почти вставать на четвереньки. Рассчитанный на низкорослых японцев, за время знакомства береговой бункер набил Бифорду немало крепких шишек…
Переступая через провода, густо устилавшие старинный бетонный пол, Орландо прошел в угол комнаты. Обогнув истертый до дыр бильярдный стол, выплеснул остатки холодного кофе в раковину. Запрограммировал комбайн на новую порцию терпкой горькой бурды.
Забрав дымящуюся кружку, вернулся на прежнее место. Вставил в затылок чип и взялся собирать в коробку разбросанные пластиковые карты, за которыми дежурные тянули еженощные вахты. Вызвал на глазной экран циферблат, поразившись пролетевшему за игрой времени.
Совсем скоро настанет час побудки, и бункер наполнится ленивым гомоном, зевками и топотом ног. Скоро люди, поверившие Орландо Бифорду и решившие идти за ним в «горе и радости», позавтракают и займут рабочие места, настраивая, калибруя, готовя новые «поплавки» и пополняя базу данных…
– Орландо?! – Окрик Кончара из пустынного кабинета заставил вздрогнуть даже придремавшего Плаксу. – Тебе стоит взглянуть…
Бифорд швырнул колоду на стол, рассыпав неровной пестрой кучей. За свои сорок шесть лет жизни он доподлинно установил, что ни одна хорошая новость никогда не начинается со слов «тебе стоит взглянуть». Еще и произнесенных таким неуверенным, полным недопонимания голосом.
Орландо смерил перевернувшегося на другой бок Плаксу недовольным взглядом. Покачав головой, направился в двухэтажный зал бункера, больше четырех лет назад оборудованный в центральное машинное отделение. Когда-то, должно быть, в нем тоже размещался самурайский штаб…
– Что у тебя? – Нагибаясь над сидящим в кресле Муджалидом и заглядывая в экраны компьютеров, Бифорд походил на колодезный «журавель», оживленный сказочным заклинанием. – Операция в Кёльне сорвана?
– А?.. – Казалось, ибн Шавкат озадачен настолько, что полностью ушел в себя. – Кёльн? Нет, Орландо, там все прошло чисто, взяли почти полмиллиона… Парни уже получают нашу долю, 25 %, не так ли? Скоро переведут на счета… Меня заинтересовало иное.
Он ткнул коротким пальцем в один из дисплеев, привлекая внимание командира.
– Взгляни только. В Монреале сработал «Нокс» почти пятилетней давности, можешь поверить? В одном из гнезд, когда-то принадлежавших Пророку…
– Монреаль? – Бифорд нахмурился, всматриваясь в отчет системы. Та красноречиво сообщала о начавшемся взломе. – Секундочку… как «Нокс» мог сработать, если все цеха были уничтожены?
Муджалид промолчал, не удостоив риторический вопрос вниманием.
– Великая Цифра, этого не может быть… – По сердцу Плотника будто забарабанил игрушечный зайчик. – Монреальские цеха демонтированы задолго до Дня Станции. Я лично сводил отчеты…
Кончар хотел припомнить товарищу старую пословицу про надписи на заборах, за которыми лежат дрова. Сдержался, прочувствовав неуместность момента.
– Как вышло, что мы несколько лет не подозревали о существовании уцелевшей законсервированной лабы? – Очередной вопрос Плотника повис в воздухе. Он помассировал виски, собираясь с мыслями. – Будь оно неладно… Кто это может быть?
– Наверняка мародеры. Но непростые, – медленно покачал головой Муджалид.
Если бы бывшую базу тритонов обнаружили уличные бандиты, дело едва ли решилось бы взломом – дверь в лабу взорвали бы тактическим зарядом или вообще выжгли автогеном. А сейчас передаваемые системой «Нокс» данные гласили, что замок аккуратно вскрывают в обход давно утерянных кодов допуска.
Конечно, Орландо помнил о лаборатории в Монреале – именно там граверы Сорок Два, не всегда посвященные в детали процесса, собирали
– Неужели СБА? – Сложенное из мелких гранитных камешков лицо Кончара пришло в движение, когда он состроил недоверчивую гримасу. – Мы же подчищали базы данных!
