— Вини в этом верблюда. Такие животные полезны, но… — Она взяла Бортэ за плечи и посмотрела ей в лицо, гладкая кожа молодой женщины все еще имела розовый оттенок юности. — Ты прекрасно выглядишь.
— И ты не изменилась, Оэлун-экэ. Ты, должно быть, знаешь заклинание, сбавляющее годы.
— У меня есть слуги и рабы, — сказала Оэлун, — которые избавляют меня от тяжелой работы.
— Хасар послал гонца, который предупредил, чтобы мы ждали тебя. Он приезжал много дней тому назад.
— При той скорости, с которой мы ехали, — сказала Оэлун, — мальчишка пешком и то бы обогнал нас на много дней. — Она пошла с Бортэ в юрту. — Одно беспокойство для старухи. Мунлик послал со мной до стана Хасара охрану в двадцать человек, и не успела я устроиться там, как пришлось готовиться к путешествию сюда. — Она села на подушку рядом с Бортэ, а слуга принес им кувшин и кубки. — Приехала к тебе и уже готова отправиться обратно к мужу, а тут еще Хачун ожидает, что я остановлюсь по дороге у него. — Она отхлебнула кумыса. — Мунлик не хотел, чтобы я ехала, но я настояла на том, чтобы навестить внуков до наступления зимы, и поскольку реки обмелели, а родники иссякли, наши перекочуют еще до моего возвращения. Они, наверно, будут вынуждены уйти со своих обычных пастбищ.
Бортэ нахмурилась.
— Шаманы пытались вызвать дождь все лето. Некоторые из союзников Джамухи перекочевали совсем близко к нашим землям, и если они осмелеют, Тэмуджину придется действовать. — Она позвала служанку, которая принесла им мешочек с сушеным творогом. — Он старается избежать стычек со своим андой… Мне кажется, что он все еще надеется…
— Что все как-нибудь уладится.
— Да. — Бортэ задумалась. — Хан Тогорил сейчас в нашем стане.
— Я думала…
— Он прибыл два дня тому назад, — добавила Бортэ. — Старик плутал по Гоби много месяцев после того, как хан кара-китаев его выгнал. На слепой лошади и без спутников. Тэмуджин пожалел его, послал за ним человека и поехал на край пустыни встречать. — Оэлун подумала, что ее сын не будет проявлять жалости, если это не сулит выгоды. — Я думаю, Нилха завернет сюда, когда узнает, что его отец здесь, и Джаха Гамбу, брат Тогорила, уже выполз из своего убежища, чтобы присоединиться к нему. — Бортэ поджала губы. — Они бы ничего не сделали для него, если бы Тэмуджин не приютил его.
Оэлун кивнула. Нилха, по слухам, всегда ревновал отца к Тэмуджину и опасался почтения, оказываемого Тогорилом ее сыну.
— Во всяком случае, — сказала она, — я не могу винить их. Тогорил-хан был не слишком милостив к родственникам — он сел на трон, убив двух родных братьев. Мой сын и его отец выиграли немного, обменявшись клятвами со своим андой.
— И все же нам было бы спокойнее, если бы Тогорил сидел на кэрэитском троне, каким бы он ни был старым дураком. Даже Джамуха одобрил бы восстановление его на троне. Я подозреваю, что он не напал на нас по единственной причине — он опасался найманов и их вассалов кэрэитов.
— Как и все мы. — Оэлун сделала знак, отводящий беду. — Скорей бы хан найманов отправился на Небо.
Бортэ вздохнула.
— Дела пошли бы лучше, если бы в курултае участвовали женщины.
Оэлун тихо засмеялась.
— Только было бы больше болтовни, а мужчины все сделали бы по-своему.
Сын принимал решения без ее помощи. Временами Оэлун думала, что он выдал ее замуж за Мунлика частично для того, чтобы удалить ее из своего шатра. Но он перестал слушаться ее задолго до этого. Все изменилось после их бегства от мэркитов десять лет тому назад, когда он отверг ее совет подождать и не нападать на своих врагов.
