заботливо накрыла им своих любимых мужчин, подоткнув его со всех сторон. Затем, присев, ласково пригладила обоим волосы — сияющие белые, как присланный ей Драко жемчуг, легкие пряди мужа и тяжелые, угольно-черные, наоборот, будто поглощающие свет, Северуса. Они были абсолютно разными, однако подходили друг другу как никто. День и ночь, свет и тень, но мирно сосуществующие...
* * *
Еще один крестраж был обезврежен совершенно глупо.
Его нашел Дамблдор, и Северус, когда его неистовым клекотом и кудахтанием позвал посланный за ним феникс директора, вынужден был действовать без промедления. На секунду Снейпу почудилось дежа вю...
Пара секунд и отрубленная Сектумсемпрой левая кисть директора, обугленная и почерневшая, летит в камин, где ее пожирает усиленное горючим зельем пламя. Место ампутации прижигается заклятьем Тавра, но нужно остановить еще и само проклятье. Северус, матерясь про себя, вливает в безвольно открытый рот Дамблдора флакон крови Нунды, но этого мало, и в ход идет и второй — все, что было при нем. Тратить столь драгоценную жидкость на откровенно... неприятного Северусу человека... но делать нечего. Директор просто обязан довести до конца дело с крестражами, потому что во второй раз Северус не хочет уничтожать эти мерзкие артефакты. Хватит ему и дневника.
— Что это было? Зачем, зачем вы одели кольцо? Альбус, вы — могущественный и образованный волшебник, неужели вы могли так легкомысленно, не проверив на темные заклятья, надеть его? Чем вы думали, вообще? Я должен был найти ваш хладный труп после завтрака?
— Ох, Северус, как хорошо, что ты у меня есть. Видишь, а ты еще хотел преподавать ЗОТИ... а если бы... Просто это кольцо... оно как будто искушало меня надеть его на палец, наверное, магия крестража... Кажется, оно пыталось выпить из меня всю магию, потому что я чувствую себя ужасно истощенным.
— Само собой, это же крестраж! Ему нужно питаться силой волшебника, чтобы окрепнуть! — негодовал Северус, спаивая неугомонному старикашке флаконами Укрепляющее и Тонизирующее.
— Да-да, я знал, но не устоял. Правда, я сумел сдернуть его с руки и разбить мечом Гриффиндора, ну а потом мне пришлось звать тебя, потому что крестраж-то я уничтожил, а проклятье осталось, и вот рука...
— Благодарите Мерлина, что это левая рука, а вы не левша, — кинул Снейп, левитируя директора на диван. — Можно будет заказать магический протез, и никто даже не заподозрит, что что-то случилось.
— Ох, я именно так и сделаю! А из тебя вышел бы отличный колдомедик-хирург, мальчик мой.
— Спасибо, мне хватает преподавания в Хогвартсе, — закатил глаза Снейп, выведенный постоянным обращением Дамблдора к нему. Мальчик... тьфу! Флитвик со Стебль как-то сплетничали, подхихикивая, что Дамблдор нетрадиционной ориентации, да Снейп и сам склонен был предполагать такое, но слышать этакое обращение к себе из уст древнего старика было как-то неприятно.
Он не стал рассказывать директору о том, что один темный артефакт они уничтожили, потому что сам Дамблдор вовсе не горел желанием делиться с ним своими мыслями о количестве и возможном местонахождении якорей для души Повелителя. Старик упорно отмалчивался. Ну и Мерлин с ним — Северус вовсе не собирался навязываться, ведь Дамблдор по большей части предпочитал его не слушать. Да и ни к чему это было — пусть сам занимается поиском и уничтожением, тем более, что оружие против крестражей найдено — меч, пропитанный ядом василиска.
Ну и пусть хранит свои секретные яйца в одной корзине — в своей, Северус не любопытен. У него и своих забот хватает. Он уложил Дамблдора поудобнее, и вышел, незаметно спрятав в карман мантии повисшую в воздухе маленькую стеклянную сферу, заполненную мерцающим красным газом.
Северус поделился новостями с Клеменсом, который по праву считался лучшим специалистом по Темным артефактам среди слизеринцев и получил неожиданное предположение, что Поттер, возможно, и сам представляет из себя крестраж, судя по темному фону, который ясно ощущал Северус. Поэтому атаки Лорда на мальчишку и не имеют успеха — магия Темного Лорда не позволяет уничтожить себе подобного, свою часть. Но одно дело — уничтожить неживой предмет, в который помещена часть души, и другое — извлечь кусок чужой души, не повредив физически и ментально живой сосуд. Теперь Снейп отчасти понял, почему Дамблдор постоянно устраивает Поттеру сессии на выживание. Надеется, что тот прикончит Лорда, раз Лорд не может убить Поттера... Что ж, у мелкого Поттера это может вполне получиться, если следовать расчетам Альбуса.