– Подчищали, – кивнул Бифорд, все еще нависавший над его плечом. – Однако лабу мог найти новый собственник здания. Получить добро на вскрытие… Будь оно неладно… Муджалид, у нас есть перечень завезенного в Монреаль оборудования?
– Уже изучаю.
На соседнем экране развернулась таблица, в строках которой отчетливо виднелись компоненты миниатюрной фабрики «ТЕК-9». Одной из нескольких «кормилиц» всего движения, невероятным образом раздобытых Сорок Два и дарованных соратникам-нейкистам.
– Там есть?.. – Бифорд облизнул губы, подбирая слова. – Есть там что-то, способное вывести на
– Возможно. – Кончар рывком вскинул оба плеча. – Что будем делать?
– Сигнал перехвачен еще кем-то из наших? Чтобы подстраховаться?
– Этого я увидеть не могу. – Муджалид потер бугристый лоб. – Ты не хуже меня знаешь, что мы контролируем площадки, когда-то имевшие отношение к «Кромлеху», исключительно для проформы. Поймают ли сигнал другие отделения, знает только Цифра…
– Будь оно неладно…
Орландо Бифорд уже принял решение, возблагодарив провидение, что сегодня остался полуночничать и играть в карты с друзьями. Вероятнее всего, неопытный Плакса на сигнал тревоги с похороненного годы назад передатчика заброшенной – более того, считавшейся уничтоженной – фабрики внимания бы не обратил вовсе…
– Собери группу, – распорядился декомпилятор, резко распрямляясь и чуть не задевая макушкой тусклую лампу. Сейчас в его голосе трещали командирские искры, хорошо знакомые всем, принимавшим участие в сетевых налетах под руководством долговязого. – Как можно скорее. Любых бойцов, способных провести разведку и пресечь активность мародеров… Предупреди о ломщике, дело им придется иметь явно не с дворовой шпаной. Если на точке монреальские безы, пусть делают ноги…
Но Муджалид уже не слушал наставлений.
Дай волю лидеру их запрятанного в заднице мира убежища, тот не обидит и мухи, не то что своего врага, покусившегося на жизнь или секреты. Поэтому, едва дело доходило до силовых операций, Кончар предпочитал брать дело в собственные руки, не всегда посвящая Бифорда в тонкости и детали. Особенно, если приходилось прибегать к помощи таких отъявленных ублюдков, как Хромоножка Рамзес и его «уховертки»…
Если бы в комнате не было Орландо, согнувшегося над плечом жилистой грузовой лебедкой, ибн Шавкат непременно разразился бы проклятиями. В том числе и в адрес всемогущей Цифры – в зоне досягаемости и по сходной цене не наблюдалось ни единого формирования dd, кроме Рамзеса и его отморозков. Да и этих-то назвать «псами» язык поворачивался исключительно от безысходности. Хромоножка и сотни ему подобных наводнили Анклавы и крупные города, словно гадкие сорняки, мимикрировавшие под благородные растения прошлого.
Новой безусой порослью, молокососами да жадными до легкой наживы выродками, разжившимися одним-двумя стволами, – вот кем считал Кончар северо-американского египтянина и ему подобных. Относился с презрением, как к стервятникам, использовавшим старые адресные площадки славных «темных собак», словно доски объявлений, где можно заполучить выгодное непыльное дельце и по-легкому срубить деньжат…
Однако выбирать не приходилось. И на монреальские сервера обрушился поток запросов с пометкой высочайшей срочности. Невидимой волшебной волной, в могущество которой верили все нейкисты, но все по-разному, пересек океаны и континенты. В мгновение ока переправил информацию, для пересылки которой еще двести лет назад человеку требовались бы томительные недели и месяцы…
Хромоножка охотно ухватился за полученное задание – в его жадной натуре Муджалид не ошибался ни разу. И уже через пятнадцать минут из логова Рамзеса, где бы оно ни находилось, в указанный район Анклава выдвинулся старенький фургон, в кузове которого сидели пятеро вооруженных наемников.
