Но при этом приглушенным шепотом говорили друг другу совершенно противоположное.
— О! Троянский герой? — раздался вдруг над самым ухом Ахилла знакомый голос. — Как там тебя…
Ахилл недоуменно повернул голову и к своему удивлению увидел стоящего рядом сенатора Мурену.
— Ахилл!.. — с вежливым поклоном напомнил он.
— Верно — Ахилл! Я помню, что ты назван в честь героя Троянской войны, но какого именно — хоть убей! — позабыл! Рад тебя видеть, рад!
— Я тоже! Вдвойне! Втройне, клянусь Юпитером!
— Давно в Неаполе?
— Только что прибыл…
— А я уже неделю как здесь! Хожу в героях. Как же — бывший противник Агриппины! Кстати, надеюсь, ты не потерял в дороге послание?
— Как можно? Что ты? Вот оно!
— Очень хорошо! А главное — вовремя! Цезарю сейчас как никогда нужны хорошие новости! Погоди минутку…
Мурена отошел к важному сенатору и стал что-то говорить ему, показывая глазами на Ахилла.
Тот понимающе закивал и быстрыми шагами направился к императору.
Вернувшись, Мурена коротко сказал:
— Как только будет удобный момент, тебя сразу же представят цезарю!
— Хвала богам! Да не знает твое благополучие и счастье — границ! — не знал, как и благодарить сенатора, Ахилл и спросил: — А кто это?
— Кто?
— Ну, тот, с кем ты сейчас разговаривал!
— Согласно республиканским законам, высшее государственное лицо — консул! А на деле — одна лишь броская вывеска. Однажды он имел неосторожность сказать несколько слов против налогового проекта цезаря и теперь не знает, как загладить свою вину. Я бы и помог ему, да как? Казна полупуста. Надежды на огромный клад тирской царицы Дидоны не оправдались… Я предложил ему кое-что, но все это, хоть и одобрено цезарем, лишь полумеры… А надо бы нечто такое… — Мурена пошевелил пальцами, словно игрок, перебирающий кости перед решающим броском… — Такое, чтобы…
— А это кто? — осторожно перебил его Ахилл. — С красивым гребнем на шлеме?
— О-о! Это сам префект претория, то есть, личной гвардии императора — Афраний Бурр!
— А рядом с ним?
— Это — бери еще выше! Учитель цезаря — Сенека. Философ по мысли, купец по делам! Да… Если бы не эти двое, нашего цезаря никто бы уже не смог удержать!..
— А кто во-он тот, который все время шутит, военный?
— Легат Веспасиан. Так — ничего любопытного… Бывший погонщик мулов!
— А это — императрица? — показал глазами Ахилл на красивую, в самой роскошной одежде, женщину.
— Нет, императрица, дочь прежнего, божественного императора Клавдия — Октавия осталась в Риме. А это — Поппея!
Сенатор произнес имя Поппеи так весомо, что Ахиллу сразу стало понятно, что красивая женщина — неофициальная императрица.
— А вон, видишь, худенькая, в розовой тунике? Это — Акта, первая любовь цезаря. Ее привезли в Рим рабыней, но вскоре сделали вольноотпущенницей. Нерон души в ней не чаял, хотел даже жениться, но Агриппина не дала. Несмотра на то, что Акте составили
