Морской траве подобна, Лохмотьями Она свисает с плеч, Лишь клочьями Я тело прикрываю, В кривой лачуге Негде даже лечь, На голый пол Стелю одну солому. У изголовья моего Отец и мать, Жена и дети Возле ног ютятся, И все в слезах От горя и нужды. Не видно больше Дыма в очаге, В котле давно Повисла паутина, Мы позабыли думать о еде, И каждый день — Один и тот же голод... Нам тяжело, И вечно стонем мы, Как птицы нуэдори, Громким стоном... Недаром говорят Где тонко — рвется, Где коротко — Еще надрежут край! И вот я слышу Голос за стеной, — То староста Явился за оброком... Я слышу, он кричит, Зовет меня... Так мучимся, Презренные людьми. Не безнадежна ли, Скажи ты сам, Дорога жизни В горьком мире этом? 893 Каэси-ута Грустна моя дорога на земле, В слезах и горе я бреду по свету, Что делать? Улететь я не могу, Не птица я, увы, и крыльев нету. 898 Ныне сердцу моему Не утешиться ничем! Словно птица, что кричит, Укрываясь в облаках, Только в голос плачу я! 899 Без надежды день за днем Только в муках я живу И хочу покинуть мир. Но напрасны думы те: Дети преграждают путь. 900 Много платьев у ребенка богача, Их вовек ему не износить, У богатых в сундуках Добро гниет, Пропадает драгоценный шелк! 901 А у бедного — простого платья нет, Даже нечего ему порой надеть. Так живем, И лишь горюешь ты, Но не в силах это изменить! 902 Словно пена на воде, Жизнь мгновенна и хрупка, И живу я, лишь молясь: О, когда б она была Прочной, крепкой, что канат! 903 Жемчуг иль простая ткань — Тело бренное мое Ничего не стоит здесь... А ведь как мечтаю я Тысячу бы лет прожить!
