Жизнь так коротка

— Ко мне, родимому! Как же я без тебя? А ты что, недоволен? Работы у тебя слишком много, ты перетрудился?

— Нет, Сергей Семёнович, извините, — вежливо и в то же время удручённо ответил мой служащий. Он открыл дверь и почти уже покинул кабинет, как вдруг, круто обернувшись, выпалил:

— А повар, горничная, кучер — они тоже приближённые особы?

— Конечно! Куда ж я без них! — смех раздирал меня до такой степени, что слёзы брызнули из глаз. — Иди, особа!

…Пообедав, я поднялся в кабинет, по пути приказав нынешнему секретарю зайти ко мне. Через минуту он вошёл, держа в руках поднос с письмами, под которыми угадывалось нечто более объёмное. С поклоном поставив свою ношу на столе передо мной, секретарь отступил на шаг и молча стал ждать дальнейших распоряжений.

«Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня», — вспомнил я слова своего отца. Поэтому предложил своему служащему присесть и продиктовал ему письма мэрам Нортуича и Ливерпуля, в которых приказывал им отправлять соль в города, расположенные на южном побережье страны, исключительно по морю.

Отпустив секретаря, принялся внимательно разбирать корреспонденцию. В основном это были отчёты мэров по тем поручениям, которые я им дал раньше, но встречались и письма от простых жителей. Так, один молодой механик из Честера сообщал, что ему удалось существенно уменьшить размер часов, применив в их конструкции стальную пружину. Я написал ему ответ, поблагодарив за инициативу, и сообщил, что он движется в правильном направлении. В письме я намекнул, что размер часов можно уменьшить до такой степени, чтобы носить их на руке.

На дне подноса лежал увесистый пакет, из которого я с удовольствием вытащил экземпляр новой книги, отпечатанной в лондонской типографии. Это был учебник геометрии для шестого и седьмого классов. Его автором, как и почти половины изданных ранее книг, был я. Полюбовавшись учебником, поставил его на книжную полку, где он оказался в компании нескольких десятков себе подобных. «Жаль, что пока нет художественной литературы, — с ностальгией подумал я, — но ничего, постепенно появится».

Тут же вспомнилось, как лет сорок назад удалось наладить производство разборного металлического шрифта и создать приемлемую типографскую краску. Много времени ушло на обучение рабочих, особенно занятых в переплётном цеху. Зато теперь в типографии всё шло как надо без моего вмешательства.

Бумагу же долго производили на специальных бумажных мельницах. Затем я при помощи квалифицированных слесарей изготовил полуавтоматическую бумагоделательную машину. «Необходимо срочно наладить выпуск общегосударственной газеты, — решил я. — Пусть выходит хотя бы раз в неделю, тогда люди в каждом городе почувствуют себя единой нацией. Кроме того, это внесёт элемент разнообразия в их жизнь и поможет становлению литературной деятельности».

…Я сидел, откинувшись в кресле и заложив руки за голову, планируя свой завтрашний день. За окном начало смеркаться, и я не заметил, как погрузился в дрёму.

Вдруг дверь моего кабинета распахнулась, и в дверном проёме возник высокий крепкий мужчина средних лет в грязной дорожной одежде. В руках он держал скомканную шапку. Чёрные волосы были взъерошены, а на скуластом загорелом лице выделялись большие усталые глаза. Человек сделал вперёд ещё несколько шагов, не взирая на отчаянное сопротивление моего секретаря, который буквально повис на незваном госте.

— Что вы себе позволяете, сударь?! — грозно спросил я, вставая из-за стола.

Мужчина низко склонился передо мной в поклоне, одновременно отталкивая продолжающего цепляться за него секретаря. Выпрямившись, он сказал:

— Господин Верховный Правитель! Я привёз срочное донесение от мэра Ливерпуля.

Он достал из внутреннего кармана куртки слегка измятый конверт и протянул его мне. Сломав печать, я бегло прочитал донесение. В нём сообщалось дословно следующее:

«Глубокоуважаемый Сергей Семёнович! Посылаю Вам это письмо с очевидцем случившегося сегодня утром прискорбного события. Надеюсь, что он сумеет рассказать все подробности.

Невероятно, но многочисленная группа злоумышленников захватила три больших корабля вместе с экипажами и отправилась в неизвестном направлении. Удивительнее всего то, что это были жители Ливерпуля, в большинстве своём люди семейные. Я постараюсь провести расследование своими силами и прошу не судить строго Вашего покорного слугу».

Внизу стояли дата и подпись.

Внимательно вглядевшись в запылённое лицо гонца, я понял, что он смертельно устал. Ещё бы: судя по дате в письме, он за трое суток преодолел верхом путь, на который обычно уходит в два раза больше времени.

— Садитесь, сударь, — указал я ему на кресло для посетителей.

— А Вы, Пётр Борисович, простите нашего гостя. Дело у него действительно очень спешное, — обратился я к секретарю. — И, пожалуйста, выделите ему комнату для ночлега в моём доме и обеспечьте ужином.

