Остро чувствуя свою наготу под халатом - тонкая ночная рубашка, одолженная хозяйкой не в счет - она стянула шерстяной ворот на горле и груди так туго, что едва могла вздохнуть.
Мужчина, сев на табурет стянул сапоги и стал расстегивать рубашку, мельком глянул на девушку и спокойно заявил:
- На висельниках петлю затягивают едва ли туже. Может ослабишь хватку, пока не задохнулась?
Элли заставила онемевшие пальцы чуть-чуть разжаться и принялась ждать продолжения, но он просто молча раздевался.
- И где вы собираетесь спать, Повелитель? - Не выдержала девушка.
- Ты.
- Вы, - упрямо повторила она.
- С тобой, дорогая.
Глаза Элли сузились от ярости, демон не глядя на нее сухо продолжил:
- Не волнуйся, твоя честь меня сейчас интересует в последнюю очередь.
- Зато пару дней назад она тебя интересовала еще как!
Он промолчал и непривычно извиняющимся тоном произнес:
- Обещаю я тебя не трону.
Она скептически фыркнула: 'Знаем мы ваши обещания, Повелитель. Наслушалась за два месяца'. Он разозлился:
- И что ты предлагаешь мне на улице под крыльцом переночевать? Извини, но вынужден отказаться от столь заманчивого предложения. Я не настолько благороден.
- Я заметила.
- Ложись в постель.
- Да я лучше с мерзким каракуртом лягу, чем с тобой! - Прошипела светлая.
Каким образом демон за мгновение переместился от двери к испуганно застывшей Элли, она даже не заметила, только отшатнулась, инстинктивно отступив назад. А он, обхватив ладонями ее лицо, медленно протянул:
- Не стоит мне угрожать, дорогая… женушка.
- Я тебе не жена, а ты мне не муж.
- Хорошо, невестушка.
- И не…
- Тш-ш… - Его теплое дыхание согревало ее кожу, а губы едва не касались ее. - А ты разве не в курсе, что помолвку с Повелителем так просто не отменить, и пока я сам ее не разорву, ты все равно моя невеста?
- Ты омерзительное…
- Да-да, я в курсе, - отмахнулся темный. Погасил лампу, силой стянул со светлой халат и, не обращая внимания на ее попытки сопротивляться, уложил девушку в постель, просто сдвинув к стенке.
Стылая печь уже не грела, в щели в стене забирался сквозняк, кожа покрылась мурашками от холода, а подушка намокла от слез. Беззвучно плакать помогала плотная подушка из гусиного пуха, глушившая все звуки.
Бесчувственное грубое животное, даром, что демон. Ему ведь совершенно плевать на ее чувства, совершенно безразлично. Он ее обманул, разрушив такой уютный мир, в котором было так хорошо… как теперь вообще кому-нибудь можно верить? А ведь так врал, искусно рассказывая сказки. Лживые, как яблоко сгнившее с середины. Красивая кожица, блестящая, ароматная, а стоит разломить и пальцы сразу окажутся запачканными гнилой коричнево-мутной сердцевиной.
'Ну почему? Почему я такая дура?! И ведь люблю его… люблю до одури, - сердце зашлось, словно сжатое ледяной рукой. - Почему он такой внимательный, нежный… когда врет'?..
Судорожно прижимаясь к холодной стене, лишь бы не касаться темного, она поежилась. От лежащего рядом мужчины веяло теплом, а вот спина уже изрядно замерзла; в пояснице и вовсе окоченев до состояния ледышки. Жалобно вздохнув, она вытерла набежавшие слезы, как вдруг тихо охнула, глядя сквозь мутную пелену, на нависшего над ней мужчину.
'Что он задумал?! Неужели он сейчас ее изнасилует?'
- Ты что плачешь?
Она вжалась в подушку, делая вид, что спит, затаила дыхание, но Конрад, неопределенно хмыкнул, втиснулся между девушкой и стеной, отодвигая Элли на край кровати. Заслонил спиной стену, и рывком притянув девушку к себе под бок, крепко обнял. Уткнулся носом ей в шею, на миг прижался губами к истерично бьющейся ниточке пульса, целуя нежную кожу и довольно вздохнул.
Светлая лежала ни жива ни мертва, пытаясь успокоить колотящееся сердце и сладкую дрожь внизу живота. Проклятое тело, ну почему оно так реагирует на этого… этого мерзавца?
Конрад раздраженно вздохнул и тихо прошептал ей на ухо, отчего ее кожа покрылась мурашками:
- Заканчивай терзаться и спи, наконец.
'Заснешь тут, когда он дышит в затылок, а еще и обнимает'!.. - Возмутилась девушка, но и в самом деле вскоре не заметила, как пригрелась, прижимаясь к теплому мужскому телу, и провалилась в сон. И уже не видела, как мужчина еще долго лежал без сна, осторожно, чтобы не доведи Тьма разбудить, тихонько гладил по волосам.
ГЛАВА 11
Позднее зимнее утро было пасмурным и серым. Элли, проспав половину прошлого дня, и вовсе потерялась во времени, но непривычная к долгим ночам по обыкновению проснулась на рассвете; за перегородкой уже зашуршала вещами, поднимаясь, хозяйка. Остальные еще спали - в деревнях хоть и встают рано, но зимой особой работы нет. Куда торопиться?
Дернувшись, девушка с ужасом осознала, что не может даже двинуться - сильные длинные ноги обвили ее бедра, а загорелая рука темного пересекала грудь, ревниво обнимала за талию и прижимала к мужскому телу. Девушка растерянно прикусила губу, чувствуя, что ночная рубашка задралась во сне едва не до груди: моментально раскраснелись щеки и подскочила температура. Ангел безрезультатно поелозила, пытаясь выбраться из стальных мужских объятий, но только сползла ниже, отчего Конрад что-то недовольно проворчал и обхватил еще крепче, только уже сжав за грудь. Элли зашипела рассерженной гадюкой, пытаясь разжать сильные загорелые пальцы темного.
Нежный поцелуй в висок застиг ее врасплох, а хриплый полусонный голос вызвал невольную сладкую дрожь. Ей вдруг невообразимо захотелось поцеловать его. Нет прочь все глупые мысли, он монстр и чудовище! Обманщик! Он хотел ее убить и сейчас наверное не может дождаться когда ей кровь пустит.
- Ты так хороша когда спишь… мой маленький ангелочек.
Она нервно повернула голову, уткнувшись ему в подбородок. Мужчина, свободной рукой перебирая золотистые локоны, смотрел непривычно серьезно и внимательно, будто запоминая каждую черточку.
- Пусти.
- Эля… ну что мне сделать, чтобы ты поверила в то, что не такой уж я мерзавец?
- Отпусти меня. Совсем отпусти.
Он разочарованно скривил губы, прижимаясь лбом к ее плечу.
- И тебе неприятно, когда я прикасаюсь к тебе или… целую?
- Нет! Мне противно, мне… меня тошнит от тебя! Ты…
Секунда и мужское тело легло сверху, вдавив в перину, теплые губы скользнули по ее ушку, прокладывая цепочку поцелуев к виску. Она с ужасом в глазах заметалась под ним, пытаясь вырваться. Бесполезно.
Обхватив ее лицо ладонями, он осторожно прижался губами к ее губкам, вкладывая в поцелуй всю нежность, обвел языком контур губ, касаясь и целуя ласково, пока она не замерла, подчиняясь мужскому
