Мой сон прервали грубым образом — пнув по ноге.
— Вставайте, монахи, капитан вас желает видеть!
Голый по пояс матрос стоял над нами и скалился почерневшими гнилыми зубами. Отец Дарлоу с трудом поднялся, и то только с моей помощью.
— О, господи, я совсем плох…
Поддерживая его, я побрел по палубе следом за матросом.
Солнце клонилось к закату. Берег Гринландии почти не виден — так, полоса на горизонте.
В животе забурчало, а ведь мы ели рыбу так давно, утром.
— Я не отказался бы сейчас и от той пригоревшей камбалы…
Отец Дарлоу, поднял страдальческий взгляд и вдруг оттолкнув меня, бросился к борту. Вцепившись обеими руками в край фальшборта, он перегнулся и несколько мгновений сотрясался в конвульсиях рвоты.
Матрос с гнилыми зубами злорадно захохотал и, толкнув меня локтем, шепнул на ухо:
— С капитаном будьте почтительны. Капитан в море — он первый после бога!
Матрос перекрестился.
Капитан Видж ужинал, и с хорошим апетитом. Он вгрызался в жареную курицу, как дворовой пес, жмурясь от удовольствия, чавкая и хрустя косточками. По пальцам тек жир и впитывался в манжеты его рубашки. На тарелках напротив капитана нарезана колбаса и ветчина копченая, грубо нарублены кусками капуста, морковь и салат.
— Садитесь, бгатья!
Капитан гостеприимно указал на табуреты рядом со столом.
— Сегодня постный день, сьер Видж… — простонал Дарлоу, страдальчески закатывая свои выпуклые и темные как маслины глаза.
— Ешьте тогда овощи!
Я сел и подгреб поближе тарелку с овощами.
Капитан замасленной рукой похлопал меня одобрительно по плечу.
Дарлоу не притронулся к еде. Я хрустел морковкой и капустой как кролик, пробравшийся в огород. После слов моего товарища путь к ветчине и колбасе оказался закрыт.
— Джейк, налей?ка вина бгатьям монахам!
Винцо оказалось редкая кислятина, но овощи чем?то надо осадить, и я выхлебал всю кружку.
Облизывая пальцы, капитан как бы невзначай поинтересовался:
— Какие новости в коголевстве, бгатья? Откуда пгишли в Саггегтон?
Брат Дарлоу отхлебнул мелкий глоток вина и поставил кружку на стол в круглое углубление.
— Уважаемый сьер, мы с братом Мартином идем от самого Суффолка. Добрые люди помогли нам проплыть на барке от Лонгфорда до Саггертона…
Я сопровождаю брата Мартина в Гвинденхолл. Морской путь из?за войны гораздо безопаснее. В Оукшире стоит армия короля–дракона и армия принца Клермона. Они заключили перемирие, но идти через местность, занятую враждующими армиями — значит подвергаться дополнительным опасностям…
— Что слышно в Лонгфогде?
— Там новая хозяйка, сьер Видж, дочь герцога Томаса сменила скоропостижно скончавшуюся герцогиню Луизу.
— А вы видели новую гегцогиню?
— Кто же пустит в замок бедных монахов, сьер Видж! Говорят, она молода и красива. Два года ее считали пропавшей бесследно, но перед смертью герцогиня Луиза нашла, признала ее и назначила наследницей.
— Новая гегцогиня здогова?
— Здоровье и красота идут рука об руку, сьер Видж! Говорят, что Габриель — прелестная голубоглазая девушка!
— Так, так..
Капитан откинулся на спинку стула и улыбнулся. Впервые с тех пор, как я его увидел.
Я наклонил голову над тарелкой. Зубы заломило от ненависти. Еще один мучитель Габриель сидел от меня на расстоянии вытянутой руки, а я не мог ничего поделать.
Покойный Грег Бонам рассказал перед смертью, что купил Габриель у капитана Виджа с корабля «Золотая лань» и епископ Эскобар говорил именно про капитана Виджа.
Сколько в Гринландии капитанов Виджей?
Глава 8
Три дня нашего путешествия пролетели быстро для меня, но не для Дарлоу. Он исхудал и отказывался от еды. Капитан больше не приглашал нас в свою кают, и мне приносили то же что ели моряки — сухари, вяленую рыбу и солонину. Матросы жаловались на спешное отплытие из Саггертона — не успели закупить ни свежего мяса, ни хлеба.
Свежий попутный ветер нес корабль по волнам пролива. То по левому борту виделась полоска земли Гринландии, то по правому борту полоска конфландских земель. Я проводил время в размышлениях и молитвах. Вылечить отца Дарлоу от морской болезни я не решился. Слишком много глаз все время держало нас под наблюдением.
Гарвест, самый большой порт королевства, показался на горизонте к обедне четвертого дня.
Капитан Видж сам встал к штурвалу и умело ввел корабль в гавань. Паруса убраны, но корабль двигался, буксируемый весельной лодкой, до самого причала.
Гарвест ранне был небольшим рыбацким поселком на острове в сотне шагов от берега. Поселок разросся в город, и по велению одного из королей Гринландии почти сотню лет назад остров дамбой соединили с материком. Гарвест выплеснулся на сушу и теперь делился на Старый город — тот, что на острове и Новый город — тот, что на материке. Напротив старого острова один из маленьких островков соединили дамбой с материком, и образовалась обширная глубокая гавань. Причалы здесь воздвигли из камня.
Старый город — скалистый холм, густо застроенный домами из песчаника. Венчает холм церковь Святой Магдалены — покровительницы Гарвеста. За стенами старого города население Гарвеста в случае набегов конфландцев успешно отсиживалось. Берега здесь белые известняковые и поросли низкорослыми разлапистыми деревьями.
Голубое море, белые дома и красные черепичные крыши.
На фоне этих светлых красок темнели силуэты торговых и военных кораблей, и от леса мачт рябило в глазах.
Сразу пристать к причалу нам не удалось. Конфландские корабли занимали всю акваторию порта. На причалах толпились наемники. Прибыло подкрепление к графу Клермону.
Только к вечеру корабль смог причалить. Явились портовые чиновники в сопровождении двух стражников и отправились в каюту капитана. Оттуда они вскоре появились весьма довольные и, посмеиваясь, сошли обратно на причал.
Капитан вышел на палубу и проводил чиновников злобным взглядом. Видимо, его здорово пограбили охочие до взяток люди короля.
Благословляя направо и налево моряков, мы с отцом Дарлоу наконец-то спустились на причал. Монах, почуяв твердую землю, остановился и, закрыв глаза, крепко вцепился в мою руку.
— Слава Господу, я на земле!
Обернувшись, я увидел смеющихся матросов и вытянутую злобную физиономию капитана Виджа. Десять талеров за наш проезд он все же получил, но видно, только что с ними и расстался.
Гнусавый говор конфландцев звучал со всех сторон. Конфланский, язык моей матери, я с сестрой учил в детстве, но говорить на нем мне не приходилось.