— Если можно, пусть принесёт воды, — хрипло попросил гонец, не замечая графина, стоящего на моём столе.

— Да вот же вода, милейший, — откликнулся я, наливая полный стакан.

— Ещё, — сказал мужчина, поставив стакан на стол.

Выпив полграфина, он блаженно откинулся в кресле. Я снова взглянул ему в лицо. У меня уже составилось первое впечатление об этом сильном, волевом человеке, и я лишь гадал, кто он по профессии — рыбак или охотник. Произошедшее чрезвычайное событие очень меня заинтересовало. Обойдя письменный стол, я остановился напротив гонца.

— Итак, сударь, кто вы?

— Я рыбак, господин Верховный Правитель. Васильев Игорь Иванович, — ответил мой гость, порываясь встать.

Я сделал успокаивающий жест рукой.

— Сидите-сидите. Расскажите, пожалуйста, что вы видели.

— Это произошло рано утром. У пристани стояли три больших парусника. Ещё с вечера на них погрузили овец. Наверное, корабли и так должны были в скором времени отплыть, а тут появились эти. Человек восемьдесят верхом на конях, одеты как охотники. Ехали не спеша, а как поравнялись с пристанью, так всё и началось.

— Что началось?

— Как по команде все спешились и по сходням бросились на палубы кораблей. На моих глазах убили шестерых матросов. Хорошо, что моя лодка быстроходная, а то и меня подстрелили бы.

— То есть в вас стреляли?

— Ну да, только далековато было, а я уже парус поставил.

— Что было дальше?

— Я отплыл на безопасное расстояние и увидел, что на пристань въехали около шестидесяти телег. Там были и женщины с детьми. Нападавшие в сумасшедшем темпе погрузили что-то на корабли, загнали на палубы почти всех лошадей и отчалили от берега.

— Они что, сами смогли управлять современными парусниками? — удивился я.

— Нет. Всё делали матросы, но под прицелом луков нападавших. Видя такую картину, я поплыл в противоположную сторону — начальству докладывать, а теперь вот к вам попал.

— Спасибо, уважаемый Игорь Иванович. Я вижу, как вы устали, но ответьте на последний вопрос. Эти люди действительно были местные?

— Да. Некоторых я узнал в лицо, и их жён тоже.

Предоставив гонца заботам секретаря, я стал в задумчивости ходить по кабинету. Потом остановился и, включив «внутренний телевизор», проверил прибрежные воды Англии. В этом районе преступников не оказалось. Быстро темнело, поэтому я решил отложить поиски до утра. Земной шар велик, и беглецы могли поплыть куда угодно. Но зачем?

…Ответ на этот вопрос я получил к обеду следующего дня. Ограничив круг поисков максимально возможной скоростью кораблей и временем нахождения их в пути, я обнаружил, что захваченные суда держат курс на… Северную Америку!

Несколько часов я вникал в ситуацию, забыв о времени и незримо присутствуя среди мореплавателей. Вслушиваясь в их разговоры, я понял, что главарём является кряжистый мужчина лет сорока пяти. Его пятеро взрослых сыновей и он сам держали в страхе не только экипажи судов, но и остальных преступников, многие из которых были полностью преданны своему «наставнику», как они его называли.

Постепенно я пришёл к выводу, что корабли захватили члены своеобразной секты. Их «наставник» проповедовал свою исключительность, во что верили все сектанты. Вскоре я узнал и их план — пересечь океан, высадиться в удобном месте и покорить местное население, заставив его работать на себя. Что касается матросов, то сектанты всеми силами пытались обратить их в свою веру. Некоторые соглашались, скорее всего, из страха за свою жизнь.

Теперь, зная причину совершённого преступления и планы сектантов, я мог спокойно готовить возмездие. Строительство каравелл было ускорено, насколько это возможно. Их вооружили недавно отлитыми пушками. Экипажи для предстоящей экспедиции я подбирал лично.

Тем временем беглецы благополучно пересекли океан и подошли к побережью Североамериканского континента. Двигаясь вдоль берега на юг, случайно зашли в Чесапикский залив. Никаких карт у них, конечно, не было. Им удалось найти удобную бухту и, поднявшись вверх по реке, сектанты пришвартовали корабли к её северному берегу.

Убедившись, что они решили обосноваться именно здесь, я вручил адмиралу флотилии подробно вычерченные морские карты и перед строем моряков наделил его всей полнотой власти.

— Владимир Игоревич! — сказал я ему. — Помните, что ни один из преступников не должен уйти от возмездия, но женщины и дети не должны пострадать.

— Сделаю всё, что смогу, Сергей Семёнович, — заверил меня адмирал. — Не сомневайтесь.

…Почти через полгода, сидя у себя в кабинете, я слушал его рассказ:

— Благодаря вашим картам и инструкциям, Сергей Семёнович, я легко нашёл стоянку беглецов. Эти мерзавцы подчинили себе около трёх сотен дикарей и заставляли их с утра до вечера работать на строительстве оборонительных сооружений. Сектанты привезли с собой семена культурных растений и вскоре собирались засеять ими приличный участок земли, который аборигены перекопали лопатами.