—
Дейдра пожала плечами:
— Воля твоя, тётя. Я не против.
— А как же компьютер? — спросил я.
— Подождёт, — небрежно отмахнулась Бренда. — Нигде он не денется.
Я хрюкнул:
— С ума сойти! По такому случаю не грех и выпить. — С этими словами я открыл встроенный в стену бар и достал из холодильного отсека бутылку виски. — А заодно отметить ваше знакомство.
— И ещё одно событие, — добавила Дженнифер, как мне показалось, не очень радостным тоном. — Ты, бедненький, так забегался, что совсем забыл о своём обещании напиться в стельку.
— О каком обещании? — В первый момент я не понял, но потом до меня дошло. — Так ты уже знаешь?!
— И не я одна. Анхела имела неосторожность оставить улики на месте вашего преступления — видно, очень торопилась на заседание кабинета. Горничная обнаружила в спальне твою записку и «лепестки ромашки», ну и раззвонила повсюду. Сейчас во дворце только и говорят об этом... Гм, кое-кто даже считает тебя героем.
Я покраснел:
— А ты что думаешь?
— Во всяком случае, героем не считаю. Невелик подвиг сделать ребёнка. — Дженнифер взглянула Бренду и Дейдру, которые добродушно улыбались. — Кевин уже похвастался вам?
— Да, — ответила Бренда. — А что это за «лепестки ромашки»?
— Индикаторы ранней беременности, — объяснил я и достал из кармана пакетик. — Дают надёжный результат уже через три часа.
— Интересно, — сказала Бренда, взяла у меня пакетик и вынула одну белую полоску. — Как ими пользоваться?
— Просто смочить слюной.
Бренда лизнула полоску языком, и та почти мгновенно покраснела.
— Очень мило. Мелочь, но приятно.
— Тётушка! — воскликнул я. — Это правда?
— Уже на четвёртом месяце, — кивнула она. — Через полгода у Мела и Бриана появится сестрёнка.
— Поздравляю, — от всей души сказал я и поцеловал её в щеку. — Очень рад за тебя и Колина.
В глазах Дженнифер застыло вполне понятное удивление — ведь на вид Бренде нельзя было дать больше двадцати лет.
— У тебя уже третий ребёнок? — недоверчиво спросила она.
— Да.
— Но как ты успела? Ты же такая молоденькая.
— Ну, не такая уж я и молоденькая, — заметила Бренда. — А впрочем, думаю, что пора тебе всё объяснить.
Она подступила к Дженнифер и обняла её за плечи.
— Прежде всего, ты что-нибудь слышала о телепортации?
— Да, конечно. Но эта проблема ещё не решена даже теоретически. А что?
— Мы её решили. Сейчас расслабься и ничему не пугайся. Возможно, тебя слегка затошнит, но это не страшно. Можешь закрыть глаза, а можешь не закрывать. Готова?
— Но я не понимаю...
— Скоро поймёшь. — Бренда вызвала Образ Источника, и они обе исчезли.
Я повернулся к Дейдре:
— Неплохое начало, а?
Сестра согласно кивнула:
— По-моему, правильный подход. Сперва Дженнифер решит, что в кармане у Бренды спрятан миниатюрный телепортёр, потом Бренда доходчиво объяснит ей, что этот телепортёр у нас в генах — а дальше всё пойдёт, как по маслу. Честное слово, я бы не додумалась до такого. Я собиралась начать со стандартного сообщения о дарованном нам бессмертии.
— Дженнифер дитя своей эпохи, и ей легче принять телепортацию, чем вечную молодость, — заметил я. — Бренда сразу поняла это и пошла по пути наименьшего сопротивления. Она опытный педагог.
— Что верно, то верно, — сказала Дейдра и лукаво улыбнулась. — Боюсь, что теперь Бренда никому не уступит Дженнифер, сама будет обучать её чарам.
— А почему боишься? — спросил я.
— Жаль девочку. Под мудрым руководством тётушки она вместо заклятий будет стряпать исходники и компилировать их в ехе-файлы. Так что вашего полку извращенцев прибавится.
