Через полтора месяца, буквально на следующий день, как у Лены под сердцем впервые зашевелился ребенок, Елена Стефановна уехала.
Словно дождалась своего, известного лишь одной ей срока.
После которого никакой речи об аборте уже не могло быть.
Она прощалась так долго и грустно, что все почему-то сразу поняли, хотя и не хотели в это верить — навсегда.
И в тот же вечер в святом углу замироточила Феодоровская икона Пресвятой Богородицы…
Первым это заметила свекровь.
— Лена, я сколько раз тебе говорила, чтобы ты не протирала пыль на этой полке и не трогала лампадку! — убираясь в комнате детей, проворчала она.
— Да я даже и не подходила к ней… — слегка обиженно отозвалась вставлявшая новые батарейки в диктофон Лена.
— Стасик с детства не привык работать по дому. Ты, говоришь, тоже не брала ничего! А чего же тогда у вас вся икона в масле?
Свекровь с видом явного недовольства тщательно вытерла тряпкой икону.
А вечером… икона снова покрылась маслом!
Причем, капли были такими крупными, что медленно, прямо на изумленных глазах обнаруживших это Стаса и Лены стекали вниз, на полку…
И благоухали тончайшим, не похожим ни на один из земных запахов, ароматом…
— Ленка, смотри — мироточит! — ахнул Стас и, распахивая дверь, закричал: — Мама! Папа! Скорее сюда!
— Что, с Леной опять что? — встревоженно спросила его мама.
— Сердце? — уточнил Сергей Сергеевич.
— Нет — икона… — в один голос ответили Стас с Леной.
Сергей Сергеевич подошел к святому углу.
С благоговением перекрестился.
Но приложиться к чудотворной иконе не посмел.
Свекровь же, встав на стул, осмотрела икону и так, и этак.
И с лукавой усмешкой покосилась на сына:
— Стасик, признавайся! Твоя работа?
— Да ты что?! — возмутился Стас. — Во-первых, это было бы кощунством, а, во-вторых, я ведь гуманитарий, а не химик!
— Но ведь не может картон сам собой производить масло!
— Источать! — поправил Сергей Сергеевич.
— Ну, источать! — поправилась его жена.
Но при этом все же крепко сжала пальцами икону, чтобы проверить, нет ли внутри какого-нибудь хитрого приспособления.
— Осторожней! — воскликнула Лена. — Это же — чудотворная икона!
Свекровь протестующе хмыкнула.