Его решение оказалось правильным. Поход на мэркитов вернул ему жену и укрепил его силы. Поражение, нанесенное ему Джамухой и приведшее ее в ужас, только усилило его решимость. Даже замужество, навязанное ей, сделало ее чуть счастливее, хотя в нем не было той страсти, которой отличалась ее жизнь с Есугэем.
Странно, думала она, что Мунлик все еще видит в ней давнишнюю девушку, в то время как она ощущает себя старухой, которой осталось недолго жить. Ее муж никогда не узнает, что, сжимая его в объятиях, она все еще тоскует по Есугэю.
— Угэдэй вырос, — сказала Оэлун. — Он выехал вместе с Тулуем встречать меня, да и Тулуй уже похож на воина.
Бортэ засмеялась.
— Как он брыкался у меня в животе! Я боялась, что он пробьет себе путь раньше положенного. — Бортэ расправила кусок кожи и проткнула дырочку шилом. — Джучи дразнит Чагадая, и тогда Чагадай рассказывает сказку о сыновьях Алан Гоа, что только злит Джучи.
— Братья часто дерутся в детстве. — Оэлун подумала, что прошлый раз она видела их год назад во время летнего празднества. Она сама побила Чагадая за то, что тот назвал старшего брата ублюдком. Старый слух так и не умер.
— По крайней мере Угэдэй с Тулуем не дерется. — Бортэ проткнула еще дырочку. — А твои приемные сыновья ссорятся?
— Кукучу и Хучу спят и видят, как они вырастут и будут сражаться вместе с Тэмуджином. А сыновья Мунлика…
Оэлун не хотелось говорить. Она никогда бы не призналась мужу, что побаивается среднего его сына. Кокочу проводил большую часть времени с шаманами, и некоторые из них говорили, что он знает больше них. Мальчик, казалось, видел все насквозь, она почти верила в то, что он читает ее мысли. Его шесть братьев любили его, но, наверно, они тоже боялись.
— Кокочу всего тринадцать лет, — продолжала она, — и уже некоторые говорят, что он может перевоплощаться в животных. Он прошел тяжелое испытание прошлой зимой — намочил сорочку и дал ей высохнуть на себе, сидя в буран снаружи юрты. Он утверждает, что никогда не чувствует холода. Теперь он мечтает послужить хану своим колдовством.
— Тэмуджин будет рад услышать это, — сказала Бортэ. — Хороший шаман всегда полезен.
«Ему бы лучше обойтись без колдовства моего приемного сына», — подумала Оэлун, но ничего не сказала. Она не могла отделаться от чувства, что если выскажется против мальчика, он каким-то образом услышит ее слова и наведет порчу. Став приемным братом Чингисхана, он сделался еще более честолюбивым и гордым. Она успокоилась. Пусть лучше колдовство Кокочу работает на Тэмуджина, чем против него.
— Тэмуджину не терпится идти в поход, — сказала Бортэ. — Если скоро не будет дождя, нам придется перекочевать поближе к землям мэркитов.
Оэлун молча слушала, как молодая ханша говорила о возможных действиях хана. Бортэ, возможно, полагала, что Оэлун выскажется в этой связи, но у Оэлун были другие соображения.
60
Гурбесу молча молилась, поглядывая на мужа. Инанча по-прежнему сидел на троне. Он не произносил ни слова с той минуты, когда его генералы и советники вышли из шатра. Впалые щеки казались темными дырами, узловатая рука сжимала кубок. Даян теперь много пил, нуждаясь в вине или кумысе для облегчения боли.
Душа покинула его год назад. Гурбесу ожидала, что он воспрянет, когда пришло известие о победе монголов над мэркитами, но он безразлично воспринял новость. Чингисхан победил мэркитского вождя Токтоха Беки и захватил у него много шатров и стад, заставив Токтоха бежать к озеру Байкал. Некоторые утверждали, что Тогорил забрал большую часть добычи себе, другие говорили, что ее дал ему монгольский хан, что было одно и то же. Старый кэрэит разбогател и с монгольской помощью рвался обратно к ханскому
