машину, позвони.
- Извините,- говорю я уже гораздо тверже.- Но нам с женой пора. Давайте поговорим в другой раз.
Вообще армия болельщиков чрезвычайно разнолика, и рассказывать о ней можно очень долго. Есть люди, которые ни одного матча не пропустят, ночью будут дежурить у лужниковских касс в надежде добыть заветный билетик. А есть такие, что живут совсем не в хоккейных краях и матчи только по телевизору видели, но разбираются в игре столь профессионально, словно родились с коньками на ногах. В дни больших хоккейных сражений редкий человек не становится болельщиком. Наступает своего рода цепная реакция. Утро большинства людей - даже тех, кто не знает в лицо Харламова,- начинается с вопроса: «Ну, как вчера? Видели? Вот это матч!» О хоккее говорят везде - в кабинетах министров, в шахтерских забоях, в заводских цехах и вагонах метро. У болельщика после матча появляется жгучая потребность высказаться, поделиться своими впечатлениями, дать свое трактование игры. Придите после больших хоккейных боев в спортивные отделы газет - вы увидите: они завалены письмами. Редакторы хватаются за головы: всем авторам писем надо ответить- таков порядок. А почитайте-ка эти письма! Порой здесь целые трактаты, напоминающие фундаментальные исследования на тему «Как тренировать и комплектовать команду, чтобы она стала первой в мире».
Зато, если команда победила, болельщики не жалеют высоких слов и денег на поздравительные телеграммы.
Славные у нас зрители! Мне рассказывали, что, когда в Праге проходил решающий матч первенства мира и Европы 1978 года (СССР-ЧССР), в московских аэропортах были задержаны вылеты нескольких рейсов: все пассажиры столпились у телевизоров и никакие объявления, призывы, уговоры не могли заставить их пройти на посадку. После этого матча, закончившегося нашей победой, мы получили тысячи телеграмм. Некоторые из них вызывают добрую улыбку. Вот, например, такая- она была прислана болельщиком из Краснодара: «Верил в вас. Поспорил на барана. Выиграл. Приглашаю на шашлык».
Самые лучшие болельщики-это, без сомнения, дети. Во-первых, дети выгодно отличаются от взрослых тем, что сами играют в хоккей. Во-вторых, и это главное, они видят в игре не способ добыть какие-то там очки, а прежде всего возможность показать свое мастерство, благородство, свою отвагу и силу.
Недавно ребята сделали мне подарок. Дело было так. Московское радио обратилось к юным слушателям с просьбой придумать для Третьяка новую вратарскую маску. В ответ на это радиостанция получила сотни рисунков. Один второклассник сопроводил свой вариант маски такими словами: «Я болею за ЦСКА с 3 лет»… Другой предложил маску в виде лица симпатичной девушки (расчет здесь прост: кто же бросит тяжелую шайбу в девушку?).
Радиожурналисты познакомили меня со всеми этими проектами и письмами. Их чтение доставило мне массу приятных минут. И знаете, были среди писем такие, что просто меня растрогали. Один мальчик писал: «Я непосредственно с Третьяком не знаком, но Владислав кажется мне родным и близким, как брат». Или вот строчки из другого письма: «Когда он стоит в воротах, жизнь кажется еще прекраснее».
Нельзя сказать, чтобы я отличался честолюбием, но такие письма читать всегда приятно. После этого меня долго не покидает ощущение, что я в долгу перед своими юными друзьями.
Некоторые встречи с болельщиками у нас стали традиционными. Так, каждый год за день до отъезда на чемпионат мира и Европы сборная СССР приходит в Голубой зал редакции газеты «Комсомольская правда». Это наша давняя-давняя традиция. Мы приходим перед трудной дорогой в этот знакомый зал, чтобы, как водится у русских людей, «посидеть на дорожку», чтобы выслушать последние добрые напутствия наших друзей-журналистов, чтобы заверить их, а через них и десять миллионов читателей «Комсомольской правды» в том, что наша сборная не посрамит честь советского хоккея.
В 1972 году на мировом чемпионате в Праге мы заняли второе место. Тому было много причин. Но, анализируя их, мы почему-то сразу вспомнили о том, что перед поездкой в Прагу не побывали в «Комсомолке». Как-то уж так получилось: то ли не успели в суете, то ли новые тренеры сборной СССР забыли об этом освященном годами ритуале…
Нет, мы не суеверны. Но есть у нас традиции, которые нарушать не принято. Большинство из них означают, по сути, крепкую связь советского хоккея со всей нашей молодежью, со всеми болельщиками.
В 1975 году в «Комсомольской правде» вместе с обычными цветами и сувенирами нам была вручена шайба, 11 лет хранившаяся в редакционном музее. Этой шайбой советские хоккеисты забили решающий гол в ворота канадцев на мировом чемпионате 1964 года. Журналисты попросили нас привезти взамен из ФРГ победную шайбу чемпионата-75. Мы выполнили этот наказ.
Вечер 23 апреля 1978 года снова застал нас в Голубом зале.
- Так уж устроен спорт, что в нем обязательно кто-то бывает проигравшим,- сказал, открывая традиционные «посиделки», главный редактор «Комсомольской правды» Валерий Ганичев.- Но нас это не утешает. Верим в то, что самые лучшие хоккеисты - вы.
А на следующее утро сборная СССР вылетела в Прагу.
Глава 7
Глубокая ночь. С улицы уже не доносится ни звука. Темно и тихо на четвертом этаже отеля «Интернационал». А возбуждение все не отпускает меня. Уснуть не могу. Я захожу в соседний номер к доктору команды Борису Сапроненкову.
- Михалыч,- трогаю его за плечо.
- Ты чего, Владик?
- Не спится что-то.
- А, понятно,- ничуть не удивившись, говорит он.- Возьми вот пару таблеток - они помогут.
Из своего номера в коридор выглядывает Юрзинов:
- Это кто тут ходит, полуночник?
- Да не могу уснуть, Владимир Владимирович.
- Ты знаешь, я тоже. Стареем, брат.
А рядом, в других комнатах старого пражского отеля, лежат без сна мои товарищи. У них крепкие нервы, и они не знают вкуса снотворного, но разве мыслимо уснуть в эту майскую ночь после того, что выпало на нашу долю?
Через несколько часов мы будем дома, в Москве. В аэропорт придут болельщики. Два года нас не встречали с победой.
Я окончательно расстаюсь с мечтой о сне. Сажусь к столу, открываю зеленую ученическую тетрадку с записями, которые вел на чемпионате мира и Европы по хоккею 1978 года.
