Темпл отлично распознал быстро отмеченную перестановку в балансе сил. Он энергично кивнул.
— Несколько месяцев назад ты купил несколько лошадей в городе под названием Грейер. Ты использовал монеты, такие как эти. — Коска достал маленький золотой кусочек с магическим орнаментом. — Так случилось, что это древние имперские монеты.
Взгляд Кантлисса метался по лицу Коски, словно он пытался прочесть почерк.
— Да. Это факт.
— Ты купил этих лошадей у повстанцев, дерущихся за то, чтобы освободить Старикланд от Союза.
— Да?
— Да.
— Да!
Коска придвинулся ближе.
— Откуда были монеты?
— Люди Дракона заплатили мне ими, — сказал Кантлисс. — Дикари в горах за Биконом.
— Заплатили за что?
Он облизал покрытые коркой губы.
— За детей.
— Отвратительный бизнес, — пробормотал Сворбрек.
— Таков любой бизнес, — сказал Коска, придвигаясь ближе и ближе к Кантлиссу. — У них есть еще такие монеты?
— Все, что я мог бы захотеть, вот что он сказал.
— Кто сказал?
— Ваердинур. Он их лидер.
— Все, что я могу захотеть. — Глаза Коски блестели, как воображаемое им золото. — Так ты говоришь мне, что эти Люди Дракона в союзе с повстанцами?
— Чего?
— Что эти дикари финансируют и возможно укрывают самого Контуса, лидера повстанцев?
Пока Кантлисс моргал, стояла тишина.
— Эээ… да?
Коска очень широко улыбнулся.
— Да. И когда мой наниматель инквизитор Лорсен задаст тебе тот же вопрос, каков будет ответ?
Теперь Кантлисс тоже улыбнулся, чувствуя, что его шансы значительно улучшились.
— Да! Этот Контус там у них, не сомневаюсь! Черт, он наверное собирается использовать их деньги, чтобы начать новую войну!
— Я так и знал! — Коска налил порцию алкоголя в пустой стакан Ламба. — Мы должны сопровождать вас в горы и выдернуть этот самый корень восстания! Этот несчастный человек будет нашим проводником и тем самым завоюет себе свободу.
— Да, точно! — крикнул Кантлисс, скалясь на Шай и Ламба, и Савиана, а затем вскрикнул, когда Брачио поднял его на ноги и грубо потолкал в сторону двери, с раненной ногой, тащившейся сзади.
— Уёбки, — прошептала Шай.
— Будь реалистом, — прошипел Ламб ей, держа ее за локоть.
— Какая удача для всех нас, — пояснял Коска, — что я прибыл как раз, когда вы собирались уезжать!
— О, я всегда был удачлив, — пробормотал Темпл.
— И я, — прошептала Шай.
— Реалистом, — прошипел Ламб.
— Группу из четырех легко прогнать, — говорил Коска комнате. — Группу из трех сотен намного сложнее!
— Двести семьдесят два, — сказал Дружелюбный.
— Могу я взять слово? — Даб Свит приблизился к стойке. — Если вы планируете направиться в горы, вам понадобится лучший проводник, чем полумертвый убийца. Я наготове и желаю предложить свои услуги.
— Как великодушно, — сказал Коска. — А вы?..
— Даб Свит. — И знаменитый скаут снял шляпу, чтобы продемонстрировать свои истонченные локоны. Очевидно он уловил запах более прибыльной возможности, чем сопровождение отчаявшихся обратно в Старикланд.
— Знаменитый пограничник? — спросил Сворбрек, поднимая взгляд от бумаг. — Я думал, вы будете моложе.
Свит вздохнул.
— Я и был когда-то.
— Вы о нем знаете? — спросил Коска.
Биограф направил нос к потолку.
— Человек по имени Мартин Глэнхорм — я отказываюсь применять термин «писатель» по отношению к нему — написал несколько весьма низких и притянутых за уши работ, базирующихся на его предполагаемых деяниях.
— Они были написаны без разрешения, — сказал Свит. — Но я содеял вещь или две, это правда. Я ступал на каждый клочок этой Далекой Страны, достаточно большой, чтобы поместить сапог, и это включая те горы. — Он поманил Коску ближе, заговорил мягче. — Почти так далеко, как Ашранк, где живут эти Люди Дракона. Их заветная земля. Мой партнер, Плачущая Скала, она была даже дальше; видите ли… — Он выдержал театральную паузу. — Она была одной из них.
— Правда, — проворчала Плачущая Скала, все еще занимая свое место за столом, хотя Корлин исчезла, оставив лишь свои карты.
— Поднималась туда, — сказал Свит. — Жила там.
— Родилась там, а? — спросил Коска.
Плачущая Скала торжественно покачала головой.
— Никто не рождается в Ашранке. — И она зажала зубами свою пустую трубку для чагги, словно это было ее последнее слово в разговоре.
— И все-таки она знает тайные пути туда, и вам они понадобятся, потому что эти Драконовы ублюдки не предложат теплого приема, когда вы вступите на их землю. Это странная, дьявольская земля, но они ревнивы на ее счет, как медведь-шатун, точно говорю.
— Значит, вы двое будете неоценимым добавлением к нашей экспедиции, — сказал Коска. — Каковы будут ваши условия?
— Мы отправимся за двадцатую часть всех найденных ценностей.
— Наша цель выкорчевать восстание, не ценности!
Свит улыбнулся.
— В каждом предприятии есть риск разочарования.
— Тогда добро пожаловать на борт! Мой нотариус подготовит соглашение.
Двести семьдесят четыре, — задумчиво проговорил Дружелюбный. Его пустые глаза перевелись на Темпла. — И ты.
Коска начал наливать выпивку.
— Почему все по-настоящему интересные люди всегда пожилые? — Он толкнул Темпла локтем в ребра. — Твое поколение в самом деле не производит то, что нужно.
— Мы съеживаемся в тенях гигантов и чувствуем наши недостатки особенно остро.
— О, как тебя не хватало, Темпл! Если я что и выучил за сорок лет военных действий, так это то, что нужно смотреть на забавную сторону вещей. А язык этого человека! В разговорном плане, я имею ввиду, не в сексуальном, за него я не могу ручаться. Не включайте это, Сворбрек! — биограф угрюмо вычеркнул что- то. — Мы уедем, как только люди отдохнут, и будут собраны запасы!
— Может, будет лучше подождать, пока не кончится зима, — сказал Свит.
Коска придвинулся ближе.