Я фыркнул:
— Это ещё неизвестно, кто извращенец. Можно подумать, что ваши с Колином лагранжианы естественнее наших exe-файлов. В конце концов, любое заклятие является набором алгоритмов; оно так и просится быть представленным в виде программы. Если бы ты не была так ленива и вместо того, чтобы насмехаться над нами, постаралась бы вникнуть в суть нашего метода...
— Опять ты за своё! — с добродушной улыбкой перебила меня Дейдра. — Никак не оставишь попыток обратить меня в свою веру. При других обстоятельствах из тебя получился бы очень настойчивый миссионер. — Вдруг она помрачнела. — М-да, миссионер...
— Ты про Александра?
— Про него. Как думаешь, что он затеял?
Я пожал плечами:
— Знал бы прикуп... Впрочем, одно бесспорно: он намерен использовать потенциальную мощь этого мира для осуществления своих планов мести.
— Ну, это и ослу понятно, — сказала Дейдра. — А потом?
— Не думаю, что он собирается стать ангелом-хранителем космической цивилизации, скорее наоборот. Я полагаю, что его Церковь Второго Пришествия — это мина, заложенная в фундамент галактического сообщества.
— Мне тоже так кажется. — Дейдра вздохнула. — Бедная Дженнифер. Не повезло ей с отцом.
— Зато повезло с другими родственниками, — заметил я.
— Особенно с тобой. Ты всегда был нежен с сёстрами и кузинами... гм, кроме Пенелопы. Наконец-то я поняла, почему ты так враждебно относишься к ней.
Я покраснел:
— Ошибаешься. Я не...
— Пожалуйста, Кеви, не нужно лукавить. Ты не любишь Пенелопу, это факт. Ты почти ненавидишь её — и не только потому, что она дочь Дианы. Ты видишь в ней ещё одну соперницу нашей мамы.
— Глупости! — запротестовал я.
— Ты прав, это действительно глупо, — согласилась Дейдра. — И тем не менее факт. Когда ты говорил о дочерях, которые берегут свою невинность для папаш, у тебя был такой вид... Именно с таким выражением лица и таким тоном ты всегда говоришь о Пенелопе.
Я до боли закусил губу.
— Ты слишком много фантазируешь, Дейдра.
— Вовсе нет. Я знаю, что говорю. В отличие от тебя, я вижу то, что есть на самом деле, а не то, что мне хочется видеть. — Она подошла ко мне и положила обе руки мне на плечи. — Кеви, когда ты смягчишься? Когда ты поймёшь, что в этом нет чьей-то вины, это наша общая беда. Ты уподобляешься Александру — с той только разницей, что ненавидишь не брата, а сестру. Я уже не говорю о Диане...
— И не нужно говорить, — жёстко отрезал я. — Она... Эта женщина не имеет никакого права разрушать нашу семью.
— Она и не хочет...
— Ой ли! А что, по-твоему, она делает?
Дейдра отступила от меня и села на край стола.
— Она просто любит нашего отца. Любит — и ничего не может с собой поделать. Любит так, как ты... как до недавнего времени ты любил Монгфинд.
— Но я не... — начал я, но затем умолк.
— То-то и оно, Кеви, — качая головой, произнесла Дейдра. — То-то и оно. В этом нет твоей заслуги. И воздержись от шовинистических аргументов, вроде того, что ты мужчина, а Диана женщина. Пойми наконец, что ты не вправе судить отца и Диану. У тебя самого рыльце в пушку... Гм... Как, впрочем, и у меня.
— О чём ты?
Дейдра серьёзно посмотрела на меня:
— Угадай, кто был моим первым мужчиной?
Я почувствовал неприятную сухость во рту.
— Только не говори, что...
— Да.
— Проклятье! — Я подошёл к бару, налил полный стакан виски, одним духом осушил его, затем бухнулся в кресло. — Сестричка, ты не разыгрываешь меня?
