жизнь носителя. В той книге не было подобной информации, но она - далеко не единственная, которая посвящена крестражам.
Профессор замолкает, я откидываю голову назад и зажмуриваюсь, не обращая внимания на головокружение.
- Именно поэтому вы не хотите делиться воспоминаниями с директором.
Я опускаю голову как раз в тот момент, когда Снейп разворачивается ко мне. Прислонившись бедром к раковине, он скрещивает руки на груди и серьёзно произносит:
- Я отдал их Дамблдору, но далеко не все.
- Директор слишком умён, в конечном счёте, он догадается, что к чему. Очень сомневаюсь, что моя жизнь будет ему дорога.
Запустив пальцы в волосы, смотрю в одну точку поверх плеча профессора, а потом заключаю:
- Хотя я так и думал, догадался об этом ещё на собрании Ордена Феникса в Норе. Вы лишь подтвердили мои догадки.
Снейп неопределённо ведёт подбородком и достаёт палочку. Он высушивает мою рубашку, мимолётно касается костяшками пальцев моей щеки и уверенно произносит:
- Не думаю, что в целом мире нет ещё хотя бы одной книги, в которой говорится о столь необычных случаях.
Вернувшись в шумный зал, отыскиваю друзей, которые уже отчаялись дождаться меня. Первым, что я произношу приятно удивлённому Малфою, становится:
- Доставай свою флягу.
Просто потому, что Снейп сказал мне напоследок: «А сейчас иди и веселись, забыв обо всём, потому что таких вечеров, как этот, будет очень и очень мало». Конечно, он вряд ли имел в виду, что нам вчетвером необходимо опустошить бездонную флягу Малфоя, но это уже как получилось.
Рука Драко замирает над моим бокалом.
- Что-то случилось?
Я кусаю губы и ловлю на себе взволнованный взгляд Гермионы прежде, чем махнуть ладонью и сказать:
- Случилось ещё очень давно, но сегодня это неважно.
Малфой одаривает меня понимающим взглядом и щедро льёт виски в бокал. Потом он приглашает Полумну на зажигательный танец, а мы с Гермионой едим малиновое желе, то и дело смеясь над этой танцующей парой. Полумна выдаёт совершенно невообразимые па, поражая наше воображение, и я только сейчас замечаю, что Гермиона сменила туфли на каблуке на аккуратные лодочки. Покрутив головой, обнаруживаю вышеупомянутые туфли на нашем диванчике в компании с пиджаком Малфоя, подруга лишь разводит руками, говоря о своей предусмотрительности.
Когда Драко и Полумна возвращаются, мы принимаемся за маленькие эклеры, давно перестав вести счёт бокалам, а в какой-то момент мы с Драко начинаем громко спорить на тему, кто из нас двоих - лучший ловец. Спор, безусловно, шуточный, но очень скоро Гермиона начинает махать руками в знак того, чтобы мы оба замолчали, и уже сама утягивает Малфоя в сторону танцпола. Как раз в этот момент заводную мелодию сменяет особенно медленная и душевная композиция, отчего Гермиона на несколько мгновений теряется, но её партнёр берёт всё в свои руки.
У меня всё внутри замирает, когда я вижу, с каким трепетом он прижимает её к себе и как осторожно поворачивает голову, вдыхая запах волнистых волос Гермионы так, чтобы это было не слишком заметно. Гермиона, которая ниже Малфоя на полголовы, прижимается щекой к его плечу, блеск её красивых глаз и лёгкая полуулыбка говорит о том, что подруга чувствует себя очень даже комфортно.
Полумна делится со мной черешней и довольно улыбается при виде танцующих друзей, а я ловлю себя на странной мысли: да, Рон - мой замечательный друг, но видя Гермиону рядом с Малфоем, глядя на его отношение к ней…
Потом всё сливается в одну сияющую разноцветную картинку, в которой есть место и звонкому смеху друзей, и грохоту музыки, и приторному вкусу ванильно-вишнёвого пудинга, и невероятному ощущению лёгкости, завладевшей душой и телом.
