Илиодорович Россинский. Вспоминая смелые полеты Древницкого, он писал автору этой статьи: «На меня его эксперименты производили неизгладимое впечатление. Я бы сказал, что это была своего рода 'подкормка' развивающегося во мне стремления быть летающим человеком. Ю.М. Древницкий был тогда очень популярным деятелем воздухоплавания, и его гастроли по городам России, конечно, разжигали страсти молодого поколения, наподобие меня. Когда в 1910 году я начал летать на 'Блерио' на Ходынском поле в Москве, то встречался с Древницким уже как авиатор, и он говорил, что необходимо применять парашют для спасения летчиков. Он горел на своем любимом деле и, несмотря на получаемые увечья, не бросал его, как и мы, энтузиасты того времени».
Тигриные глаза Красной авиации
Светозар ЙОКАНОВИЧ
Специфическое военно-политическое окружение, в котором развивалась социалистическая Югославия, в сочетании с занимаемым страной стратегически важным положением, сделало возможным принятие на вооружение боевой техники как восточного, так и западного производства. Югославия вошла в число немногих стран мира, в ВВС которых крылом к крылу летали американские «Сейбры» и русские «МиГи». Становым хребтом противовоздушной обороны СФРЮ долгое время являлся истребитель МиГ-21. В 1962 – 1986 гг. на вооружение югославских ВВС поступил 261 самолет этого типа модификаций Ф-13, ПФМ, М, МФ, Р, бис, У, УС и УМ. Легкий микояновский истребитель идеально соответствовал концепции боевого применения истребительной авиации вооруженных сил Югославии: небольшой, скоростной, маневренный, простой в эксплуатации. К тому же он был в 2-3 раза дешевле западных аналогов. Однако опыт локальных войн показал возрастание значения воздушных боев на дистанциях, превышающих дальность прямого видения – в таких боях американские самолеты обладали явным преимуществом. Впрочем, в части маневренного боя считалось, что старая «Двадесец'единица» будет удерживать первое место еще долго.
В Югославии еще в 70-е годы задумались и о приобретении нового истребителя, который не заменил бы, а дополнил МиГ-21. Положительного отклика требования военных не получили в силу эконмических причин и, в большей степени, политических разногласий.
Внутриполитическая ситуация в Югославии в то время была сложной. Совсем недавно стихла буря, спровоцированная «Пражской весной», затем, в начале 70-х годов, хорваты устроили собственную «весну», обострившую национальный вопрос. После долгих колебаний, вызванных страхом перед советской интервенцией, Тито «замирил» (но не подавил) это движение. С точки зрения экономики страна пребывала в отнюдь не идеальном состоянии, хотя многие югославы по сей день вспоминают то время как период благосостояния.
На международной арене Тито боролся за право быть лидером неприсоединившихся стран, балансируя на небольшом пятачке между двумя враждебными военно-политическими блоками и стараясь ни одному из этих блоков не оказывать явного предпочтения. «Вечный» президент Югославии (по конституции Тито обладал «мандатом без ограничения» на власть в стране, то есть смерть не лишала Тито должности президента!) последнее десятилетие своей жизни провел в страхе, что чрезмерное сближение с СССР обернется военной интервенцией США и наоборот. Хотя экономическое сотрудничество с СССР развивалось очень успешно, в политике Тито держал дистанцию и особо не доверял генералам из своего окружения, подозревая некоторых из них (как «просоветских людей», способных угрожать его власти).
В таком свете, в частности, рассматривались пожелания отдельных генералов закупить в СССР, по примеру Ливии, истребители МиГ-23 и МиГ-25. Формальным отказом от закупки послужила «высокая стоимость этих самолетов и сложность конструкции, из-за которой эксплуатация в сравнении с МиГ-21 значительно усложнялась». Таким образом, Югославия осталась приверженницей 21-го «МиГа» – в августе 1977 г. на вооружение поступили первые самолеты новой модификации: МиГ-21бис-САУ (югославское обозначение Л-17). Последние из 46 заказанных Л-17 поступили в эскадрильи ВВС Югославии за несколько месяцев до кончины Тито.
Товарищ Тито скончался 4 мая 1980 г., после чего в стране быстро обострились внутренние противоречия, возникли угрозы иностранной военной интервенции и распада СФРЮ. Руководство Югославией взял на себя коллективный политический орган. В политических и военных верхах страны всерьез ожидали военной интервенции, результатом которой мог стать переход под контроль НАТО западной части СФРЮ – Словении и большей части Хорватии, в то время как Советы установили бы контроль над большей частью Югославии. Такие оценки подтверждала информация о передислокации советской 35-й мотострелковой дивизии из словацкого Зволена в Венгрию и усиление группировки сухопутных войск переброской частей по железной дороге из Украины Тревожное настроение усилила информация, переданная начальником Генерального штаба Венгрии Иштваном Олахом югославскому генералу Бранку Мамули об усилении войск Варшавского Договора на венгерской территории. Олах обещал сообщить о дате напедения, отметив, что венгерская армия, конечно же, тоже примет участие в операции. Похожая информация поступала от спецслужб Запада, а в Болгарии стали обвинять Югославию в том, что она опять попала под тлетворное влияние Запада.
Реагировать требовалось быстро. В США направили делегацию, которая заверила президента США в верности Югославии идеям движения неприсоединения, а в качестве конкретного доказательства продолжения курса на сотрудничество с Западом делегация проявила интерес к новейшей американской военной технике. Случайно или нет, но в области авиации американцы предложили югославам самолет, главным конструктором которого являлся их соотечественник – серб Велько Гашич (Welko Е. Gasich). Речь шла об F-5.
