Признаюсь — я растерялся и не записал номер их машины, а то бы имена этих мерзавцев дополнили список других, которые будут наказаны. Разумеется, этот список возглавляет корыстолюбивый бюрократ, наш бывший директор Прыгунов и его друзья из бандитского истеблишмента, угробившие Институт…'
Комов посмотрел на дату и покачал головой. Та самая. Горький запах гари в обугленной квартире Мотни… книга Вагнера ночью в милицейских 'Жигулях'… Первая тетрадь дневников профессора Цаплина закончилась. Алексей взял вторую и устроился поудобнее.
Самолеты уже пролетели. Сначала они мчались целой кучей, а потом несколько штук отделились от остальных и принялись выделывать такие фортели, что у Мишки вспотели ладони от волнения за маленьких пилотов.
Профессор посмотрел на его приоткрытый рот, а потом, наклонившись, негромко спросил:
— Нравится?
— От самолетиков этих реально прусь! — подтвердил Мишка.
— Значит, признаешь, что поступил неправильно? Не будешь больше так делать?
— Ладно, мне не в лом, — великодушно согласился Мишка, будучи в восторге от зрелища.
Накувыркавшись в воздухе, самолеты улетели. Мышиный ковер на площади зашевелился. В центре сложился замысловатый узор, там вдруг всё пришло в движение, взлетели звездочки ракет, захлопали взрывы, рождая клочья серого дыма. Генералы возбужденно запищали.
— Это что, Андреич?
— Разве ты не видел парадов? Это отряды особого назначения. Они показывают свое умение.
— Можно я сгоняю — поближе посмотрю? Отсюда не видать.
— Конечно можно.
С трибуны Мавзолея профессор Цаплин видел, как фигурка в мешковатой оранжевой курточке появилась внизу на площади, как перед ней расступалось серое поле, освобождая серую брусчатку. Дойдя до бойцов, понарошку изображающих бой, Мишка встал на четвереньки и долго разглядывал происходящее. Назад он вернулся счастливый.
— Супер-пупер, Андреич! Круче, чем любые мультики!
Он показал генералам большой палец и взобрался обратно на стул.
Внизу снова двинулись серые ряды. Профессор поднял сжатый кулак.
— Именем природы!
Площадь ответила возбужденным писком.
Тогда Мишка тоже поднял кулак — и крикнул:
— Именем природы!
И снова писклявое эхо взлетело над площадью и долго летало между обступившими ее стенами.
'…Серый вечер. Казалось, что сумерки глушат все звуки. Красная площадь словно вымерла. Редкие прохожие мелькали размытыми силуэтами на фоне ГУМа. Всё напоминало скверную, неумело нарисованную картинку.
Я пошел вдоль по Моховой. Падал редкий снег. Ломоносов собрался обедать и положил накрахмаленную салфетку на колени. Холодный пронзительный ветер дул навстречу, словно заставляя свернуть с пути. Страшно быть маленьким человечком, у которого нет защиты: ни денег, ни нужных знакомств, ни пистолета… Я бы сошел с ума, если бы не мои мыши.
Прогресс у них идет быстро, быстрее, чем я предполагал. Механические дамские часики со снятой крышкой привели их в такой же восторг, как ружье — дикарей в какой-нибудь Полинезии. Толкались, трогали колесики и пищали, пищали… Кажется, я пропустил момент, когда у них появились навыки речи…'
'…Судьба или человек — кто возьмет верх?'
'Теперь дело пойдет быстрее, скоро у меня будет всё!'
'Звонила Е.Н. Спрашивала, куда я пропал, и когда мы снова увидимся. Так и подмывало процитировать ей из писем Моцарта: 'Бог дал мне талант не для того, чтобы я его убил на женщину'.
'Без особого труда разместили заказы у того же племени, что уничтожило наш Институт. Никто будто бы не замечает довольно странную номенклатуру изделий и настораживающий характер чертежей. Лишь бы вовремя были заплачены деньги. О, продажный мир homo sapiens'ов!'
'Сегодня основана Академия. Я выбрал для ее размещения подвалы Университета (старого, на Моховой), это так символично!.. Трагически не хватает рабочих, инженеров и солдат. Пришлось создать команды по отлову диких мышат. Срочно разрабатываю новый тип белка, ускоряющий процессы преобразований в высшей нервной системе. Подробности в файле uskorenie в директории pobeda_geniya на диске C…'
'Развитие цивилизации всегда требовало жертв. Разве не было людей, которым на заре воздухоплавания на голову падал мешок с балластом?..'
Комов посмотрел на часы. Прошло уже пятьдесят минут. Жалко, что не удалось добраться до описания памятной встречи в 'Модерн-опере'!..
Он быстро пролистал следующие тетради. Опять перечисления файлов-майлов… Без Лизы здесь будет трудновато разобраться… Точнее, весьма трудновато.
Комов вернулся через час, как и обещал.
— Ну как? Удачно?
— Даже слишком. Хорошо бы пожить здесь еще. Хотя, тут столько интересного, что и месяца будет мало. Кроме того, придется в следующий раз взять тебя с собой. Нужен твой светлый компьютерный ум.
— А я думала — на стреме стоять!
— Я держал его секреты в этих руках, — сказал Алексей, показывая руки, в которых он держал секреты. — Но самые большие сокровища зарыты в компьютерах. Там — всё!
— Что же нам теперь делать?
— Продержаться здесь до тех пор, пока не узнаем, что надо. Сначала разведаем, что происходит наверху. Пойду схожу на волю — куплю газету.
— Ты думаешь, там всё еще выходят газеты?
— Газеты, милая, выходят всегда.
— До свидания, господа генералы, — сказал Мишка; ему уже как-то забылось, что совсем недавно он называл их фашистами. — Классные у вас бойцы. Жалко, что мелковаты.
Господа генералы попискивали и, как показалось Мишке, радовались его словам.
От Красной площади они с Андреичем шли уже как заправские друзья. На этот раз идти оказалось недолго. Зайдя через подворотню в первый же двор на Тверской, они подошли к двери в подвальчик с надписью 'Короба и мусор не сваливать!'. Кроме того, на дверь был наклеен яркий ярлык 'Охраняется милицией' и еще один — изображающий голубой земной шар, на котором алела буква Ц.
— Это здесь что ли они? — с сомнением спросил Мишка.
— Кто?
— Мама с Алексеем.
— Это вход в мир, где я был вынужден скрываться. Дальше мы отправимся под землей.
— А на доске там можно гонять?
— Боюсь, что нет, — сказал Цаплин. — Но это легко исправить. Выходи, когда захочешь, наружу и гоняй, где хочешь. Только запомни этот знак с земным шаром, Он обозначает места, где мое подземелье сообщается с поверхностью. Видишь кодовый замок? Нажми цифры 18–17 — и всюду войдешь внутрь. Запомнил? 18–17. Это номер моей машины. Однажды я ехал на ней… ехал себе спокойно… никому не мешал… Впрочем, об этом еще снимут кино и напишут романы… Пошли!
Мишка протянул ему руку. Цаплин открыл дверь, и они вошли внутрь. Точь-в-точь дед с внуком, решил бы любой, увидев их со стороны.
— Эй, браток! — окликнул Комова отсыревший голос.
