Многотонная лавина воды обрушилась на палубу. А когда водяной купол осел, раскрылось то, чего не ожидали: части корпуса по носовую броневую переборку как не бывало. Но вода внутрь корпуса не поступала.
Корабли отряда прикрытия наскочили на плотное вражеское минное заграждение.
На эсминце «Гневный» положение осложнилось. Было много раненых и убитых. Командир капитан 2 ранга М. Т. Устинов тяжело контужен. Эсминец медленно погружался в море.
При аварийном положении крейсера заниматься спасением подорванного миноносца было безрассудным риском потерять все корабли. Пришлось снять личный состав с «Гневного», перевести его на эсминец «Гордый», а «Гневный» потопить артиллерией…»[16]
Все мы понимали тогда, что началась война и потери в ней неизбежны, но все равно донесение Святова о гибели одного корабля и тяжелом повреждении второго было воспринято очень болезненно. Нужно было срочно принимать решение — что делать с поврежденным крейсером, как отвести его в Таллин. К месту аварии были направлены базовые тральщики, спасательное судно «Нептун», катера морские охотники под командованием командира охраны водного района главной базы флота капитана 2 ранга
A. А. Милешкина. Не думалось тогда, что этот поход будет для него последним…
Расстояние от Таллина до стоянки «Максима Горького» у острова Хиума не более 60 миль. На четыре — пять часов пока крейсер стоит и после начала его движения нужно было надежно защитить его с воздуха. Командующий авиацией флота генерал
B. В. Ермаченков получил от меня строгий приказ создать надежное прикрытие, ни в коем случае не допустить самолеты противника. Истребители с аэродромов Ханко и Таллина поднялись в воздух.
Время тянется медленно. Наконец получаю донесение, что базовые тральщики с поставленными тралами в охранении катеров под прикрытием истребителей ведут крейсер рекомендованным курсом. Позже мы узнали, что один из фарватеров к этому времени был заминирован противником и при выходе кораблей из пролива Хари Курк у поворотного буя Лейне головной тральщик «Шкив» взорвался, переломился и моментально затонул. Погиб и командир соединения капитан 2 ранга А. А. Милешкин. Навигационная и минная обстановка заставила все корабли повернуть обратно и вернуться на рейд Вормси.
Было решено прорываться в Таллин не по фарватеру, а под берегом по критическим глубинам, не более семи метров под килем. Этими глубинами и прошел крейсер «Максим Горький» до главной базы Таллина.
Благодаря отличной подготовке личного состава, хорошей организации борьбы за живучесть, крейсер остался на плаву и пришел в Таллин. Здесь инженеры, рабочие судоремонтного завода (начальник А. В. Куницын) в рекордно короткие сроки устранили некоторые повреждения, подкрепили носовые переборки, и крейсер благополучно совершил переход в Кронштадт. Рабочие и инженеры ленинградского Балтийского и Кронштадтского морского заводов под руководством инженера капитана 2 ранга Б. М. Волосатова в течение месяца провели большие восстановительные работы и к середине августа «Максим Горький» вышел на огневую позицию в Ленинградский торговый порт.
Но это было небольшим утешением. Мы в Военном совете остро переживали потери, изучали их причины. Становилось ясно, что штаб флота не сделал достаточно глубокого анализа ситуации после получения донесения о кораблях противника в шхерах. Из района маневрирования отряда прикрытия следовало послать на разведку базовые тральщики, даже если их и не хватало.
Было ли ошибкой то, что отряд прикрытия шел без трального обеспечения. Известно, что крейсер и миноносцы могли идти за тральщиками, делая максимум 10–12 узлов. При такой скорости отряд прикрытия не успел бы подойти вовремя к устью залива.
Последующие выходы миноносцев и минных заградителей, несмотря на противодействие противника, позволили до 30 июня в основном закончить минные постановки в устье Финского залива. Всего было выставлено более 3500 мин и защитников. Причем, минные постановки были выполнены в запланированные штабом сроки.
Минные заграждения в сочетании с береговой артиллерией Ханко, Хиума, Осмуюсара сыграли важную роль. Пока фланги минной позиции прикрывались береговой артиллерией, поддерживались авиацией и подводными силами, ее не смог преодолеть ни один крупный вражеский надводный корабль[17].
