Под музыку русского слова

И у земли не отнимай!

Из стихотворения «Романс». 1834

Пермский период жизни Павлова, проведенный в тюрьме и ссылке, оказал сильнейшее влияние на умонастроение писателя. Если поначалу он был близок революционерам-демократам круга Чернышевского, позднее связан с либерально-дворянским кружком Станкевича, то в конце жизни он становится приверженцем и выразителем официальной идеологии. Его газета «Наше время» оказывается под контролем министра внутренних дел П. А. Валуева. Статья Павлова «О возмутительных воззваниях» была замечена и одобрена самим царем.

За год до смерти Николай Павлов начинает издавать газету «Русские ведомости», которая просуществовала вплоть до 1917 года.

Смена образа жизни, гражданской позиции, политических взглядов с одной стороны, и угрызения совести — с другой, отрицательно сказались на душевном состоянии писателя, его здоровье и привели к неизлечимой болезни сердца.

Не сумел он употребить во благо себе и своим близким те подарки, которые не особенно щедро, но все же посылала ему судьба.

Перед навалившейся реальностью жизнь для него — сплошное «заблужденье», ради которого он не хотел бы «родиться вновь».

Что домов, что колоколен
В белокаменной Москве!
Вижу, коршун вьется волен
В лучезарной синеве.
Но зачем на эту груду
Безобразную домов,
Где напрасно отовсюду
Блещет золото крестов,
Из чистейшего эфира
Солнце шлет лучи свои,
С лона благости и мира,
С неба правды и любви?

Из стихотворения «Что домов, что колоколен…». 1853

В 1864 году, 29 марта по старому стилю, закончил свой жизненный путь Николай Филиппович Павлов, русский писатель, который при всей своей неоднозначности и противоречивости обладал великим даром слова. Он умел особенным, только ему присущим языком выразить то, что являет собой непреходящие ценности.

«Бодрить и освежать все вокруг себя в смысле духовном, в смысле нравственном — не значит ли воздвигать памятник Тому, Кто сказал: “Что сделаете меньшому из моих братий, то Мне сделаете”».

Из первого письма (Письма Н. Ф. Павлова к Н. В. Гоголю, 1847)

Поэт Семен Надсон Слава

Все в памяти живо: и лица,
и судеб особая стать,
но снова открыта страница,
и хочется строки читать.

О. Харламова

Наверное, у каждого поэта свой неповторимый путь в литературу, но далеко не каждый из них может оказать влияние на жизнь и творчество последующих поколений. Это не зависит ни от количества написанного, ни даже от качества, это тайна, которую невозможно разгадать. Для меня такой поэт-загадка — Семен Надсон. С его стихами я познакомилась в раннем детстве, прежде чем со сказками Пушкина, потому что Надсон был любимым поэтом моей мамы, его книга — настольной. Строки, которые она читала мне когда-то на сон грядущий, помню наизусть до сих пор. Образы и картины, навеянные ими, и сейчас не утратили своей яркости.

Спит гордый Рим, одетый мглою,
В тени разросшихся садов;
Полны глубокой тишиною
Ряды немых его дворцов;
Весенней полночи молчанье
Царит на сонных площадях;
Луны капризное сиянье
В речных колеблется струях,
И Тибр, блестящей полосою
Катясь меж темных берегов,
Шумит задумчивой струею
В даль убегающих валов.
В руках распятие сжимая,
В седых стенах тюрьмы сырой
Спит христианка молодая,
На грудь склонившись головой.

Из поэмы «Христианка»

Эти строки звучали во мне, когда я весной 2006 года проходила по мостовым «вечного города» вблизи Колизея. Строки, написанные гимназистом Надсоном в 1878 году! В мае того же года в журнале «Свет» впервые было опубликовано одно из его стихотворений.