плоду приписывают мужские черты, потому что он активен: конечно, это будет крепкий, жизнеспособный и
самоуверенный мальчик!..
Библиотека персонального сайта Николая Козлова nkozlov.ru
Подвижные же девочки — это плохие девочки: они ведут себя строптиво только для того, чтобы разозлить маму.
Они должны быть всегда вежливы и доброжелательны. Они ориентированы на гармонию и воспитываются как
миротворцы.
Так, отец просит свою восьмилетнюю дочь дать ему руку, но та реагирует с опаской, жеманится. Его комментарий:
“Ну, давай же, звереныш”. Звериное свободомыслие — это то, что девочкам не нужно. Когда маленькая девочка
хочет настоять на своей правоте, выразить свой эмоциональный порыв в движении, это воспринимается как
агрессивность, твердолобость и упрямство. Отцовский взгляд выражает презрение и неприязнь. Мальчику он, конечно, простил бы, ведь это они — упрямцы, это они, мужчины, должны проявлять характер, настаивать на своем.
Перебеситься — это здорово. Таким образом из радостных, не отягощенных жизненным опытом детей
формируются “твердые” мужчины и “мягкие” женщины.
Буйное, дикое поведение девочки еще прощается, пока она ходит в начальную школу, но позже оно безжалостно
искореняется, а его место должны занять только те качества, которые подобают “прекрасной даме”. С ошибками
мирятся только первое время, самое позднее — до периода полового созревания, затем давление усиливается. Те, кто не подчиняется “дрессуре”, теряет благосклонность как родителей, так и других взрослых, и даже своих
сверстников. В предполагаемом рае на земле им уже отказано, золотая решетчатая дверца в такую же золотую
клетку — предел мечтаний всех женщин — грозит захлопнуться перед самым носом. Если же угрозы не приносят
результата, окружающие начинают сочувственно перешептываться, что с малышкой что-то не в порядке. Способ, которым прививают ролевое поведение, сегодня труднее распознать, чем раньше, поскольку родители
действительно стараются воспитать ребенка нейтральным в ролевом отношении, в результате чего характерные
ролевые признаки исчезают под маской великодушной толерантности и либеральности. Таким образом невольно
подтверждаются старые предрассудки: женщины менее агрессивны, они испытывают меньший интерес к технике, чем мужчины, они пассивнее, несамостоятельнее, менее честолюбивы, но зато они более креативны в области
тонкой моторики, у них больше склонность к вязанию, ручной работе, гончарному искусству — и все это по
возможности на пользу семьи.
То, что позднее становится истинно женским или мужским, на самом деле
имплантируется в сознание человека с младенчества и позднее интерпретируется как
врожденное.
Чем раньше усвоены уроки “правильного” поведения, тем сложнее его потом квалифицировать как приобретенное: ведь то, что “приобретено”, можно изменить.
Маленькую девочку, которую берут на руки, ласкают и удерживают, скорее, чем ее сверстника- мальчика, вновь
возьмут на руки, как только она начнет, убегая, удаляться от матери. Таким образом ее учат, что познавать
окружающий мир опасно (неправильно? неприлично?).
Наиболее наглядный пример того, как девочек учат ориентироваться в жизни на людей, а не на объекты
окружающего мира, не на положение вещей в нем, — это традиция дарить им кукол, начиная с младенчества и
заканчивая уже зрелым возрастом. Мальчикам их почему-то не дарят. Уже в десять месяцев девочки убаюкивают
своих пупсов, а некоторые исследователи называют этот феномен “рефлексом качания кукол”. Что это — горькая
