От выборов до выборов задача СМИ — медиаторов сводится к проведению ежедневных гипнотических сеансов, в результате которых «подведомственный электорат» проставит галочки в избирательных бюллетенях так, как запрограммировал хозяин.
Самойленковские медиаторы действуют в точном соотношении с заповедями Б. Березовского: люди привыкли верить всему, что пишут в газетах и показывают по телевидению, это надо использовать в своих целях, побеждает тот, кто лучше манипулирует сознанием людей.
Правда, и идеолог, и его краснодарские последователи забывают, что за 10 лет «демократических» реформ люди разучились верить вообще во что бы то ни было. Но тем не менее, они очень стараются.
Краснодарские манипуляторы пытаются увести горожан от гнусных реалий их жизни в какой?то виртуальный мир, где живет дееспособный, энергичный мэр, претворяющий одну реформацию за другой, стараниями которого город достиг невиданного расцвета. Все его усилия, вся жизнь — для блага горожан, которых он безумно любит. И если не наступает никак благоденствие, так только потому, что злые силы в облике краевой администрации отнимают у горожан все средства, заработанные для них денно — нощными стараниями доброго мэра.
Для вдалбливания в сознание людей этого перевернутого мира в дело шли любые приемы и средства, которые, как известно, оправдываются высокой целью: получением голосов ка выборах.
Подвывая и присюсюкивая, городские СМИ изо дня в день поют осанну г — ну Самойленко. «Мэр — всем ребятам пример!» — такой «слоган» родился в школе, где Самойленко установил кондиционер, — сообщают они в своих газетах и на телевизионных каналах.
Но, Боже упаси, никто и словом не обмолвился о тех «слоганах» в честь мэра, которыми пользуются родители детей, пос традавших от отравления в одной из муниципальных школ. Скоро три года, как ведет с ними Самойленко судебную тяжбу, чтоб не выдать мизерную компенсацию на дорогостоящее лечение детей. Один суд назначает выплату, а Самойленко обращается в другой, из другого — в третий. И этой позорной катавасии не видно конца. Но это так, бои местного значения.
Главное сражение перманентно ведется на фронтах, развернутых Самойленко и его манипуляторами против губернатора Кондратенко и его администрации.
Суть противостояния они объясняют политическими разногласиями, хотя никто из них не пошел дальше напыщенных речей и пустопорожних демагогических статеек. Просто губернатор — красный и партноменклатурщик, а мэр — весь из себя демократ и реформатор.
Суть же проста, как апельсин.
Губернатор Кондратенко со своей командой работает во благо пяти миллионов жителей края, за которых он отвечает не только по определенным ему полномочиям, но и по совести своей и чести.
Мэр Самойленко блюдет в Краснодаре интересы всех ветвей городского чиновластия и новоявленных нуворишей, перераспределяя в их сторону бюджетные средства от малоимущих. Вот вам и вся «политика».
…Общим местом для агитпропа Самойленко стало обвинение губернатора в каком?то сепаратизме, признаков которого хоть с подзорной трубой, хоть с телескопом отыскать невозможно.
Зато сам мэр бесконечно твердит о том, что его местное самоуправление должно быть настолько самостоятельным и ни от кого не зависеть, чтоб никто не смел и взглянуть на его хозяйственно — экономическую, а также на финансовую деятельность. Вместе с тем, он постоянно чего?то требует от края, и если не удается получить, впадает в настоящую истерику».
Теперь все это в прошлом: за предвыборные манипуляции, применение грязных технологий Самойленко был снят с выборной гонки за несколько дней до ее финала.
15
Конечно, обидно было, что не приняв предложения Кондратенко, с поста председателя Кубанского правительства неожиданно подал в отставку энергичный и по разумному решительный, кстати, в прошлом выдвиженец Николая Игнатовича, Виктор Федорович Гладской. Суть их, если так можно было назвать, разногласий, выражалась в том, что Гладской принимал предложение вновь возглавить правительство Кубани при одном условии: сохранив часть прежней команды.
В частности, речь шла о кандидатурах В. Е. Спиридонова, М. В. Золотарева, Ю. В. Дьяченко и других.
Кондратенко с этим не согласился. И тогда Гладской, не обидевшись, покинул ответственный и ключевой пост. Не заставив долго себя ждать, Кондратенко, казалось бы, неожиданно свой выбор останавливает на кандидатуре много опытного хозяйственника, в прошлом главного инженера автотранспортного управления комбината «Кизелуголь» Пермской области, затем главного инженера управления механизации, начальника автоколонны в Майкопе, заместителя председателя Майкопского горисполкома, первого секретаря Майкопского горкома партии, а в последнее время — генерального директора территориального управления «Краснодарглавснаб» Владимире Афанасьевиче Мельникове.
Что здесь можно было сказать? Выбор Кондратенко и в этот раз был безошибочным: вместе с В. А. Мельниковым они многие годы дружно тащили на себе весь воз краевых проблем. Совместимость эта была, видимо, от их представлениях о хлебе насущном. Однажды Владимир Афанасьевич как?то обмолвился: «Некоторым нашим оппонентам непонятно, почему мы приняли приоритетом сельское хозяйство. Во-первых, потому что сельское хозяйство составляет основу экономики Кубани. Пора им это понять. А во — вторых, наверное, им не приходилось сидеть без хлеба. А нам пришлось. В семье было пятеро детей. Однажды Бог послал, иначе и не скажешь, небольшую такую круглую булку кукурузного хлеба: в голодную зиму с 1942 на 1943 год шел по снежной наезженной колее, вижу — брезентовая сумка, а в ней этот самый кукурузный хлебец. Прибежал домой. Бабушка обрадовалась: еще проживем некоторое время, разделила этот хлебец на кусочки размером с шоколадную конфету. И выдавала нам каждому в день по такой «конфетке». Мы клали этот кусочек в рот и старались как можно дольше его жевать, вернее — сосать, будто и в самом деле это конфета. С тех пор я чту каждую крошку хлеба…»
16
Что же сумел за четыре года своей многотрудной губернаторской деятельности совершить Кондратенко? Он возродил Кубань. Прежде всего — возродил, казалось, безнадежно загубленное неумными реформаторами кубанское село.
Придя к власти, он не раз говорил, что основа экономики Кубани — мощный агропромышленный комплекс, а основа основ — сельскохозяйственные предприятия. Это и понятно: не будет зерна и овощей, нечего будет и перерабатывать.
Статистика падения аграрного колоса была поистине печальна: в 1991 году собрано почти 6,8 миллиона тонн зерна; на следующий год показатели «упали» на 300 тысяч, потом на 400, затем — еще на миллион… Из года в год положение становилось только хуже, и казалось, этому не будет конца…
Заряд негативной, разрушительной энергии был так велик, что положение стало меняться к лучшему только на третий год после решительного изменения курса, предпринятого новым руководством; направления значительных материальных и финансовых ресурсов на поддержку реального сектора.
Простое перечисление лишь некоторых мер дает представление о том разнообразии методов проведения новой аграрной политики, которое позволило добиться перелома ситуации. Из краевых фондов сельским товаропроизводителям начал выделяться семенной материал; организовывались межхозяйственные машинно — технологические станции; шли непростые, но в конце концов увенчавшиеся успехом переговоры о закупке передовых сеялок «Конкорд»; с белорусами удалось договориться о поставках техники в обмен на зерно.
Постоянная головная боль крестьянина — отсутствие ГСМ. Большинство нефтяных компаний было далеко не в восторге от сотрудничества с аграриями. Сезонность производства ставила последних в
