Но… «Вратарь Хегюста и нападающий Рональд Эрик-сон побеждают сборную СССР»,-напишут завтра газеты. Это невероятно! Такого еще не случалось на чемпионатах мира: уже ощущая в своих ладонях, холодную тяжесть золотых наград, мы упустили первое место.
Все наши планы рухнули в первом же периоде. Мы будто забыли то, в чем еще недавно клялись друг другу. Опять нервозность и суета, снова провалы в средней зоне, куда беспрепятственно входили соперники, опять робость и неуверенность в действиях форвардов. Даже такой хладнокровный парень, как Якушев, несколько раз умудрялся не попасть в пустые ворота. Поражение со счетом 1:3 отбросило нас на третье место.
Разве можно было действовать в решающем матче (да и во всех других) так бескрыло и неизобретательно! В этом поединке со всей отчетливостью проявилось, как обеднел творческий арсенал сборной СССР. Шведы, по сути дела, опять поймали нас на ту же уловку: они использовали тактику «отката», мы же снова напоминали рыб, которые тщетно бьются о бетонную плотину, хотя рядом- чуть поищи - есть сколько угодно лазеек. Разве мы были слабее, чем «Тре крунур»? Нет. Наголову сильнее! Но наша команда, составленная из «звезд», вдруг разучилась выполнять элементарные вещи: для нее стало проблемой войти в зону соперников, разыграть численное большинство. Мы не продемонстрировали в Вене ни новых комбинаций, ни оригинальных тактических построений.
Трудно, согласитесь, представить, чтобы чемпион мира по шахматам Анатолий Карпов ехал на ответственный турнир и не имел в своем творческом багаже никаких новинок, «сюрпризов» для соперников. С нами же произошло именно так. А конкуренты не спали. Я из ворот примечал и хитрости новых чемпионов мира с участием Ивана Глинки, и «домашние заготовки» шведов.
Говорят, что в Вене нам чуть-чуть не хватило спортивного счастья. Может быть. Хотя я всегда считал: счастье- попутчик сильных.
А я уезжаю на Волгу. Я знаю одно место недалеко от Саратова, где замечательно ловится рыба. Только забросишь удочку, и уже клюет. Буду жить в палатке, варить уху, встречать у воды рассветы. Буду ждать июля-когда надо снова выходить на лед».
Глава 6
Вратарей у нас меньше, чем других игроков, знают в лицо: виноваты маски, надежно защищающие голкиперов не только от летящих шайб, но и от недремлющего ока телевидения. Полевой игрок, едва появившись в составе, уже знаком миллионам людей, вратари же могут играть целый сезон, а различают их лишь по номерам на свитерах. Я вовсе не хочу сказать, что они обделены славой и вниманием, но факт остается фактом: хоккейных вратарей на улице узнают редко.
Хотя, повторяю, вниманием наш брат не обижен. Болельщик - он у нас, как правило, объективный, хорошо разбирающийся в игре - прекрасно видит, каково сейчас приходится вратарям,- сейчас, когда главный акцент в хоккее делается на атаку, когда нагрузки у вратарей возросли и соответственно изменилась, выросла их роль в команде. Болельщик с симпатией и состраданием относится к участи стражей ворот, чутко реагирует на их удачи, старается прощать промахи - спасибо ему за это.
У меня к зрителям навсегда останутся самые теплые чувства. Между нами ни разу не было недоразумений, ни разу, начиная с того памятного матча ЦСКА - «Спартак» в 1969 году, от которого я веду отсчет своей хоккейной карьеры. Помните, когда в тот день А. В. Тарасов поставил меня в состав, даже бывалые армейские игроки восприняли это недоверчиво: еще ни разу их ворота не защищал мальчишка. А болельщики в меня поверили: каждую мою удачу в том матче - даже самую маленькую- они награждали аплодисментами.