А вот забрать Гарри к себе уж точно не получится — Северусу не нужен в его владениях второй Темный Лорд! Поэтому — прости, дорогая Лили...
Глава 15
Северус ломал себе голову — как извлечь крестраж из мальчишки. Конечно, все это было со слов директора как нельзя кстати — то, что Темный Лорд не мог убить Избранного из-за находящегося в нем куска своей души, но как Поттеру-то жить с этим? Гарри учился уже на седьмом курсе, МакГонагалл всем хвасталась, что он собирается поступать в Аврорат, а это означало, что как только Поттер закончит школу — Северус будет освобожден от обязанностей няньки. Дамблдор, правда, намекал на то, что неплохо бы и дальше... но Снейп не поддался и категорически заявил, что сразу же подает в отставку, в момент получения Поттером аттестата. В конце концов, не до самой смерти же ему ходить за мальчишкой, как привязанному? У него тоже есть люди, которые его ждут и дела, которыми ему интересно заниматься...
Решение проблемы он придумал, предварительно неоднократно посоветовавшись со старейшим артефактологом и специалистом по Темным Искусствам Октавием Клеменсом и с Жаком Гринграссом. Те вполне одобрили метод, который он собирался применить к Поттеру, потому что иного безопасного пути не было, по крайней мере, его не придумали. Не станешь же протыкать мальчишку мечом Гриффиндора, пропитанным ядом несчастного василиска или сжигать Адским пламенем, а вызывать к жизни Темного лорда, чтобы он собственноручно убил Поттера, как предполагал Дамблдор — и вовсе не вариант! Кровь Нунды — вот самый оптимальный способ избавить сына Лили от темного заклятья, от темного колдовства, коим и являлось само понятие крестража.
Оставалось только получить согласие самого Гарри и что немаловажно — Дамблдора. Северус был уверен, что директор будет препятствовать до конца, считая Поттера истинным Избранным. Но Северус не очень-то верил теперь в Пророчества... Кто сказал, что они непреложны? А даже если это и правда, может, человек в состоянии немного помочь развиться событиям так, как нужно, а не бездумно сидеть на мягком месте и ожидать, когда произнесенная предсказательницей или безумной вещуньей белиберда сбудется сама собой?
Он не считал, что следует непременно держать Поттера с крестражем внутри про запас, на убой... Пусть тот благополучно закончит школу, потом обучится в Аврорате, приобретет больше знаний, как защитить себя самого и своих близких от любой опасности, получит бесценный жизненный опыт и сам выберет — нужно ему жертвовать собой во имя общего блага, или же общее благо должны обеспечивать себе все, лично заинтересованные в нем? Почему, почему это самое навязнувшее в зубах БЛАГО должно зиждеться на страданиях и жизни одного человека, одного ребенка? Разве это не дело всех, кто хочет жить хорошо, спокойно и мирно, не боясь за себя и жизнь своих детей и близких?
Cеверус порой был просто готов отравить Дамблдора, до того извращенными ему казались методы директора. Да, он самому себе признавался, что ребенок Джеймса ему неприятен, но в нем постоянно боролись несколько чувств — неприязнь к Поттеру, раздражающее беспокойство за него, мимолетное теплое чувство, что это чадо Лили, ее частичка, и отвращение к директору, который в принципе исковеркал всю жизнь Избранному...
К тому же, Поттер рос, в нем уже давно пробудились древние инстинкты размножения и продолжения рода, а это было на руку крестражу — кто знает, как себя поведет эта часть души Темного Лорда, обладающая собственной волей и сознанием — не станет ли Гарри впредь попросту безвольной марионеткой под влиянием более сильного волшебника? Вот тогда и возрождения Повелителя ждать не нужно будет — он попросту захватит молодое, сильное и популярное тело, и без всяких подозрений станет делать, что ему вздумается.
Именно эти аргументы он и привел во время очередного визита в кабинет директора. Альбус, вполне себе оправившийся после ампутации левой конечности, сначала яростно возражал, уверяя, что Гарри сильный мальчик и не позволит... он успешно противостоит Империусу! Знает серпентарго и... и... Северус не стал дожидаться продолжения хвалебных дифирамбов в адрес мальчишки и парировал тем, что знает змеиный язык и имеет возможность сопротивления Империусу не сам Поттер, а та сущность, что сидит у него в голове или в какой-то другой части тела, неужели директор принимает Снейпа, который проштудировал все доступные ему книги по Темным Искусствам почти наизусть, за идиота? Может, пора уже оставить мальчишку в покое, тем более, что ему не до геройства — тот вовсю ухлестывал за младшей Уизли, которая весьма походила на Лили Эванс в молодости. В конце концов, пусть Дамблдор сам решает эту проблему, коли он самый могущественный волшебник столетия.
Только вот станет ли общество по-прежнему уважать Альбуса Дамблдора, если узнает, что тот пытается использовать Мальчика-Который-Выжил как
