-- Вы ждете от меня глупого предложения, -- произнес он, перебирая карты, -- будто я попрошу вас стать моей женой в обмен на жизнь Типанского. Неужели вы столь низкого мнения о моем уме...
Кулагина вздрогнула.
В этот момент пред нами сидел не наш привычный весельчак. Этот человек сильно переменился за несколько дней. Получив тайну карт, он стал другим. Я начал всерьез опасаться за рассудок приятеля. Известно, что картежные секреты не пошли на пользу герою 'Пиковой дамы'.
-- Не буду лукавить, что испытываю к вам некоторые чувства, -- продолжал он, глядя в глаза барышне. -- Но чтобы снискать ваше внимание, я не стану спасать Типанского. Сегодня ночью тень заберет его...
-- Зачем? -- испугано пробормотала Адель Кулагина.
-- Принеся эту жертву, я смогу постичь тайные знания мистического мира карт...
Любой другой на моем месте, решил бы, что несчастного сразил недуг Германна[5]. Но жизненный опыт научил меня серьезнее относится к таинственным явлениям.
-- Мне был надобен человек, которого не жаль, и потеря которого не станет бедою для рода людского.
Стахов взглянул на часы.
-- Простите, но у меня есть причина беспокоиться за судьбу Адель, -- сурово произнесла Ольга, -- возможно, ей грозила какая-то опасность...
Собеседник вздохнул.
-- Не вижу смысла возражать вам. Опасность, о которой вы говорите, стала мне известна достаточно давно... Но отныне причин для беспокойства нет...
-- Значит, вы занялись картами, чтобы спасти барышню? -- воскликнула Ольга.
-- Вы желали спасти меня? -- спросила Адель, впервые ее тон к Стахову звучал мягко.
Он улыбнулся.
-- Я открыл для себя много нового... Не стоит благодарности... Я уже получил свою награду...
Глаза барышни наполнились слезами.
-- Я люблю Типанского, -- взмолилась она.
Столь смелое признание удивило всех собравшихся.
-- Не повторяйте этот вздор или я разочаруюсь в вас, -- скривился Стахов.
-- Мне трудно вас ненавидеть, но я не могу вас благодарить, -- Кулагина опустила взор.
Наш разговор прервал жандарм, и я был вынужден оставить собеседников.
-- У меня печальные новости, -- произнес он после приветствия. -- Один из возможных подозреваемых убит. Его имя Типанский.
Он протяну мне записку.
-- Найдено в кармане господина Типанского. Его нашли убитым недалеко от Столярного переулка. Удар по голове, может, палкой. Бедняга еще теплым был. На первый взгляд, грабители... Нас насторожила записка... В ней Типанскому назначили встречу в одном из кабаков Столярного переулка.
Любопытно. Столь изнеженный светский юноша не отправился бы по собственной воле на прогулку по району, пользующемуся самой дурной славой. Удивительно, что он отпустил кучера. Или ему так велели сделать? Типанский был слишком глуп, чтобы заподозрить неладное.
Проклятье карт сбылось? Или вновь мрачное совпадение?
Когда я вернулся к столу, разговор уже завершился. Расстроенная таким исходом Ольга, сказала, что Адель уехала домой. Стахова я нашел в зале, он стоял в стороне, мрачно глядя на танцующих.
-- Типанский мертв, -- шепнул я, подойдя к нему.
Денис вздрогнул.