Нельзя не отметить добрым словом тех, кто выполнял основные минные постановки — прежде всего экипажи минных заградителей «Марти» и «Урал» под командованием капитанов 1 ранга Н. И. Мещерского и капитана 2 ранга И. Г. Карпова. Труд военных моряков этих кораблей был воистину самоотверженным и героическим, они не считались ни с чем, чтобы выполнить поставленную перед ними задачу. Особо хочу отметить Н. И. Мещерского. Он был участником первой мировой войны, командовал тральщиком, а с первых дней существования советского Балтийского флота — командир эскадренного миноносца, потом минного заградителя. Его минзаг одним из первых стал гвардейским кораблем. Н. И. Мещерский прекрасно знал театр военных действий и свое минное дело, его любили на корабле, уважали на всем флоте. Человек с отличными командирскими качествами, спокойный по характеру, скромный в жизни, он всегда был примером для подчиненных командиров. Многие из них учились у Николая Иосифовича искусству использования минного оружия. Хорошо помогал ему в воспитании и обучении экипажа военком заградителя батальонный комиссар А. А. Коваль. Под его руководством на корабле активно работала партийная организация. Успешному решению боевых задач, точности минных постановок способствовали штурманы корабля — старший лейтенант К. М. Кононов и лейтенант
В. К. Тарасов, минер старший лейтенант М. С. Сизоненко, инже- нер — механики М. Н. Губанков и В. Г. Гудков.
За первые шесть месяцев войны в трудных навигационных условиях, зачастую при выключенных маяках, при постоянном противодействии противника корабль произвел десять минных постановок. Запомнилось донесение: в один из дней в начале июля минзаг во время работы подвергся обстрелу 12– дюймовой артиллерии и одновременно налету вражеской авиации. Но даже в таких условиях, отбивая воздушные атаки, ведя борьбу с повреждениями и пожарами, экипаж не прекратил постановку мин и справился с задачей.
Хорошо обеспечивали минные постановки служба тыла, руководимая генерал — майором береговой службы М. М. Москаленко и капитаном 3 ранга П. А. Попиком, а также гидрографическая служба флота капитана 3 ранга М. Н. Назимова.
С первых дней войны начали производиться минные постановки и в Ирбенском проливе. Здесь заграждения также имели своим назначением не допустить проникновения вражеских кораблей в Рижский залив; способствовали они, кроме того, обороне островов Моонзунда. Почти все минные постановки выполнялись в трудных навигационных условиях, в основном по счислению. Ставили мины эскадренные миноносцы «Стойкий», «Сторожевой», «Сердитый», «Сильный», «Сметливый», «Энгельс» и «Грозящий» под руководством командира отряда легких сил контр — адмирала
В. П. Дрозда. Прикрываемые авиацией и береговой артиллерией Сарема, эсминцы выполняли боевые задачи вначале в довольно спокойной обстановке, противник почти не мешал. Однако очень быстро ситуация изменилась, в ночь на 27 июня тральщик «Фугас», шедший к месту постановки мин для разведывательного траления, был атакован торпедными катерами врага, от которых удачно уклонился. Чуть позже при подходе сюда были атакованы миноносцы «Сердитый», «Стойкий», «Сторожевой» и «Энгельс». В эсминец «Сторожевой» попала торпеда, у него была оторвана носовая часть, погиб его храбрый командир капитан 3 ранга И. Ф. Ломакин. Тем не менее пока не была выполнена поставленная задача, корабли не ушли; отбив повторные атаки торпедных катеров противника, они закончили в указанном районе минную постановку, а затем, взяв на буксир поврежденный миноносец, несмотря на неоднократные атаки авиации противника, вернулись в Усть — Двинск. Завершение минных постановок в Ирбенском проливе произошло несколько позже, когда корабли отряда легких сил базировались уже в Моонзунде на рейд Куйвастэ.
Эти мероприятия носили оборонительный характер, но мы думали не только об обороне, считая главной задачей флота наступательные действия. Наступательные действия были направлены прежде всего на то, чтобы не допустить высадки десантов противника на наше побережье, нарушать его коммуникации в Балтийском море. С первого дня войны мы начали развертывание подводных лодок в море.
