Русская поэзия Китая: Антология

Цок подков будет глуше, глуше,
Ты уедешь к другой, король.
Турий рог на лесной опушке
Протрубит неземную боль.

Не забьется сердце в испуге,
Перескажет память звеня,
Как у бедной моей лачуги
Ты отбросил повод коня.

ШАНХАЙСКОЕ ЗАХОЛУСТЬЕ

Я прошла, озираясь, по улице:
Ряд лавчонок и грязных домов
Пожелтевших и серых сутулятся
И толпятся у темных углов.

Китайчата босые раскосые
Копошатся у лужи с водой,
А за ящиком грязным с отбросами
Спит, раскинувшись, нищий больной.

Китаянки столпились у лавочки —
Оживленный ведут разговор,
Вместо ног у них тонкие палочки,
И в прическах прилизан пробор.

За прилавком купцы полуголые
Бесконечно играют в маджан, —
И у входа в харчевку грошовую
Цедят пиво в немытый стакан.

Окна рваной бумагой заклеены,
И лохмотья торчат из дверей.
Я пройду, озираясь рассеянно, —
Сквозь толпу, пробираясь скорей.

Пробирается к носу настойчивый
Запах масла, жаровен, бобов.
На прилавке за стенкой решетчатой
Позолота китайских богов.

Боги смотрят на шумную улицу
И на игры раскосых ребят,
На дома, что окошками хмурятся,
Смотрят боги и вечно молчат.

У китайца, насквозь прокопченного,
Что лениво следит за толпой,
Истукана куплю золоченого
И пойду, направляясь домой.

В своей комнате, где перемешаны
Книги, кипы бумаг и стихи,
Я поставлю божка безутешного
На столе, где пролиты духи.

Только Будда невольно нахмурится:
Моя комната будет скучна —
Без шанхайской запущенной улицы,
Без узорной решетки окна.

ДАЛЕКОМУ ДРУГУ

Марианне Колосовой

Я память дней тихонько отодвину,
Хотя тех дней разлуке не вернуть…
Ты где-то там на клавишах машинки
Отстукиваешь будничную муть.

Я в сутолке размеренной фабричной
Записываю цифры и часы.