Машину эти рассуждения удовлетворили. И на имя своё она откликалась по почину собственных логических связей, а не по вложенной программе.
Сейчас она, со свойственной ей неторопливой скрупулёзностью, восстанавливала затёртую запись. Для машины такого класса запись была не уничтожена, а именно затёрта.
Вейдер тем временем занялся астродроидом.
Тот не пугался и не проявлял негативных реакций, но в целом реагировал угрюмо. После поверхностной проверки его памяти, как и предполагалось, было обнаружено, что и маленькому астродроиду не раз стирали память. Ничего необычного. Такие вот машинки принято обновлять каждые пять лет. Принято у тупоголовых идиотов, имя которым большинство в этой галактике. Вейдер внезапно почувствовал приступ ярости. Его вечно окружала масса существ, родившихся совершенно естественным путём и обладающих естественным интеллектом. Эти существа в надутом высокомерии своём были жестоки к себе подобным и уж явно не к себе подобным. Если этот интеллект создали мы – мы его хозяева. Если этот интеллект не похож на наш, то у его носителей нет сознания. Нет личности.
Идиоты.
Вейдер устало погладил по куполу маленького насупленного астродроида. Что-то, наверно, надломилось в нём из-за его детства. Его трясло от любого вида тотальной зависимости. Он не переносил любой вид рабства. А чем положение дроидов было – не положение рабов?
Его бы подняли на смех. Но… Он одарённый. Сейчас он мог это даже почувствовать. Любое сознание оставляет метальный отпечаток. Особенно если этих сознаний много. Техносфера имела такое поле. Оно было отлично от поля ноосферы в узком смысле этого слова. От сознания разумных природных существ. Оно отличалось прямо-таки кардинально. Но от этого не переставало быть сознанием.
-Ну что, Арту, - пробормотал он, - тоже всякие умники с тебя всё постирали? Ты не расстраивайся, - дроид удивлённо мигнул индикатором, - тебе память хоть с идеей стирали. А остальным твоим собратьям – просто в профилактических целях.
Дроид ещё раз удивлённо мигнул индикатором. А потом сам подставил купол под чёрную перчатку.
Вся эта реанимация заняла долгий промежуток времени. Процесс ещё надо было контролировать. Сэльва исправно выдавала на большой монитор результаты реанимации в виде формул и кода. Тёмному лорду достаточно было взгляда на ряд цифр, чтобы понять, в чём дело. Две мёртвые металлические тушки дроидов были тут же. Одна стояла, другая лежала. И почему-то не сын, не вечная война ситхов и джедаев в самой неприглядной её стороне добила его. Добили эти две тушки. Две беззащитные технические игрушки в руках человеческого интеллекта.
Который есть константа и производная от условно говоря души. Машина не может быть доброй, злой или подлой. Таким бывает создавший её человек. Создавший для собственных нужд и целей, не имеющих ничего общего с чистым разумом. И никогда не поблагодаривший то, что считает принадлежащей ему неразумной вещью.
Почему, если кто-то что-то построил или создал, он считает, что имеет на это право? Почему, если то, что он создал, отличается по способу мышления от него, он считает это неразумным? Или же способ мышления этого задан алгоритмом конструктора-творца.
Может быть, всё-таки существует творец Вселенной, великий разум, для которого все живые существа – не более чем конструкции, созданные им для удовлетворения собственных целей? Гигантская фабрика биологической штамповки для…
Вейдер чуть не обхватил руками шлем. Кажется, события последнего времени подействовали на него сильней, чем он думал.
Этот разговор случился почти сразу после их нового входа в гиперпространство.
-Ну, - сказал Тёмный лорд, тяжело опираясь тяжёлыми руками в перчатках о поверхность стола, - давайте подсчитывать последствия вашего безумия, повелитель.
Палпатин хмуро и ожесточённо кивнул, стоя к нему спиною. Туда, куда он смотрел, не было ничего. Ни голографической карты, ни экрана. Голая стена.
-Самое неприятное, что галактика узнала ваш статус.
Император не стал уточнять о размерах этой галактики. То, что знает группа хотя бы преданных императору лиц – знают все.
-С чем я вас и поздравляю, - продолжил Тёмный лорд.
-Это не важно, - Палпатин повернулся к нему. Неожиданным быстрым движением. – Твой сын знал об этом.
Два ситха смотрели друг на друга. Сейчас ситха.
-Труха, - сказал Вейдер. – Ох, труха…
Новое молчание.
-Из-за того, что вы перестали контролировать себя, - продолжил Тёмны лорд, - ваше ближайшее окружение поняло, что вы тоже ситх. Это вызвало колоссальные последствия. Настолько колоссальные, что я не берусь сейчас их все предсказать.
-Но ты же провидец.
Вейдер вздрогнул. Император издевался.
-Провидческие сны твои уже сослужили нам хорошую службу. Тебе, в частности, - император ткнул в него пальцем. – А твоему учителю!..
Тишина.
-Да, - сказал Тёмный лорд. – Надо разбираться. Я, кажется, перестал понимать хоть что-то. Особенно в контексте…
-Первым делом, давай перестанем прыгать с темы на тему.
-Хорошо, - кивнул Тёмный лорд и прошёлся по комнате. – Начнём с периода вашего безумия. Итак, в галактике стало известно, что вы – ситх. И Империя двадцать пять лет под ситхом ходит. Положение кардинальным образом меняется. Не император, которому служит единственный в галактике оставшийся лояльным к верховной власти одарённый, а два ситха.
-За что благодарить ты себя должен, Вейдер, - язвительный тон.
-Император…
-А знаешь, я тоже человек. Я четыре года молчал и свихнулся от этого. Давай лучше будем каждый день ругаться и говорить в лицо друг другу то, что думаем друг о друге! – император раздражённо фыркнул. – По-моему, так будет лучше для обоих. Нам нельзя держать всё в себе. Нам нужна разрядка.
Вейдер тяжело вздохнул. Это отреагировала на нервный импульс воздухонакачивающая машина.
-Надо пуд соли вместе съесть, чтобы так разряжаться без последствий друг для друга.
-Уже.