С тех пор у меня установились самые доброжелательные отношения с любителями хоккея, и я всегда рад встречам с ними. Хоккеистов часто приглашают на спортивные вечера, которые проходят и в студенческих аудиториях, и в заводских клубах, и в воинских частях. Зал обычно набивается до отказа. Люди как будто хотят поближе рассмотреть нас, сопоставить наш хоккейный характер с чисто человеческими качествами, проверить свое отношение к тому или другому хоккеисту.
Вот об одной из таких встреч, состоявшейся в феврале 1978 года, я и хочу рассказать.
…Гигантский актовый зал полон. Украдкой из боковой двери я всматриваюсь в лица людей. Большинство из них молоды, и это понятно: актовый зал принадлежит крупному столичному институту. Меня охватывает волнение. Это мало похоже на те ощущения, что бывают во время матча. Там стараешься максимально сосредоточиться на игре, не видишь никого и ничего, кроме хоккеистов и шайбы, и стоит только начаться матчу, как от волнения не остается и следа, а здесь другое: полторы тысячи человек пришли будто для того, чтобы принять у тебя строгий экзамен, и ты знаешь, что подсказок не жди. Весь вечер тебе предстоит «играть» без маски…
Приятный сюрприз: перед встречей организаторы показывают фильм «Владислав Третьяк против Бобби Халла», снятый в 1974 году в ходе матчей сборной СССР со сборной ВХА.
Я уже видел этот фильм раньше, но все равно, как только гаснет свет, испытываю внутренний трепет, тот особый эмоциональный подъем, который всегда вызывают у меня воспоминания о встречах с канадскими профессионалами. Наверное, я самый внимательный зритель в зале и уж наверняка самый отзывчивый. На широком экране Бобби Халл снова и снова атакует мои ворота- воют сирены, ревут трибуны, со свистом летят шайбы - держись, вратарь! Так и было в 74-м. Незабываемые мгновения.
Фильм, кажется, задел за живое не только меня. Поднимаясь на сцену, вижу, как взволнованы люди, как искренни их аплодисменты. Успеваю подумать о том, что контакт с аудиторией вроде бы уже налажен, теперь важно его не потерять. И сразу же на меня обрушивается шквал вопросов. На столе вырастает целая гора записок. «Пожалуйста, Владислав»,- с улыбкой протягивает мне микрофон ведущий.
Беру наугад первую попавшуюся записку: «Какую черту в характере человека вы считаете самой главной?»
- Трудолюбие,- отвечаю я.
«Как вы относитесь к подобным встречам с болельщиками?»
- Очень хорошо отношусь. Такие встречи повышают нашу ответственность перед вами, любителями спорта. К тому же мой долг члена ЦК ВЛКСМ - всячески пропагандировать физическую культуру и спорт среди молодежи. «Кто, по вашему мнению, лучший из зарубежных вратарей?»
- Джерри Чиверс из ВХА.
«Бывают ли у вас минуты страха в ходе матча?»
- Раньше, когда только-только надел форму голкипера, случалось, боялся шайбы. Теперь же на льду я настолько погружен в свое дело, что все постороннее перестает существовать. Хотя, конечно, вратарей не нужно считать абсолютно бесстрашными людьми. Ничего не боятся только безголовые дураки. Скажем, во время тренировок я всегда помню об опасности-ведь в створ ворот летят одновременно по пять-шесть шайб, на каждую не среагируешь. От прямого же попадания не спасают никакие щитки-боль адская.
Или вот, к примеру, канадцы имеют обыкновение бросать по воротам с острого угла, нет, даже не с острого-вообще с линии ворот. Шансов забить гол при этом почти никаких, зато вратаря искалечить легче легкого, стоит только шайбе в горло ударить. Горло - это самое незащищенное место у любого вратаря.
Раньше считали, будто хоккейный вратарь - едва ли не самоубийца какой-то, что весь он в шрамах и синяках и что зубы у него выбиты. Это выдумки. У меня, к примеру, за девять лет игры в ЦСКА и сборной не