Спустя пару часов мы, уставшие, но бесконечно довольные, медленно возвращаемся в свои спальни. За окнами уже давно темно, почти полная луна гордо царит на середине небосклона, но коридоры замка непривычно полны людей в столь поздний час: всему виной приём у Слизнорта. Тут и там слышится заливистый смех, кто-то так же, как и мы, возвращается в гостиные своих факультетов. И почему-то совсем не страшно шутить и шуметь, не страшно столкнуться с блюстителем порядка Филчем, потому что сегодняшний вечер действительно особенный. Полумна радостно щебечет что-то о каких-то неведомых существах, чьё название я сейчас вряд ли выговорю, Гермиона улыбается весёлой болтовне подруги и иногда бросает взгляды на Малфоя. Тот идёт рядом с ней, спрятав руки в карманах, через одну перекинут пиджак. Когда мы доходим до помещения с лестницами, я понимаю, что пора прощаться: сейчас наши пути разойдутся.
Проницательная Полумна уводит меня в сторону, предоставляя Драко и Гермионе возможность побыть наедине, долго-долго обнимает меня, слегка покачивая из стороны в сторону, и благодарит за то, что я пригласил её на чудесный вечер. Я обнимаю её в ответ, смыкая руки на тонкой талии, а она целует меня в щёку. Когда мы возвращаемся, Малфой галантно прижимается губами к ладони Полумны, в ответ на что она награждает его лучезарной улыбкой, а потом недолго шепчется о чём-то с Гермионой. Пожав ладонь Драко, я утягиваю Гермиону в сторону нужной нам лестницы, потому что подруга, по всей видимости, вовсе не против того, чтобы остаться.
- Ты за неё в ответе, так что проконтролируй, чтобы она дошла до спальни, - шепчет мне Драко ещё до того, как мы успеваем попрощаться, и я расплываюсь в многозначительной улыбке.
Сейчас, когда Малфой скрылся в проёме, ведущем в подземелья, а Полумна вспорхнула на нужную лестницу, мы с Гермионой ступаем на площадку другой лестницы и, пока та плавно поворачивается, делимся впечатлениями.
- Ты довольна? - не удерживаюсь от вопроса, хотя ответ более чем очевиден: Гермиона, прислонившаяся к резным перилам, буквально сияет от счастья. Она сейчас так отчётливо напоминает саму себя в далёком детстве: те же сверкающие глаза, та же счастливая улыбка.
- Гарри, не описать словами, как всё было замечательно, - выдыхает она, поднимаясь вверх по оставшимся ступенькам, произносит пароль и проскальзывает в открывшийся проём.
Мы пересекаем гостиную и останавливаемся возле лестницы, ведущей в спальню для девочек. Гермиона забирает у меня свои туфли и вдруг заметно грустнеет.
- Я даже боюсь представить, что будет завтра.
Не сразу понимаю, что имеет в виду подруга, а когда заглядываю ей в глаза, всё становится на свои места: Гермиона говорит о Роне.
- Вот именно, всё это будет завтра, а сегодня отдыхай.
Подкрепляю свои слова улыбкой, и подруга сдаётся. Пожелав мне спокойной ночи, она поднимается по лестнице, а я спешу к дверям спальни мальчиков, отчётливо понимая, что завтрашний день будет не из лёгких.
Мои предположения оправдываются и, более того, предвосхищают все ожидания.
Воскресное утро вообще нельзя назвать особенно хорошим: конечно, воспоминания о вчерашнем вечере греют душу, но первое, что я почувствовал, проснувшись в своей кровати, - это невыносимую головную боль. Проклиная Малфоя вместе с его виски, я кое-как принял душ в надежде, что он поможет, но не тут-то было. Спасение пришло в лице Гермионы, у которой чудесным образом оказалось два флакона с точно таким же зельем, какое мне давал Малфой после нашего разговора в Дырявом Котле. Я недвусмысленно покосился на подругу, но она категорично заявила, что не собирается ничего объяснять мне.
Я был спасён от головной боли, но не от поистине пугающих событий, благодаря которым попадаю в Больничное крыло, - но я забегаю наперёд.
Все началось с утреннего матча по квиддичу между Гриффиндором и Слизерином. Зелье Гермионы пришлось как нельзя кстати, и, когда перед моей командой открылись деревянные ворота, за которыми показался взорвавшийся аплодисментами стадион, я чувствовал себя великолепно. Матч был непростой,
