миру. Мозоль на языке была уже размером с хороший лапоть, но там скрывать было абсолютно нечего и я устало переливала из пустого в порожнее, долдоня одно и то же по сто раз. Иногда в комнате появлялся незнакомый мужчина, он присаживался в углу, слушал и исчезал, не говоря ни слова. Я в его сторону даже не смотрела, видя его перемещения боковым зрением. Все равно я его не знаю, чего глаза таращить тогда? Мелкие подробности выводили из себя. Например, про наше посещение замка Мирандины, я рассказывала сперва с волнением, потом раздраженно, а потом уже равнодушно, потому что никак не могла взять в толк, для чего я должна помнить, какого цвета были штаны на Киране или Леррене, или что за платье было на служанке, принесшей блюда на стол? А уж описание рубашек и подавно не отложилось. Лерд, который так дотошно выяснял это, был недоволен.
- Леди, вы же должны были рассмотреть во всех деталях тех мужчин, которые стояли на лестнице за леди Мирандиной!
- Зачем? Меня они не интересовали. Ну, красивые ребята и все. А какого цвета у них штаны, простите, запамятовала.
- Тогда напрягитесь и вспомните, что вы ели за столом.
- Мясо какое-то. Жесткое было, могли бы и потушить. Овощи, вино кисловатое, под мясо в самый раз.
- Как называлось вино?
- Оно мне надо?
И опять пошло-поехало...
- Что принес вам Норман на обед?
- Что вы взяли у служанки на кухне?
- Что вы делали, когда обнаружили, что Ларса и Ханки нет в доме?
- Как вы стирали свои вещи?
- Что вы помните после того, как выпили отвар и проснулись с больной головой?
- Что такое наркоз?
И так до бесконечности...
Пить хотелось ужасно, под конец дня я уже не ворочала языком совершенно и мысли тоже разбредались в разные стороны. Лерд сдержал слово и все наши общения происходили теперь не выходя на поверхность. В туалет, кстати, тоже не пускали и ведро притащили прямо в допросную. Ну и хрен с вами, мне в таком состоянии уже ничего не стыдно, тем более, что в условиях плохого света я видела еще хуже, чем днем.
В камере меня ждал кувшин воды и кусок хлеба. Негусто, но я и так привыкла есть немного, так что отщипывая кусочки хлеба и медленно запивая их водой, постепенно утрачивала чувство голода. Болела голова, подбиралась апатия и больше всего хотелось заснуть и проснуться где угодно, хоть в деревне дебилов, но подальше отсюда. Я потрясла головой. Если так будет продолжаться, то скоро меня вынесут отсюда вперед ногами, а прошел еще только один день заключения. Наши революционеры в тюрьмах языки изучали, книги писали, Николай Морозов два года в Алексеевском равелине отсидел, 25 лет в Шлиссельбурге и вышел оттуда не сломленным дебилом, а маститым ученым. Так что рано еще плакаться... Опыт ограничения свободы уже имелся - у стервы Мирандины в замке я тоже бесилась и не знала, что делать, пока ... пока...ага, вот и придумала...не дождетесь, сволочи... русские еще и не то выдерживали...
Солома равномерно была распределена под одеялом, а я, постояв, начала неспешно заниматься физкультурой. Наклоны, приседания, кручение обруча, растягивание мышц... на все это вечно не находилось времени дома, приходилось спешить на работу, в садик, в магазины, на кухню, а тут времени хоть отбавляй и опять же - поганенькие и предательские мыслишки отползают на второй план, остается только ритм и счет. Запыхавшись, я повалилась на одеяло, полежала с полчаса и опять пошла мерно махать ногами и руками. Стражники задерживали шаг, рассматривая, чем это я занимаюсь, но поскольку предосудительного в этом не было ничего, не приставали. Когда по телу уже разлилась приятная усталость, я завернулась в одеяло и завалилась спать.
Дни потекли однообразно и то, что это дни я определяла только по тому, что вели на очередной допрос. После расспросов о всех подробностях нашего путешествия в этом мире, начались расспросы о моем, цель которых тоже была совершенно непонятна, тем более, что никаких военных тайн я потенциально выдать не могла...
- Как у вас управляется страна? - вопрос.
- Директивной системой управления. - ответ.
- Поясни, что это такое. - вопрос.
- Начальство приказало, все побежали выполнять. - ответ.
Ну что тут они хотели понять? Или вот еще.
- Кто управляет твоим королевством? - вопрос.
- У меня в стране нет короля. - ответ.
- Как тогда происходит управление страной? Кто стоит во главе? - вопрос.
- Президент. - ответ.
- Что делает президент? - вопрос.
- Раздает указания министрам, встречается с послами других стран, подписывает документы о финансах и налогах, принимает решения о перемещении войск, совместно с министром обороны.- ответ.
- То же самое делает и король. Чем они отличаются? - вопрос.
- Полномочиями. У короля неограниченная власть, а у президента есть парламент, сенат, дума и еще целая куча министерств, которые занимаются делами соответствующего профиля. - ответ.
- Личное твое отношение к власти? - вопрос.
- Положительное. - ответ.
- Расскажи подробнее. - вопрос.
На это я могла распинаться часами, благо читала всегда много и в голове держала информации до фига. Анархия, демократия, автократия, парламентская республика, конституционная монархия, абсолютная монархия - да подавитесь вы, когда перечитывать будете!
Вечером я выщипала весь хлеб, выпила половину воды и начала упорно махать руками и ногами. Только это заставляло собираться в человеческое состояние, а не расползаться отвратительным студнем. Нынешняя смена уже была в курсе моих тренировок, потому что очередной страж остановился у решетки. Я как раз остервенело домахивала четвертый десяток левой ногой для внутренних мышц бедра и останавливаться не собиралась.
- Леди...а чем это вы занимаетесь?
Ну не сборище ли патологических идиотов? Скажу, что колдую и отращиваю крылья, так еще на цепь прикуют, с них станется.
- Худею! А то целлюлит замучил! - полсотни махов я сделала и теперь дышала, как рыба, лежа на животе.
- А-а...- понимающе изрек страж и побежал к караулке. Записать непонятное слово, не иначе.
Опасения оправдались. На следующий день разговор про целлюлит всплыл, как г..о в проруби. Лерд никак не мог взять в толк, где это я худею и что есть целлюлит. Лекция длилась часа два, в течение которой секретари извели кучу листов и поломали перья. Ничего, им полезно! Лерд, уяснив проблему, долго и с сомнением глядел на меня и наконец скромно попросил показать, где я худею, ибо ему это страшно интересно. Мне было не жалко, задрав рубашку я потыкала в живот и пояснила, что вот тут есть прослойка, от которой необходимо избавиться, иначе я буду считаться толстой. Захотелось еще спустить штаны и показать голый зад, но в этот момент пожаловал сам лерд Рейнон.
- Что тут происходит, лерд Террел?
- Веду допрос, лерд Рейнон! Продолжаем выяснять подробности государственного устройства и
